Но тут возникла другая проблемка, ма-а-аленькая такая… я была по сравнению с огроменным чёрным драконом. И вот эта маленькая я, в представленной моим внутренним взором картинке, так и повисла жалкой тряпицей на драконьей шее, когда гордый величественный хозяин небес выпрямился в полный рост. А потом ещё и головой помотал, трепыхая меня из стороны в сторону. Ну а когда свалилась, не удержавшись, начал наклоняться, разинув свою жуткую клыкастую пасть…

Открыла глаза и потрясла головой, прогоняя кошмарное видение. М-да, куда не туда мое воображение разгулялось, совсем не в том направлении.

Но злиться я от этого меньше не стала, хотя начала откровенно побаиваться саму себя. Точнее своей реакции на Эдрина. Вообще с ним видеться расхотелось, на всякий случай. А то вдруг опять придушить расхочется и захочется чего-нибудь другого…

И кто бы сомневался, что, именно после этих моих слегка панических мыслей, дверная ручка повернётся с характерным щелчком, самовольно отпираясь, хотя по логике отпереть дверь можно было только изнутри, и в библиотеку войдёт он. Нет, не так, Он, именно с большой буквы «О». С большой такой и весомой.

Сердце сразу начало учащать свой бег, перед глазами всё слегка смазалось и поплыло… Развернулись мы одновременно. Как-то разом, оба синхронно отвернулись друг от друга.

Сразу стало легче, а злость с ещё большей силой вспыхнула.

- Ну, Драко, - прошипела я, разглядывая полки с книгами убийственным взглядом, будто книги могли передать этот взгляд ему.

- Я, знаешь ли, тоже не в восторге, - глухо заявил он.

То есть это он на то, что я недостойная намекает? Вот же сволочь! Вдвойне сволочь! И потому что наградил меня этим зовом, и потому что я его ещё и не устраиваю!

- Сволочь, - озвучила обуревающие меня эмоции одним ёмким словом.

- То есть, ты считаешь, что это моя вина или я могу как-то повлиять на ситуацию? – спросил он подозрительно спокойным и вкрадчивым тоном.

- Ну не мне же на неё влиять! – прошипела, поливая возмущением… книжные полки. – Ты дракон, это ваши драконьи штучки, так будь мужч… э-э-э, в смысле, будь драконом и разберись! И почему вообще сейчас? Мы же уже несколько дней знакомы и всё было хорошо.

- Сила не сразу просыпается, - сделал вид, что пояснил Эдрин. – Иди поешь. И поговори с Эмарией, она лучше объяснит. Если я сам возьмусь что-то тебе рассказывать, боюсь, до обеда у нас не дойдёт. Я не настолько голоден.

И он ушёл, но уже закрывая дверь, тихо добавил:

- По крайней мере, в том, что касается еды.

Да-а-а… Вот это нас накрыло… Ситуация. И что же теперь делать?***

Обедала я почти молча и быстро, но урывками… чтобы не подавиться. Напротив меня сидела сухонькая старушка настолько древнего возраста, что даже думать страшно, и бодро тараторила. Преимущественно расписывала мне, какой её пра-правнучек прекрасный и как мне несказанно повезло.

Я скрипела зубами, во избежание риска подавиться отвлекалась от еды, когда она особенно расходилась и начинала выдавать нечто поистине шокирующе бредовое, а порой и не лишённой двусмысленности, пережидала, и опять приступала к обеду, когда бабуля замолкала, чтобы перевести дыхание.

Так и пообедала, в общем. Не чувствуя вкуса еды и не получив никакой стоящей информации, но зато узнав, какой Эдрин Драко великолепный кандидат в спутники жизни.

Да уж. С таким спутником и враги не нужны, которые у меня, кстати, имеются. Тут бы это небольшое путешествие с этим спутником пережить!

Спрашивать у разговорчивой старушки о том, как избавиться от зова не имело смысла. В этом я уже успела убедиться. И так формулировала, и эдак – бесполезно!

Всякий раз драконья бабушка начинала с прописных истин, то есть с того, что было написано в книге – от зова не избавиться и не перебороть, иначе тоска, безумие, смерть. А потом переходила к тому, какое же это счастье, что её драгоценный потомок наконец-то продолжит род. Дескать, распрекрасный и благородный Эдрин никак не хотел связывать свою судьбу с кем-то по расчёту, и любовь к нему, бедненькому всё не приходила, а время-то идёт. И тут свершилось великое чудо и неимоверная радость – он встретил свою судьбу, то есть меня.

- Послушайте… бабушка, - перебила я очередную хвалебную оду Драко младшему.

- Эмария, - представилась старушка.

- Лита, - по инерции ответила я.

- Знаю, хе-хе, всё знаю, деточка, - покивала она.

- Рада за вас, - пробурчала я, поднимаясь из-за стола и собирая посуду. – О себе такого, к сожалению, сказать не могу.

- Ничего. Притрётесь, природа поможет, - опять захихикала Эмария.

Я скрипнула зубами, но промолчала. Спорить с этой старушкой было бесполезно. Она явно была из тех, кто считает, что всё знает и всегда права.

Обедала я в столовой. Туда меня позвала Эмария, когда я спустилась из библиотеки. И обед готовила, видимо, тоже она. Ну, или Эдрин. В любом случае, хоть меня и покормили, я посчитала нужным хотя бы убрать за собой самостоятельно.

Собрала всю посуду, взгромоздила на поднос, оставленный тут же, на одном из стульев, и, стараясь не прислушиваться к брюзжанию опять заладившей расхваливать Эдрина старушки, отправилась на кухню. Кто же знал, что Драко там окажется!

В кухню я входила боком, дверь спиной открывала, потому что руки бренчащим подносом были заняты. Сначала вошла, прошла чуть вперёд и только потом, уже потянувшись, чтобы поставить поднос на стол, подняла голову. И замерла.

Он сидел за этим самым широким кухонным столом, на котором стояла пузатая чёрная бутылка и одинокий полупустой широкий стакан рядом, с чем-то явно крепко-алкогольным. И вот это я его только сейчас заметила, а Эдрин-то увидел меня сразу.

И сейчас смотрел так, будто съесть хочет. Превратиться в дракона прямо здесь, посреди кухни, и сожрать, полностью.

Руки дрогнули, посуда на подносе забренчала громче. А в следующее мгновение меня начало накрывать неотвратимым желанием подойти к нему, прикоснуться и…

Поднос выпал из рук, огласив кухню громким звоном разбившейся посуды. И этот грохот немного отрезвил. Прилагая немалые усилия, я заставила себя развернуться и припустить из кухни, пока не поздно. Но натолкнулась на дверь… запертую! И только удаляющееся старушечье хихиканьей по ту сторону, где-то там.

А тут… шею опалило горячее дыхание, талию сжали сильные руки, рывком привлекая к твёрдому телу, и вкрадчивый шёпот на ухо:

- Поздно…

Я прижимаюсь к двери, он ко мне. И как приговор «Поздно».

- П-почему? – прошептала в ответ, зажмурившись.

Его руки на талии чувствовались так остро, будто он не через рубашку, а прямо к обнажённой коже прикасается.

Вот зря я про обнажение подумала. Сразу стало намного жарче, и очень захотелось повернуться, обнять, тоже прикоснуться. Природа, будь она неладна, звала так, что в голове звенеть начало.

Но я стояла, намертво стояла, не шевелясь. И глаза не открывала, на всякий случай. Так, зажмурившись, и попросила:

- Отпусти, а?

- Не могу. И не хочу, - прошептал он, продолжая обжигать шею дыханием и отправляя по телу ещё одну волну жара.

- А может не надо? – втянув голову в плечи, спросила я и… прижалась к нему ещё сильнее.

Почувствовала поясницей, насколько сильно он не хочет меня отпускать, и гулко сглотнула. Кажется, сейчас я стану женщиной. И вот всё бы ничего, но я как-бы не так всё планировала. Не то, чтобы у меня в ближайших планах вообще было нечто подобное. Но так, в принципе, любая девушка задумывается о том, как оно будет. Безусловно, по большой и вечной любви, с тем, кто для тебя лучше всех, и уж точно не у стеночки на кухне заброшенного драконьего замка.

- Так, остынь, - проговорила твёрдо… продолжая прижиматься к нему спиной.

И там тоже всё было твёрдо, и вздымающаяся от глубокого громкого дыхания грудь, и намерения, и всё остальное, что я чувствовала поясницей. Угу, копчиком неприятности чую, как любил говаривать наш инструктор по ориентированию на местности. И вот мне интересно – это у него от личного опыта копчик такой чувствительный, или просто оборот речи такой?