— Опять твоё сказочное дерьмо с хэппи эндом.

Мне показалось или он улыбнулся? Устало, нехотя, но…по-настоящему!

— Ты долго будешь сверлить во мне дырку? — опрокинул он голову назад, выглядывая на меня из-за спинки дивана. — Иди, будешь исправлять этот дерьмовый вечер.

— Я заказала доставку, — зачем-то ляпнула я, хотя всё ещё чувствовала не спокойствие.

Мы оба были не в себе этим вечером. Как будто просто устали от ссор, ненависти и вечных споров и решили взять паузу на один вечер. Всего один вечер!

— У меня в машине есть вино.

— Подружка не допила? — не удержавшись, съязвила я.

— А ты ревнуешь?

И мы резко замолчали.

— Я не пью.

Джеймс фыркнул, а на его щеках отчетливо показались ямочки. Чертовы ямочки…

— Я заметил в клубе. Не пьешь, говоришь?

Не прошло и пяти минут, как Джеймс снова стал выводить меня из себя. Нас спас звонок курьера в дверь, который доставил по ошибке мой заказ в двойной порции. Или, высшие силы раньше меня узнали о гостях сегодняшнего вечера.

— Ты голодный? — нырнув в пакет с головокружительным ароматом, крикнула с коридора я Джеймсу. — Потому что сама я это всё точно не съем…Ой!

Что за проклятье такое, постоянно врезаться в его широкую грудь, от которой потом просто не хочется отрываться?!

— Прекрати подкрадываться!

— Прекрати врезаться в меня!

— А ты не ходи, как приведенье!

— А ты под ноги смотри!

— Эгоист!

— Истеричка…

Джеймс просто обошёл меня, пройдя к выходу, и что-то больно кольнуло в груди, когда я подумала, будто он уходит.

— Ты куда!

Его брови подлетели так высоко, когда он обернулся, будто я спросила самую нелепую вещь на свете. Но, пожалуй, вопрос был и правда слишком резковат. Зато я отчетливо видела его довольную ухмылку, когда он выходил.

Двор разразился рёвом мотора, фары резко кинули свет в окна дома, и машина Джеймса сорвалась с места. Сделать вид, будто тебе что-то безразлично — проще простого. Только мысли после будут преследовать до последнего.

MMM — Minelli

Эрика

Комната погрузилась в успокаивающую темноту. Атмосферно расставив ароматизированные свечи, я зажгла каждую поочередно, расставила китайскую еду и фаст-фуд на журнальном стеклянном столике перед диваном, и включила фильм на моменте, когда главные герои впервые встретились, не сводя друг с друга глаз. А ещё я пыталась не думать о Джеймсе. Когда погружаешься в просмотр романтического фильма, пожалуй, начинаешь верить в существование настоящей любви. Но только на полтора часа, пока финальные титры не покажутся на экране.

— У тебя даже выдержки, как у ребенка, нет, — заставил меня подпрыгнуть на месте его бархатный бас. — Могла бы и меня подождать. Пятнадцатая минута фильма, а они уже целуются?

Сводный, не церемонясь, развалился на диване рядом со мной, касаясь меня плечом, и небрежно протянул темную бутылку вина с белой наклейкой.

Пришлось закинуть голову, чтобы увидеть его лицо. Лучше бы я оставалась сидеть неподвижно, залпом влила в себя вино и заснула, без продолжения этого вечера. Красивый, четкий профиль, темные жесткие волосы на висках, легкая щетина и терпкий аромат его уже выветривавшихся духов, вперемешку с запахом бензина и сигарет, приятно заполонил всё вокруг. Я сидела неподвижно, вжавщись в спинку дивана, и пытаясь не коснуться случайно его кожи. Широкий разворот плеч Джеймса вызывал желание, которое было мне незнакомым. Казалось, я даже дышать пыталась тише, что уж там говорить о том, чтобы пошевелиться.

— И что в этом сопливой опере успело произойти в мое отсутствие? — я содрогнулась от близости его голоса над моим ухом. — Они весь фильм будут петь?

— Если бы ты ездил ещё дольше, попал бы на титры, и не пришлось бы терпеть.

— Да ничего, я потерплю.

— Я тебя не заставляю! — ресче, чем хотелось, выскочило из меня. — Можешь вернуться обратно, откуда ты приехал.

