- Мало, - повторяю и сползаю с его рук на лежанку. На ветру прохладно, веду плечами. Николас накрывает меня рубашкой.

Он пышет жаром.

С волнением наблюдаю, как его старшие братья выходят на берег и плотнее кутаюсь в рубашку.

Да им теперь в глаза смотреть не смогу. Если все прекратить. Пока они хватают меня, вот так - бесцеремонно, пока целуют, обнимают, берут, это так правильно, но сколько еще продлится?

Пару часов до рассвета.

Выше моих сил - отказаться.

Николас протягивает бокал - я беру.

Не успеваю отпить - Виктор плюхается ко мне на лежанку, сгребает ближе, мокрый и такой дурной, вся его серьезность ушла, с наступлением темноты.

Есть пляж. И мы, и…два или три часа - целая вечность.

И кто знает…может быть, они останутся у нас отсыпаться. И потом, когда мы проснемся…

- Давай, красотка, - Виктор за ножку перехватывает мой бокал и наклоняет, я пью терпкое вино, он стягивает с меня рубашку. - Отдохнула? Иди сюда.

Его губы касаются шеи, спускаются к груди. Ртом он ловит сосок, и тот в твердый камушек превращается.

Это возбуждение - оно не проходит, стоит лишь взгляд бросить на них - и в теле ощущения оживают, объятия, поцелуи, их сегодня так много было, я из них соткана, я отдаваться хочу, пока не отключусь.

- Хочешь мой член? - его пальцы проталкиваются в меня.

- Да, - выдыхаю отрывисто.

Виктор медлит, поглаживает, спускается ниже и шлепает промежность.

Вскрикиваю.

- Лапушка, - в губы мне тычется горлышко бутылки. Николас наклоняет ее, я жадно глотаю вино и больше вкуса не чувствую, плотно обхватила губами горлышко.

Ник усмехается и медленно тянет вино назад.

- Иди ко мне, - Виктор стаскивает меня по лежаку и подхватывает, разворачивает и укладывает животом. Лежак прогибается под его коленом, мне в губы толкает член.

Опираюсь на руки и открываю рот, впускаю его. И вздрагиваю. Там, сзади, меня трогают, муж или Арон, во мне пальцы, размазывают влагу по складкам, раздвигают ягодицы.

- Не отвлекайся, - Виктор легонько шлепает меня по щеке и загоняет член в горло.

Давлюсь и пытаюсь расслабиться, всасываю его, с пошлыми причмокиваниями, готовлюсь к тому, что произойдет вот-вот.

И взвизгиваю, когда меня рывком тянут назад.

- Тихо, Алиса, - командует Николас и набрасывает мне на спину рубашку. - Укутайся. Идет кто-то.

Кто-то идет - эти слова, как гром, внезапно звучат, и я сообразить не могу, машинально стягиваю рубашку на груди и привстаю на коленях.

И слышу. Смех и голоса - ветер доносит их с соседней виллы, щурюсь и вижу в нечетком свете темные силуэты - они, правда, так близко, так…

- Домой, - решает муж, помолчав и подхватывает меня на руки.

- Николас, они на эту территорию не зайдут, - останавливают его.

- Зато будут смотреть. А это, вообще-то. Моя жена, - отрезает Ник.

Жена, которую только что они втроем мочалили в разные места.

Сглатываю вязкую слюну и прижимаюсь к твердой широкой груди. Николас быстро шагает к дому, я боюсь оглядываться.

Его братья расценят это, как приглашение. А я пригласить их не могу, договор был лишь на ночь. И все таки, мне посмотреть нужно, вдруг они пригласились сами…

И поднимутся в дом.

- А ты никак не уймешься.

Поворачиваюсь на мужа.

Заметил, конечно, что я завозилась у него на руках. Но в голосе нет злости, там интерес, любопытство, он будто поражается, что я до сих пор не запросила пощады.

- Не устала? - тоже смотрит на меня.

И заходит в дом.

- Не включай свет, - перехватываю его руку - и это последнее, на что у меня хватает сил. Усталость обрушивается, как лавина с гор, сметет меня, если на ноги встану.

- Не буду, - Николас пересекает холл. Ступает на лестницу, ступенька за ступенькой до второго этажа, он все крепче меня обнимает.

Ногой толкает дверь в нашу спальню.

- Полежишь, я душ настрою, - укладывает меня поверх покрывала.

