А потом напоминаю себе, что это всё Тина виновата. Решительно встряхиваю волосами и, стараясь держаться уверенно, цокаю каблучками к ним.

Подхожу ближе. Кожей чувствую изумленные взгляды гостей. Но продолжаю мысленно твердить себе, что я ни в чем не виновата, мне стыдиться нечего.

Шаг, еще шаг.

И Виктор теряет терпение, разворачивается всем корпусом, идет навстречу. В несколько широких шагов равняется со мной.

- Что за цирк? - спрашивает и смотрит по сторонам. - Ты почему в таком виде?

- В каком? - помедлив, отбрасываю волосы с груди и отвожу плечи назад. И тут же жалею, потому, что его взгляд сразу впечатываются в мою грудь, едва прикрытую кружевом.

И на меня водопадом обрушиваются воспоминания. Как он прижимал к себе, целовал, оставлял засосы на светлой коже, и как я кричала.

У него дергается щека. Виктор быстрым движением стягивает с себя пиджак.

- Не надо мне, - стараюсь на своем стоять, хоть и с ног до головы дрожу вся от пристального мужского внимания. - Твоя невеста забрала у меня кофточку постирать, пойду помогу. А то как она там одна.

- Алиса, - с глухим раздражением цедит Виктор мое имя и набрасывает мне на плечи пиджак, - оденься.

- Не хочу! - дергаю плечами и сбрасываю мягкую ткань, она пахнет им - тёрпко, морозно, очень знакомо. - Сказала же. Пойду к твоей невесте. Думается, что она меня подло обманула. И в зале сидит.

- Я разберусь, - сухо обещает он. Мнет в руках пиджак. Снова набрасывает его на меня, я опять стряхиваю. Виктор наклоняется ближе и выдыхает. - На тебя все пялятся. Одевайся.

- Не буду. Пусть пялятся, тебе какое дело? - смело выплевываю ему в лицо.

Стоим так несколько секунд, смотрим друг на друга в упор.

А потом он хватает меня за руки чуть выше локтей и силой сдвигает обратно в коридор.

- Отпусти меня, перестань, - путаюсь в ногах и вырываюсь, отшатываюсь и бьюсь коленкой об стену. - Что ты устраиваешь?

- Это я что ли в одном белье по ресторану разгуливаю? - Виктор оглядывается на холл. Поворачивается и впечатывает пиджак мне в живот. Повторяет требовательно. - Оденься.

- Нет.

- Тогда будешь здесь стоять, Алиса. И я тоже.

Машинально придерживаю мягкую ткань и хмыкаю.

- Охраняешь меня?

Он молчит. Стоит напротив, мрачный, широко расставив ноги и своей спиной загораживает от чужих любопытных глаз.

- Не нравится, когда на меня смотрят? - это звучит не насмешливо, как я планировала, мой голос срывается. - А Тина что тебе скажет? - с удовольствием кутаюсь в мужской пиджак, сгребаю волосы с шеи и запахиваю полы. - Поздравляю с пополнением. Почему не женитесь?

- А почему ты выходишь замуж? - Виктор отступает, на ходу закатывает рукава ослепительно-белой рубашки.

Сглатываю.

Ему так хорошо в костюме. Он мешковатые брюки любит и обтягивающие футболки, таким классически-красивым я его не видела еще, и невольно изучаю его.

Виктор замечает это, не отрывая от меня темного взгляда расстегивает запонку.

- Так что с ответом, Алиса?

- По любви выхожу замуж, - звдираю подбородок.

- Это ты мне говоришь или себя убеждаешь?

Отвожу глаза и мысленно встряхиваюсь.

Нашла время и место болтать, еще и на такую тему. Я, вообще, не обязана отвечать.

- За одежду спасибо, - протискиваюсь мимо него в холл, - но твоей Тине сейчас все равно достанется, - угрожаю и ускоряю шаг, тороплюсь в зал.

Плотнее запахиваю пиджак на груди и быстро шагаю к залу. На входе сталкиваюсь с Ароном.

Он словно ждал.

Стоит и вертит в руке сотовый, и я бросаю невольный взгляд на экран.

Разбил!

Уронил телефон, когда пялился на меня, это ему наказание. Да. Арон отходит в сторону, пропускает меня вперед.

- Привет, - говорит.

Уже виделись.

