Криденс устало посмотрел на меня.

- Детей – нет. Это что-то вроде её девиза: «Я не воюю с детьми». Говорю же, она оставляет самых слабых. А кто же слабее ребёнка? Ему можно прислать опекуна их тех, кто верен. Сиренитти так и делает. Обычно опекун – человек, что просто унизительно… И получаются такие маги, как Шэд. – Виета скривился. – Это давняя история, но у их леди был фаворит из людей. Раб, конечно. А поскольку дети леди Шэд не интересовали, заботился о них он. У него даже имелась какая-никакая власть в поместье… Пока леди не надоело, и она его не убила. Говорят, он снюхался с этим выскочкой, Лэйеном. Позор короны, принц!.. Леди Шэд тоже так подумала и показала, как она относится к шпионам. Совершенно справедливо, я считаю.

Я подумал про Адель и поёжился. В истории Острова, даже официальной, хватает переворотов и предательств, но нас, однако, сдерживает закон. Не могу даже представить, что творится в Нуклии, где правит одна лишь сила.

Криденс поймал мой взгляд.

- Что, всё это слишком для тебя, Элвин?

- Почему ты так не любишь людей?

Криденс проводил взглядом единственного среди лакеев человека и пожал плечами.

- Не люблю? О какой любви может идти речь? Они не волшебники, они другие.

- Разве? – Судя по урокам целительства, от людей волшебники отличались только способностью колдовать. И всё.

- Конечно. Они слабые, - убеждённо заявил Криденс. – Они нужны, только чтобы служить нам. А как иначе?

Я опустил взгляд. Мне было противно его даже слушать.

- Вы, из Средних миров, все сначала такие, - добавил Ворон. – Рассуждаете о своей морали, а на самом деле просто хотите, чтобы всё было, как вы привыкли.

- Я не хочу. Но ты не прав, Криденс. Так нельзя. Просто нельзя.

- Ты такой наивный, Элвин. – Ворон улыбался. – Ты так думаешь, но это пока. Ты привыкнешь и поймёшь, что я прав.

Боюсь, презрение, которое я испытывал, отразилось во взгляде.

- Вряд ли.

- Говорю же, наивный. – Криденс улыбнулся. – Мне повезло. Ты бы ни за что меня не отпустил, если бы понимал.

Он точно был прав в одном: мы совершенно друг друга не понимали. И вряд ли когда-нибудь поймём.

- Между прочим, Сиренитти передала, что ты можешь отдохнуть неделю здесь. Под моим надзором, конечно, - добавил Криденс. – Она также пожелала, чтобы я ответил на твои вопросы касательно магии. И чтобы ты не отстал в учёбе. Поэтому куратор будет отправлять нам темы занятий, а твой надоедливый сосед – домашние задания по демонологии. И мы их вместе разберём.

- Угу. – При мысли о возвращении в Арлисс меня снова накрыла волна головной боли.

- Да ладно тебе, Элвин, вряд ли я окажусь хуже Байена, - рассмеялся Криденс, когда я поморщился.

- Угу.

- И уж точно я не хуже того, второго демонолога, твоего соседа. Как его имя? А впрочем, какая разница. Как-то же вы уживаетесь.

Нил, подумал я. Чёрт. Он наверняка волнуется. Мы не просто «уживались», отношение Нила ко мне было… Как к хрустальной кукле, которая, не дай бог, разобьётся.

Я вытер губы и встал из-за стола.

- А десерт? – удивился Криденс. – Ты же любишь сладкое.

Похоже, не я один подмечал предпочтения другого.

- Я устал. – Надеюсь, Ворону хватит такта… или хотя бы мозгов оставить меня сейчас в покое. – И смертельно хочу спать. Спокойной ночи, Криденс.

Если бы. Виета встал следом.

- Смертельно не надо. Успокойся, Элвин, я только прослежу, чтобы ты не свалился в обморок где-нибудь в коридоре. И потом, если я вдруг понадоблюсь – я буду в библиотеке. Между прочим, гостевую комнату мне уже приготовили? – спросил он дворецкого.

- Конечно, господин.

- Вот и прекрасно. Элвин, не ломайся, обопрись на меня. Тебя ведь шатает.

До комнаты я добрался уже на последнем издыхании. Хлопнул перед носом Криденса дверью – с удовольствием. Это было, помню. Зато совершенно вылетело из памяти, как я оказался в кровати – наверное, упал на неё не раздеваясь. Как же не хватало Ори! Он бы уговорил меня встать, искупаться, сварил бы тот самый напиток, который маги пьют на ночь. А то Криденс про него часа через три только вспомнил, в комнату ко мне войти не сумел и очень расшумелся в коридоре.

- Да уж, паршиво выглядишь, - сказал он, вручая мне бокал. – Куда! При мне пей. Вот и умница… А брат твой в порядке, я проверил.

- Только тронь его!..

- Да-да, я понял. Иди спать, Элвин. Ну какой из тебя волшебник, если пытки пять минут не выдерживаешь…

Я снова упал на кровать не раздеваясь. За окном выла вьюга, да так, что рамы трещали, и в комнате было темно и холодно. Неплохо бы разжечь камин, протопить… Но сил не было. Ори, как же мне тебя не хватает…

Вот я и сделался беспомощным аристократом.

С этой мыслью я провалился в сон, как в омут.

Криденс ведь «забыл» рассказать, что большинство нуклийских волшебников страдают от бессонницы, поэтому в ночное зелье обязательно добавляют снотворное. И Криденс сделал его очень сильным – чтобы я уж наверняка заснул.

Просыпаться было неимоверно тяжело, как из того омута выныривать. А когда я всё-таки открыл глаза, то сам себе не поверил.

В комнате было тепло, в камине горел огонь, и Ори тихо-тихо расставлял на прикроватной тумбочке мои вещи – портрет мамы и Тины, зелья, артефакты, книги…

- Я разбудил вас, господин? Простите.

- Ори… - Мне на мгновение показалось, что всё это – печать, суд, мой побег – было сном. – Сколько времени?

- Шесть утра, господин. Миледи приказала вам прийти к ней в библиотеку, когда вы проснётесь.

Нет, не сон. Иначе что я делаю на Острове?

- Ори, как ты?..

- Миледи перенесла меня, господин. – Он осторожно сел на край постели. – Но было бы проще, если бы это сделали вы. Если бы предупредили о предстоящей поездке. И не оставили меня в Междумирье.

Я потянулся и сжал его ладонь. Ори вздрогнул, но руку не отнял.

- Да. Конечно было бы проще. Прости меня.

- Вы не должны извиняться, - напомнил Ори, но его лицо посветлело, а в глазах мелькнула улыбка. – Простите, господин, я волновался.

- А мне очень тебя не хватало, - вздохнул я. – Значит, Шериада здесь? Мне идти к ней прямо сейчас?

Но королева, конечно, не хотела видеть своего ученика-демонолога помятым и растрёпанным. Что ж, демонолог был этому только рад.

Я постучал – а когда не получил ответа, заглянул – в комнату Рая, но его там не оказалось.

- Господин Раймонд сейчас с миледи, - сообщил Ори, и я чуть не полетел к «миледи» сам, как есть.

Но Ори сперва уговорами, потом мольбой затащил меня в купальню, раздел и отправил приходить себя в серной ванне (считается, с утра она благотворно влияет на магию). Потом долго – невыносимо долго! – приводил в порядок мои волосы, сводил мешки под глазами (у волшебников зелья работают куда лучше нашей косметики, с Острова) и подбирал украшения к костюму.

- Вы же хотите достойно выглядеть, господин? Это же миледи.

Я хотел знать, что с Раем всё в порядке. Но Ори был непреклонен. Зато когда он меня отпустил, я выглядел более чем достойно. Не как демонолог, которого вчера дважды чуть не убили. Причём один раз – в его родном мире и какой-то шаман!

Забавно, как быстро шаманы стали для меня не ночным кошмаром, а просто «какими-то».

Шериада беседовала с Раем… Если так можно назвать монолог тоном «как вы все мне надоели!» Королева сидела на диване, облокотившись о спинку, а Рай – казавшийся вполне здоровым – стоял перед ней навытяжку и время от времени что-то записывал в блокноте. Я чуть было не встал с ним рядом, тоже навытяжку.

Но королеве всего лишь кланяются чуть ниже, чем другим магам, и прижимают кулак к груди. В кулаке, кстати, может быть кинжал – его очень удобно потом вонзить в эту самую королеву. Учитывая традиции Нуклия, не так ли этот поклон возник?

- Элвин, садись. – Шериада кивнула на соседнее кресло. – Кофе?

Возникший словно из воздуха лакей тут же подлшёл ко мне с подносом. А королева махнула Раю – сверкнули алмазы на её перчатке.