Но прежде чем я успела разорвать контакт, Лукас сделал еще один шаг вперед, еще больше сблизив нас. Я покраснела. Мои руки приспособились к новому положению, к новой близости, и теперь мои ладони были прижаты к его груди.

— Я не уверен в этом, — его голос был хриплый, глубокий, отвлекающий. — Возможно, есть и другие пуговицы, требующие твоего внимания. Ты проделала такую замечательную работу с этой, что я хочу убедиться в других.

Я подняла глаза, наконец-то встретившись с его взглядом, и обнаружила, что на меня смотрит та версия Лукаса, которая размазала томатный соус по моей нижней губе. Мое сердце подпрыгнуло, все мое тело обратило внимание на то, как двигается его грудь, и на интенсивность его взгляда. Как сурово и решительно он смотрел на меня. Как будто все веселье и легкомыслие покинули его.

Он оставался на месте и ждал, но что мне оставалось делать? Попросить его расстегнуть всю одежду, чтобы у меня был повод застегнуть ее вокруг его крепкого и красивого тела?

Да, подбодрил меня голос. Это было бы хорошим началом.

— Я... я думаю, что я их все застегнула, — сказала я вместо этого, потому что все остальное было бы безумием. Глупостью. Безрассудством.

Кончик его языка высунулся и прошелся по нижней губе, прежде чем он сказал: — Хорошо.

— Хорошо, — повторила я.

И слишком скоро он отступил назад и открыл пространство между нашими телами.

— Прежде чем мы уйдем, — сказал он, отступая назад, на мгновение исчезая в коридоре и возвращаясь, держа что-то за спиной. — Это для тебя.

Он открыл то, что прятал, и моя челюсть упала на пол, к которой менее чем через миллисекунду присоединилось мое сердце.

— Для... для меня, — заикнулась я, глядя на потрясающую бутоньерку из розовых магнолий в его руках. Бутоньерку, которую я так и не получила от Джейка во время выпускного вечера. Как я и сказала ему. И он помнил. — Лукас, ты не должен был. Это не одно из наших... — я поймала себя на слове «свиданий». Одно из наших свиданий. — Сегодняшний вечер не должен быть частью нашего исследования.

— Это не имеет значения, — сказал он совершенно серьезно, и я хотела спросить его: — Как? Как это может быть неважно для него, когда это важно для меня? Но он продолжил, прежде чем я успела: — Я знаю, что не планировал это свидание, так что технически оно таковым не является. Но после того, как закончилось предыдущее, когда я даже не смог нормально накормить тебя ужином, я подумал, что могу воспользоваться шансом и загладить свою вину. Считай это частью второй фазы. Исследование искры.

Значит, это было не более чем исследование.

— Так вот почему тебя не было? — спросила я, принимая его предложение и прижимая ее к груди. — Ты собирался подарить мне бутоньерку?

— Да, — он немного смущенно улыбнулся мне, и, несмотря ни на что, мне было чертовски трудно не влюбиться в этого человека еще больше. Боже, я делала это, не так ли? Влюблялась в него. — Я хотел удивить тебя. И еще, я знал, что вы будете переодеваться, и хотел быть уверенным, что не застану вас в нижнем белье, леди Розалин. Есть границы, которые нельзя переступать.

Я кивнула, разочарование затопило мой желудок.

— Да. Думаю, ты бы этого не хотел.

Лукас наклонил голову.

— Что ты имеешь в виду?

Я покачала головой со слабой улыбкой.

— Ничего.

Прежде чем я успела заметить его движение, Лукас прижал меня к дверной раме и поднял мой подбородок. У меня не было выбора, кроме как встретить его взгляд, и когда я это сделала, то пожалела, что не сделала этого. Потому что в его глазах было что-то непонятное.

Его большой палец очень мягко провел по моей челюсти.

— Что ты имела в виду, Рози?

Я слегка покачала головой.

— Я просто хочу сказать, что как мой друг и сосед по комнате, это не было тем, что ты бы хотел увидеть, — потому что это было все, чем мы были. Наши экспериментальные свидания были исследованиями, а Лукас просто пытался мне помочь. Пока он не вернулся в Испанию.

