– Сиди здесь и жди меня, – строго приказала Жару.

Дракончик выглянул из-под лапки и… кивнул. Правда, кивнул! Мне точно не показалось.

– Вот и умница, – похвалила я его и вылезла-таки из палатки.

Бабочковый вихрь уже отлетел достаточно далеко, но всё ещё продолжал бушевать, где-то возле ручья. Я встала, прикрыла полог палатки и осмотрелась.

Лорда Эдрина Драко нигде не было видно. И что же мне теперь делать?

Далеко уходить нельзя, каким бы разумным ни был Жар, он всё равно ещё совсем малыш и нуждается в постоянном присмотре. Но и сидеть на месте тоже не выход. Кто знает, куда подевался Эдрин. Да ещё и бабочки эти странные…

Они, кстати, добрались вихрем до ручья, покружились ещё немного над водой, поднимая во все стороны мириады сверкающих в лучах утреннего солнышка брызг, и резко разлетелись в стороны. Очень необычное явление. О таком я точно никогда не слышала. Надо бы потом разузнать об этом побольше. Наверняка тут замешано что-то магическое. Ну не могут обычные насекомые так себя вести!

Мысли о бабочках мгновенно вылетели из головы, когда со стороны ручья послышалась ругань, а из воды выбрался лор Эдрин Драко. Мокрый, всклокоченный и очень злой.

Я, было, бросилась к нему, но остановилась на полпути. Вот ещё, бегать за ним я не собираюсь. Гордо выпрямила спину и сложила руки на груди в ожидании.

Эдрин сам подошёл ко мне, убрал со лба мокрые пряди, и, отводя взгляд, проворчал:

– Зачем вылезла из палатки? Я же сказал сидеть и не высовываться.

– Ну извини. Когда палатку начало ветром трепать, не усидела, – развела я руками, стараясь не смеяться.

Он так забавно пыжился и пытался отжать мокрую насквозь одежду. Бесполезное занятие, на мой взгляд. С него текло ручьями, и в туфлях хлюпало. Вот что значит, лорд с подмоченной репутацией. Умора!

– В следующий раз, пожалуйста, выполняй мои указания. Магия Драконьих гор не всегда так безобидна, – буркнул Драко и пошлёпал к палатке, хлюпая своими, уже не такими новыми и блестящими, туфлями.

– То есть, это была ещё безобидная магия? Что это вообще было? Ты что, угодил в цент этого вихря? Неужели бабочки могут переносить людей? – зачастила я вопросами, семеня за ним.

– Лита, отстань, а, – прошипел Эдрин.

– Ну уж нет! Рассказывай, давай, – потребовала я, схватив его за мокрый рукав.

Драко покосился на мою руку, потом перевёл взгляд на грудь и нахмурился. Куда это он уставился?! Аж прикрыться захотелось.

– Что с тобой случилось? – кивнул он на слегка окровавленную, изодранную рубашку.

– Да, ерунда! – отмахнулась я с облегчением. – Жар слегка перенервничал.

– Что значит, ерунда?! – воскликнул он. – Лита, ты сама как ребёнок! Это же дракон, раны от их когтей заживают в разы медленнее обычных. Да ты кровью истечёшь, если царапины не обработать!

– Ой, – прошептала я, осматривая свою руку. – Не знала…

– А почему, по-твоему, их так боятся, и в тоже время жаждут заполучить? Драконье пламя может затушить только дракон или очень сильный маг огненной стихии, а когти и шипы взрослого дракона способны убить одной царапиной. И чему вас только учат в этом вашем институте Былых Времён?! – покачал головой Эдрин.

– Что сами знают, тому и учат, – проворчала я. – Будто наши профессора виноваты, что почти все сведения о драконах утеряны.

– Ой ли, – хмыкнул он. – Охотники прекрасно знают всё, что нужно. И ваши преподаватели, наверняка, тоже.

Мы как раз дошли до места привала, Эдрин подхватил свою сумку и пошёл за палатку, а я полезла внутрь, проверить, как там наш дракончик.

Жар сидел на покрывале и игрался со своим хвостиком. Вернее, пытался до него дотянуться. Но у малыша это никак не выходило, из-за толстого пузика и тяжёлой попы. Маленькие крылышки вздрагивали и топорщились каждый раз, когда Жар упускал хвостик и недовольно бил лапками по покрывалу.

Какой он лапочка! Я буквально влюбилась в этого малыша. Не представляю, как отдам его матери. А о том, что может случиться, если мы не успеем её найти, вообще думать страшно.

– Лита, иди сюда! Нужно обработать твои царапины, – позвал меня Эдрин.