В пидажке Виктора почему-то чувствую себя увереннее, так, словно на мне дорогое вечернее платье, и я тут королева вечера, может быть, дело в этом запахе, которым пропитана ткань - аромат мужчины, надежности, безопасности…

Захожу в большой зал и, сощурвшись, оглядываюсь по сторонам.

- Наши там, - позади негромким голосом подсказывает Арон, и ушко опаляет его горячее дыхание.

Передергиваю плечами. Все ведь в прошлом давно, а у меня мурашки до сих пор, почему-то.

Завтра моя свадьба - напоминаю, вдалбливаю это себе в голову.

Столик слева, в двух шагах.

И Тина уже там, я не ошиблась. Сидит на стуле, закинув ногу на ногу. В руке держит бокал на высокой ножке, а вовсе не мою грязную блузку, не собиралась она ее стирать, меня обманули, нагло, бессовестно.

Решительно стучу каблуками к столику, равняюсь с Ником, сидящим ко мне спиной и кладу ладони ему на плечи.

- Алиса, милая, - радуется Регина. Мама моего будущего мужа. Она суетливо поправляет кудри, скрепленные блестящей красной заколкой, и привстает. - Как я рада. Садись скорее.

Ник тут же поднимается на ноги и двигает для меня стул. Взглядом задерживается на пиджаке брата и изгибает густые брови.

- Что такое на тебе? - спрашивает шепотом, с улыбкой.

Ничего плохого не думает. Просто смотрит.

- А ты почему трубку не берешь? - усаживаюсь.

- А ты звонила? - он хлопает себя по карманам. - Прости, лапуша. Отвлекся.

- А вот и мальчики, - восклицает Регина. - Все в сборе.

И к столику подходят Арон и Виктор.

Все начинают друг с другом здороваться. Я тоже. Киваю папе - он с добродушным видом сидит рядом с Региной. Держит бокал, и на безымянном пальце поблескивает ободок обручального кольца. Родители поженились еще в октябре, а теперь вот и мы с Ником на очереди.

Меня папа на свою свадьбу не приглашал.

И делать сейчас вид, что между нами всё тепло и хорошо - мне не хочется.

Но на ужин мы пришли не из-за папы, а ради деда Николаса, чтобы они помирились.

И я взмахиваю рукой, приветствую седовласого главу семьи, который со снисходительной улыбкой наблюдает возню за нашим столиком.

На Ника он смотрит с особым чувством, и улыбается ласково, сразу видно - очень скучал по младшему обожаемому внуку.

- Я со своей беременностью совсем отстала от моды, - вплетается в звон прибороров и голосов ехидное заявление Тины, и я поворачиваюсь. Она отпивает из бокала и оглядывает собравшихся. Кивает на меня. - Сейчас что, все так ходят? В театр - в джинсах, в ресторан - в мужских пиджаках?

- Это вино опять? - ровно, без эмоций спрашивает Виктор и забирает стакан из ее пальцев, подносит к лицу и нюхает.

- В этом нет никакой проблемы, дорогой, бокал вина по вечерам - такое даже врачи советуют, - щебечет Тина.

- Но не беременным ведь.

- Беременная - не значит больная.

- Тина, - давит он голосом.

Она замолкает.

В удивлении смотрю на них и болтаю ногой под столом.

На счастливую пару они не похожи ни капли, Тина ждет ребенка и при этом пьет вино, я сижу в пиджаке Виктора - и она, кажется, не поняла, что на мне его одежда.

Они словно чужие, незнакомые люди, что встретились в гостях у друзей и не понравились друг другу.

- Виктор прав, спиртное в твоем положении нельзя, даже пару глотков, - с осуждением вступает дед и складывает ладони по краям стола, будто поднять его хочет, - ладно. Не за этим мы здесь собрались. Всем добрый вечер, семья, - здоровается он. - И приятного аппетита.

Взглядом проезжаюсь по лицам семьи, на стуле сдвигаюсь чуть ближе. И вздрагиваю, когда ощущаю на бедре чью-то руку.

Виктор.

Он сидит рядом. Близко. И невозмутимо шарится по моим бедрам. Пальцами легко пробегается по своему пиджаку, ныряет в карман, и даже через ткань жар его руки чувствую.

И краснею.

Склонив голову наблюдаю, как Виктор вытягивает из пиджака удостоверение в красной корочке и убирает в брюки.

Поднимает глаза на меня.

Торопливо отворачиваюсь от темного взгляда и хватаюсь за край скатерти.