Со стороны это ничуть не смахивало на ревность. Он просто даже фильма не давал мне спокойно посмотреть! В его присутствии, это было практически невозможно сделать. Мистер я-люблю-женское-внимание перетягивал весь акцент на себя, чтоб ему….

— Тебе мало? — фыркнул он, и боковым зрением я поняла, как повернувшись, его лицо находилось на небезопасно близком расстоянии. — Теперь, если только в круглосуточный.

— Ты о чем?

Лучше бы я не поворачивала головы и благополучно продолжала делать вид, будто не чувствую, как дыхание Джеймса обжигает мою кожу.

— Я ездил за вином. — обычно тихо, почти что шепотом, прозвучал низкий голос сводного. — То, что было в машине, закончилось…

Что происходило со мной в тот момент? Это было словно навожднение, сумасшествие, перекрытый воздух в лёгких и учащенное сердцебиение. Я впервые в жизни не в силах была выдержать взгляд. Глаза Джеймса изучали мое лицо, без стыда и стеснений, загоняя меня в краску. В телевизоре перед нами играл саундтрек из фильма, но я была уверена, что время остановилась и в комнате повисла гробовая тишина.

— Не отрицай, что ты хотела этого. Я видел, как у тебя глаза загорелись, когда речь зашла о вине.

Я рыкнула, клацнув зубами, и озлобленно сложив руки на груди, уставилась на экран. Джеймс же чувствовал себя прекрасно, веселясь от души. Романтика была явно не его подруга. Его смех и раздражал, и завораживал. Как понять этого парня? Его поступки, действия, поведение… Настроение мажора менялось в доли секунд. В какой-то момент, я опасалась его демонического взгляда и внезапной агрессии, но никак не могла предугадать, что вместо того, чтобы рвать и метать, обвинять меня во всех грехах человества, и выгнать из дома, вместо своей девушки, он просто сядет рядом и будет смотреть романтический фильм, совмещая это с поеданием моей китайской еды.

И несмотря на то, что я изо всех сил старалась держать себя в руках, промолчать было не в моем стиле. И все же…

Я повернулась всем телом, поджав под себя ноги, и уставилась на профиль сводного. Клянусь, я не собиралась глазеть на него, но факт, что этот парень сатонически красив, точно дьявол, невозможно было отрицать.

На таком расстоянии в его глаза хотелось смотреть глубже, больше, непрерывно, потому что открытый взгляд притягивал к себе с бешеной силой.

— Научись делать это не так палевно, — улыбка, а потом его глаза уже, точно стрела, вонзились в моё лицо, и я забыла, как конкретно собиралась его обругать. Наверное, я молчала слишком долго, и Джеймс расплылся в улыбке ещё шире.

— Делать что?

— Глазеть. — ухмылка. — Парни не любят, когда девушки слишком много.

— Не дождешься! — обиженно сложила я руки на груди, отвернувшись. — И я прекрасно знаю, как вести себя с парнями. Учи этикету свою невоспитанную подружку, которая крайне не уверена в ваших отношениях.

Джеймс проглотил кусок пиццы, внимательно наблюдая за событиями на экране. Сводный отпил газировку, заложив за голову одну руку и, не соизволив повернуться, самодовольно заявил, будто это имело для меня какое-то значение:

— У нас нет отношений.

— А как это по-вашему называется? — словно сделав одолжение, максимально отстраненно, спросила я, чувствуя, как маленькие человечки внутри меня зааплодировали стоя его заявлению. Какого черта?!

— Секс. — пожал он плечами, а я, подавившись газировкой, закашлялась, вызвав у парня улыбку. — Надеюсь, физиологию человека тебе объяснять не придётся?

Видимо, моё молчание слишком затянулось, а краска, выступившая на щеках, была видна даже в темноте. Я смущенно отвела взгляд, пытаясь не видеть сводного ни боковым зрением, ни переднем. Какой же он бесцеремонный! И ещё пытался рассказать мне, как вести себя с парнями.

Рядом с собой я заметила слишком активное шуршание и, не выдержав, повернулась. На щеках Джеймса выступили не ямочки, а целый ямища, а уголки губ доставали чуть ли не до ушей. Я готова была провалиться сквозь землю и больше никогда не попадаться ему на глаза, потому что следующий вопрос заставил потерять дар речи: