Кровь, кстати, хлестала – Криденс, не отпуская осколок, умудрился перерезать себе вены. Очевидно, в печати подчинения есть свои лазейки.

И это только первое утро. Что сказала целительница – ещё неделю будет… так? Может, и мне осколком воспользоваться?

Кровь Виете мы останавливали вместе с Ори, и Криденс так этому удивился, что потом даже нормальным голосом заявил:

- Ты, вообще-то, мог мне приказать, и я сам бы себя вылечил.

Сволочь. Как же я его ненавижу!

 - В следующий раз именно так и сделай. Приказываю, - как мог спокойно ответил я.

Криденс дёрнулся и ответил мне таким же взглядом: «Ненавижу!»

«Взаимно», - подумал я и приказал:

- В кровать. Живо. – А что, другим наше общение, видимо, быть сейчас не может.

Криденс попытался встать. Именно попытался, потому что тут же растянулся на полу – метко напоровшись ещё на пару осколков.

- У твоих предыдущих хозяев так же было? – спросил я Ори на языке Острова, пока мы снова лечили Криденса, потом очищали от крови и переносили на кровать.

- Нет, господин, обычно подчинённые боятся хозяев.

Я догадывался, как именно Криденса напугать. Парочку духов я уже пугал – только на занятиях, только по приказу Байена, и мне это не нравилось. Духи всё-таки… живые, иногда разумные. Похоже, не слишком отличаются от Криденса.

Когда он попытался удушиться подушкой, до меня наконец дошло, что происходит.

- Я запрещаю тебе умирать.

Криденс в ответ уставился на меня с такой жгучей ненавистью, что я удивился, почему не горю. В таком взгляде должна быть магия.

- Почему ты сам меня не убьёшь?

От любого другого я бы счёл этот вопрос риторическим. Но Криденс… Это Криденс.

- Послушай меня, - я сам свой голос не узнавал, поэтому не удивился, когда убиравший осколки Ори нервно дёрнулся и оглянулся на нас. – Всё это – твоя вина. Ты мне не нужен ни в каком виде, ни как одногруппник, ни как… слуга. Поэтому будь добр, подскажи как сделать так, чтобы ты отсюда убрался и больше никогда – никогда! – меня не беспокоил.

Криденса это не проняло.

- Говорю же, убей. Или отпусти, я тогда сам сдохну. Легко же… Что?

Мы всё-таки из разных миров, я бы не смог объяснить ему, почему любая жизнь, даже такого, как Виета, для меня священна.

- Ну и идиот, - фыркнул Криденс, наверное, прочитав ответ у меня на лице. – А я бы тебя убил.

- Знаю.

Криденс снова фыркнул.

- Или идиот, или слабак.

Я потянулся к лекарственным зельям.

- Заткнись.

Часа через два заглянул Нил. Я впервые не пустил его дальше холла, сказав, что Криденсу всё ещё нехорошо, и мне надо быть рядом, чтобы он точно концы не отдал.

Нил тоже не понял, чем плоха идея переезда Криденса на тот свет. Но пообещал отдать после урока мне конспект и напомнил, что ничего страшного, наверное, не случится: сегодня по расписанию у нас была общая демонология.

- А как же занятия? – поинтересовался Ворон, после того как я буквально насильно впихнул в него завтрак. Криденс теперь ровным счётом ничего не делал без приказа. Бесил меня ужасно. Как быть с человеком, который мечтает себя угробить? Не знаю.

- Угадай.

- Серьёзно, Элвин? Да я мечтаю умереть, как ты не понимаешь?! Я не смогу жить с печатью!

- Через неделю снимем, когда это будет для тебя безопасно.

- Не боишься, что я тебя потом убью? – ухмыльнулся Криденс.

- За-мол-чи.

Ворон знал тысячу и один способ довести человека до белого каления. Умение, достойное восхищения – к полудню я готов был на стенку лезть и в прямом смысле не понимал, что делать. Куратор сообщил, что за один прогул мне ничего не будет, если я позже лично встречусь с преподавателем и отработаю практическое задание. Встречу мастер Рэми обещал устроить. Факультативы тоже, так и быть, можно разок пропустить. А вот Байена нет. Совсем нет. Даже если другой волшебник от этого умрёт. Собственно, пусть умирает, кому какое дело? Точно не Байену. И не Рэми, особенно если это волшебник из семейства Виета.

Нил передал конспект и поспешил на факультативы. Переговорный артефакт раскалывался от сообщений одногруппников. Особенно старался Сэв: «Эл, если тебе эта гнида не нужна, отдай мне, я знаю, что с ним делать» И так далее.

Закончилось всё внезапно – вместе с распахнутой, а точнее, вырванной с петель дверью спальни. Я услышал крик Ори и успел встать, когда незваный гость явился сам. Не узнать его было невозможно: характерный «вороний» профиль просто кричал о принадлежности семейству Виета. Нет, не сам лорд – юноша моложе его, но точно старше нас с Криденсом.

- Брат! – воскликнул он, делая вид, что меня здесь нет. И с усмешкой добавил: – Мы так волновались.

Криденс побледнел. А я лишь успел выставить щит, когда старший Виета бросил:

- Всё приходится доделывать за тебя. – И попытался меня проклясть.

Подвеска под воротником нагрелась, щит развеяло. Я пошатнулся, а Виета впервые в упор на меня посмотрел. Удивлённо.

- Ничего себе, у щенка есть зубы? Мальчик, собирайся по-хорошему, отец велел тебя не калечить… Пока. Он, знаешь, ли добродушен до определённого предела.

Нельзя в такие моменты отвлекаться. Когда в твой дом несмотря на защитные заклинания – Нил как-то говорил, их накладывает университет… или я ошибаюсь? В общем, несмотря на заклинания врывается сильный маг, который горит желанием тебя проклясть и похитить, а между делом ранит твоего слугу и…

Да, я отвлёкся. На кровь – бледный Ори замер, вцепившись в дверной косяк. Кровь текла из царапины на щеке – как экстравагантное украшение, капля за каплей на воротник. Раны на лице всегда сильно кровоточат, но в тот момент я вообразил себе невесть что.

Может, пытайся старший Виета проклясть только меня, всё бы закончилось иначе. Но он зачем-то ранил моего слугу. Беззащитного Ори, который не может ответить.

Виета тем временем бросил Криденсу кинжал.

- Давай-ка сам, братец. У меня встреча после вас, а эта ткань, - он с нежностью провёл по лацкану пиджака, - очень чувствительна к магии. Бытовой нельзя очищать.

Я отвлёкся от Ори и даже успел удивиться: что он имеет в виду?

А вот Криденс всё понял. Он побледнел ещё сильнее и сглотнул.

- Мне запрещено умирать, - его голос звучал тихо-тихо, виновато и… испуганно.

Ошеломлённый, ещё не веря, я повернулся к старшему Виете: но ведь не может быть, что…

Может. Брат Криденса скривился.

- Ты даже не это не способен. Всё приходится делать самому, всё…

Я еле успел выставить щит – теперь, когда проклятье предназначалось не мне, подвеска Шериады молчала.

Зажмурившийся в последний момент, Криденс открыл глаза и непонимающе уставился на меня.

Примерно с тем же выражением – а ещё с досадой – на меня посмотрел и его брат.

- Щенок…

- Уходи. – Мир уже похолодел, но никто, кроме меня, этого как будто не заметил.

Виета усмехнулся.

- Обязательно. Вместе с тобой. Только убью моего непутёвого братца. Я бы на твоём месте, демонолог, заклятья вспоминал. Чему-то же тебя здесь научили? Кроме этого слабенького щита. Убожество, честное слово…

- Мэйв, не тяни, - перебил Криденс. Его голос звучал по-прежнему слабо.

- Извини, братец. – Виета щёлкнул пальцами, явно рисуясь, и я почувствовал, что тело онемело. Меня словно в клей макнули, пошевелиться невозможно, мысли замерли.

Но сознание осталось при мне, и я видел – как тоже медленно – поднимает руку Виета, какое скучающее у него выражение лица. Как в последний момент Криденс снова закрывает глаза. Как он цепляется за одеяло – как будто пытается заставить себя не защищаться. Как магия волной формируется в заклинание (не знаю, как это описать, но это видно, и, отстранённо, это красиво – словно художник смешивает краски). Как этой волне Виета даёт импульс.

Потом мир вокруг взорвался – так мне показалось.

На самом деле нет. На самом деле в спальне просто разбилось всё, что могло разбиться, кроме кровати и стоящего около меня кресла. Пол густо усеяли осколки и обломки, где-то журчала вода, Ори скорчился у двери, вроде бы живой.