С трудом перекатываюсь на бок и взглядом провожаю его спину, подтянутые ягодицы, крепкие ноги - сзади вид так же прекрасен, как и спереди.

Он скрывается в ванной. И спустя секунду оттуда раздается шум воды.

А спустя еще две секунды - внизу хлопает дверь. Снова громко, как этим вечером, чтобы мы знали - гости никуда не ушли.

Они здесь.

До утра точно.

Лежу вся в мурашках. И понимаю - будет всё таки. То, что они обещали. Втроем одновременно.

Во мне.

Просыпаюсь, когда за окном уже вовсю светит солнце, оно даже сквозь плотные шторы пробивается.

Не открывая глаз веду ладонью по постели.

Пусто.

Размыкаю ресницы и смотрю в потолок, прислушиваюсь.

Душ я вчера принимала в бессознательном состоянии, как в постель улеглась - не помню. Но Николас был рядом - это знаю, он бы не ушел. И сквозь сон чувствовала, как он обнимает.

Сейчас в ванной тихо. Значит, он внизу.

И не один.

Потягиваюсь и переворачиваюсь в кровати. Во всем теле приятная слабость, впереди новый день, в памяти ночь, и темная, и яркая, мне не хватает мужских взглядов и рук.

И есть хочется.

Сползаю с постели. Голая и растрепанная, волосы спутанной волной падают на грудь, живот совсем прилип к позвоночнику, урчит.

Это же сколько вчера мы сожгли калорий…и плавали и…

В ванной смотрю на себя в зеркало - там отражается блондинка с горящими глазами и румянцем на щеках, я эту девушку не знаю, она чужая, не я.

Споласкиваю лицо и чищу зубы. Кошусь на душевую кабину и кусаю опухшие губы.

И вздрагиваю, когда за спиной открывается дверь. Поворачиваюсь и машинально отступаю на шаг, ловлю краткий блестящий взгляд Арона.

Он в брюках и расстегнутой рубашке, подается вперед, рывком хватает меня за талию и наклоняется.

- Выспалась?

Его губы касаются моих.

Неуверенно обнимаю его за шею и осторожно отвечаю на поцелуй. Он здесь, значит, мне не показалось вчера, как дверь хлопнула и братья вошли следом за нами, они здесь ночевали.

Его руки грубо стискивают голые ягодицы. Не сдерживаю стона. Он отрывается и смотрит в глаза.

- Как спалось, спрашиваю?

- Нормально, - откашливаюсь. Такой хриплый у меня голос. Горло до сих пор саднит. После того, как мне пихали туда, все трое, свои дубины. - Сколько времени?

- Обед уже, - он отстраняется. Взглядом скользит по груди и вниз, и меня в жар бросает.

Каких-то несколько часов прошло, тогда не стеснялась, зато сейчас хочется закутаться, спрятаться, от нахального откровенного взгляда.

- Помощница по хозяйству пришла? - юркаю мимо него в спальню. - Где Николас?

- Помощница не пришла, - он идет за мной, чувствую, как пялится на мои ягодицы и мечусь по комнате, так растеряна, что не сразу соображаю.

Мне нужен шкаф.

- А завтрак будет? - распахиваю створки и хватаю белое, в мелкий розовый цветочек, платье. Натягиваю его как есть, без белья, собираю волосы на одно плечо и оборачиваюсь.

- Ну неужели голодной тебя оставим, - он подходит, я пячусь, он так хищно смотрит, боже мой.

- Стой, - выставляю ладонь и упираюсь в рельефную грудь в распахнутой рубашке.

Он останавливается. На губах ухмылка. Рубашка мятая. Волосы растрепаны, так непривычно, на щеках тень щетины, от него слабо пахнет алкоголем и мятой, еле уловимо парфюмом.

- Чего испугалась, Алиса, - он подходит вплотную, своим телом вдавливает меня в шкаф. - Я просто соскучился.

От его голоса мурашки бегут по рукам и ногам, от волнения пересохло в горле. Как представлю, что ничего не закончилось, и впереди еще целый день, и они будут рядом - и хочется, и страшно.

- Тоже соскучилась.

Он будто этого признания ждал, кивает и кратко целует, отходит.

- Что будешь на завтрак? - открывает дверь и жестом предлагает выйти. - Мы до ресторана смотались. Тебе взяли печенье и сладкий хлеб. Кексики. Тосты с помидорами. И моцареллой.