Я взглянула на себя и потянулась к рюкзаку. Сначала надо переодеться. Руку и плечо, так и быть, позволю полечить, а вот грудь и сама заживёт. Оголяться перед Драко я не собираюсь!

Не успела я выудить из рюкзака запасную одежду, как в палатку заглянул Эдрин, полностью сухой и в чистой, безупречно отглаженной белой рубашке. Это уже начинает подбешивать! У него что, в сумке ещё и прачка спрятана, которая выдаёт по требованию наглаженные сорочки и брюки с идеальными стрелками?

– Не спеши переодеваться. Испачкаешься кровью, – проговорил Драко, заметив сменную рубашку у меня в руках. – Дай сначала царапины залечить.

– Да я осторожно переоденусь и рукав заверну, – ответила, выдавив улыбку.

– У тебя пятна крови не только на руке, – с намёком произнёс он, уставившись на мою грудь.

– А там само заживёт, – проворчала, опустив взгляд.

– В том-то и дело, что не заживёт. По крайней мере, не так быстро, как ты думаешь. Раны будут кровоточить дней пять, даже самые неглубокие царапины. Ты же не хочешь постоянно ходить в окровавленной одежде? – приподнял он бровь.

– Пустяки, – попыталась отвертеться я. – Там и царапин-то нет, так, мелочь. Кошки и те сильнее царапают.

«Урррф» – послышалось рядом возмущённое, но такое неуклюжее, то ли рычание, то ли фырканье. Жар задрал мордочку и уставился на меня ну очень возмущённо. Вот же мелкий воображала! Очевидно, понял, что я сказала, и оскорбился. Надо же, дело его лапок так принизили, с кошачьими царапинами сравнили!

– Вот, даже Жар понимает, что ты преуменьшаешь его «заслуги», – посмеиваясь, проговорил Эдрин. – Не глупи, Лита. Это необходимость. Считай, что я врач. Обещаю, постараюсь обойтись без лишних прикосновений, и смотреть буду только одним глазом.

– Очень смешно, – пробурчала я, но рубашку отложила.

Нужно думать, прежде всего, о деле. Если Эдрин не обманывает и царапины от драконьих когтей действительно долго не заживают, придётся засунуть стеснительность куда подальше и чуть-чуть потерпеть. У меня не так много сменной одежды, чтобы всю её испачкать в крови. Представляю выражение дедушкиного лица, если я заявлюсь к нему в окровавленной рубашке… Дедуля у меня крепкий, но лучше не рисковать.

– Ладно, только давай быстро, – согласилась со вздохом.

– Жар, доедать завтрак, шустро, – скомандовал Эдрин дракончику, и отошёл в сторону, удерживая полог.

Малыш тут же подскочил, крутанулся на месте, как озорной щенок, подпрыгнул и выбежал из палатки. Надо же, какой послушный! А меня так не слушается.

– Лита, я жду, – напомнил о себе лорд Драко.

Пришлось тоже поторапливаться. У Жара не так много времени, чтобы тратить его на раздумья и сомнения. Надо, значит, надо.

Без такого энтузиазма, как у подопечного малыша, но я выбралась из палатки и… опять слегка обалдела! На этот раз на траве было расстелено два покрывала. На одном стояли всё те же тарелки с фруктами, ветчиной, сыром и хлебом. То есть Эдрин за каких-то пару минут, пока я наблюдала за резвящимся дракончиком, успел не только переодеться, но ещё и завтрак нам организовать. А на втором, небольшом походном покрывале стояла его сумка, какая-то пузатая бутылочка, небольшая плошка с чистой водой и бинты.

– Да как так-то? – не удержавшись, вопросила я.

– Что именно? – невозмутимо поинтересовался Драко, вытаскивая какую-то травинку из миски, к которой уже припал Жар, с аппетитом почмокивая недоеденным из-за бабочек завтраком.

– Ты что, владеешь магией времени? – с прищуром спросила я.

– Если бы, – усмехнулся он. – Нет, Лита, я всего лишь умею делать необходимое настолько быстро, насколько это возможно.

– Угу, и рубашки себе гладишь молниеносно, – едва слышно прошептала я себе под нос.

Эдрин только хмыкнул, но промолчал, хотя наверняка услышал. Он вообще предпочитал отмалчиваться, особенно, когда ему задают неудобные вопросы. И в чём-то я была с ним солидарна. Расспрашивать про моё усыпление и ночную встречу с золотистым драконом точно не буду, хотя очень хочется, чего уж там. Но вот про бабочек он мне расскажет!