Он смотрел, его глаза смотрели прямо в мои, пока он, казалось, что-то решал в своей голове. И когда его губы наконец разошлись, он успел только сказать: — Сегодня вечером... — как его прервали.

— Почему вы двое так долго? — голос Лины прогремел в пустом коридоре еще до того, как она поднялась наверх. — Я слышу вас там, наверху, из-за вас нам пришлось неправильно припарковаться.

— Позже договорим, — сказал Лукас низким голосом предназначеных только для моих ушей.

Неохотно он отстранился от меня, как будто ему не хотелось столкнуться с тем, что было в нескольких футах позади него.

Перед нами появилась Лина.

— Hola, prima(исп. привет, кузина), — поприветствовал он кузину со вздохом. — Мы как раз спускались.

Она молча смотрела на данную ситуацию в течение долгого момента.

— Ты выглядишь потрясающе, Рози. А это магнолии? Они прекрасны, — сказала она мне. — Где ты их взяла?

Лукас сказал что-то по-испански, слишком быстро и сложно, чтобы я могла попытаться понять.

Глаза Лины сузились, когда она ответила.

И прежде чем я успела спросить или открыть рот, чтобы сказать что-нибудь по поводу этого обмена, Лукас потрепал один из моих идеальных локонов. Он посмотрел на меня сверху вниз с ухмылкой, которая не достигала его глаз.

— Давай возьмем твои клыки и пойдем, Ро.

— Да, — согласилась я, бросив взгляд на бутоньерку.

Лукас пошел в ванную, чтобы принести мне искусственные зубы, пока я закрепляла на запястье розовые магнолии, которые он подарил мне просто так, для исследования.

Потому что он был настроен помочь мне.

И я должна была быть счастлива и благодарна за это.

Это не должно было меня огорчать.

***

— Ни хрена себе, — сказал Лукас с моей стороны.

— Действительно, ни хрена себе, — пробормотал я, поднимая челюсть с пола.

Лина стояла перед нами, частично закрывая нам вид на впечатляющий зал, где проходил бал-маскарад. Она была не очень высокой, даже на каблуках, но ее голубоватые волосы и соответствующий рисунок на теле, покрывающий лицо, шею и руки, отвлекали внимание.

Лина и Аарон были одеты в главных героев «Труп невесты», и эта работа пришлась ей по душе. Костюмы были самыми близкими к настоящим. Даже Аарон был накрашен, его глазницы были покрыты дымчатыми черными тенями, что делало его голубые глаза еще более выразительными, чем обычно. Это, вместе с его ростом, костюмом из двух частей и неживой невестой, свисающей с его руки, создавало мощный образ.

Они выглядели как властная пара преступного мира. В отличие от нас с Лукасом, мы определенно не были парой, несмотря на одинаковые костюмы. Но это не имело значения. Один взгляд на наше отражение в зеркале лифта чуть не свалил меня прямо на пол. Особенно после того, как мы надели прекрасные маски, которыми Лина нас удивила. Чтобы выпендриться, — с подмигиванием сказала она, не подозревая, что это дополнение сделало Лукаса еще более... отвлекающим для меня.

— Разве вы, ребята, не в восторге от всего, что вокруг? — Лина засияла, прежде чем повернуться, чтобы осмотреть помещение. — Я буду звучать не очень круто, но как вы думаете, мы заметим каких-нибудь знаменитостей?

— Вполне возможно, — ответил Аарон. — Это Нью-Йорк, и сюда приглашают самых разных личностей.

Лина хлопнула в ладоши под подбородком.

— Я все еще надеюсь на Себастьяна Стэна.

Аарон пробормотал что-то неразборчивое себе под нос.

Я хихикнула.

— О, я бы не возражала. Никоим образом.

Лукас переместился куда-то вправо от меня, и когда я посмотрела на него, он нахмурился.

— Кто это? Этот... Себастьян Спун?

Лина помахала рукой перед собой.

— Себастьян С-тэн. И он всего лишь самый смешной, самый милый, самый обаятельный актер в Голливуде? И совершенно недооцененный.

Кивнув головой, я добавила: — Он был замечен в Нью-Йорке и этого было достаточно для того, чтобы Лина поверила, что однажды мы с ним пересечемся.