— Хоть кофту надень, замерзнешь ведь! — крикнула вдогонку мама, но я лишь отмахнулась, не желая терять времени зря.

На улице окончательно стемнело. Фонари подсвечивали улицу, выстроившись вдоль дороги, как верная армия солдат. Я медленно, размеренным шагом прогуливалась вдоль жилых красивых домов, выглядывая магазин. На удивление, продуктовый я нашла довольно быстро. Отстояв небольшую очередь, захватила пакет муки и пакет апельсинового сока, расплатилась и довольная спонтанной вечерней прогулкой, отправилась обратно.

По глупости, или судьбой так было велено, моя умная голова подкинула мысль сократить путь через узкую еще не знакомую мне тропинку, которая должна была привести к дому Тёрнеров. Перехватив пакет в другую руку, я подсвечивая фонариком, пошла меж деревьев, отгораживающих дома, пока не увидела большую поляну. Вокруг ни души, свет фонарей не дотягивал, лишь слышался шелест листьев, которые опадали с могучих деревьев.

В какой-то момент, совсем некстати, фонарик отключился, а телефон сел. Я попыталась сохранять спокойствие в темноте и малоизвестном мне месте, однако моё спокойствие прервал чей-то кашель, прорывающийся сквозь смех. Резко обернувшись, я встретилась с парой ухмыляющихся глаз парня с длинным шрамом над бровью. Он внимательно разглядывал меня, засунув руки в карманы. Почувствовав на себе взгляд с другой стороны, я обернулась и уткнулась в новый взгляд пары хищных глаз. Кучерявый парень в широкой футболке и рваных джинсах, склонив голову набок, оголял татуировки на шее. От них несло бензином и табачным дымом. Тяжело сглотнув, я медленно прошлась взглядом по забитому татуировками телу, пока не вернулась к пугающему взгляду.

— Милашка, заблудилась? — противным хриплым голосом поинтересовался парень со шрамом, и я с опаской обернулась. — Помочь найти дорогу? — с каким-то намеком, растягивая слоги, произнес он, от чего по телу прошла дрожь, а сердце пустилось вскачь.

От испуга и представляющих последствий, горло пересохло, а я, словно дар речи потеряла, чем не на шутку разозлила новых знакомых. Мне было страшно. До жути. И я понимала, что так просто не уйду.

Atnor Dan — So close

Эрика

— Язык проглотила? — приблизился парень в татуировках, а я боязливо отступила на шаг назад от обоих, медленно повторяя своё движение вновь и вновь.

Мысленно прикинув, куда было бы лучше бежать, я нервно сжала края футболки, набирая воздуха в легкие.

— Отвечай, когда с тобой разговаривают старшие, крошка. Если не хочешь, чтобы мы поцарапали твоё милое личико, — резко бросил парень со шрамом, гневно сплевывая в сторону и надвигаясь на меня.

— Мне домой нужно. Я, наверное, не по той дороге пошла. — еле слышно выдавила я, отступая назад. — Мне пора, меня на дороге папа должен встретить. Ждет уже наверное.

Попытавшись применить попытку побега, парень в татуировках с хищной ухмылкой заломал мне руки назад, прижимаясь ко мне всем телом сзади. Другой подошел спереди и грубо взял мой подбородок мертвой хваткой, вглядываясь в глаза.

— Ты сказки свои знаешь папаше затирать будешь! — небрежно выплюнул он, приближаясь к моему лицу в попытки поцеловать, на что я резко увернулась. — Не дергайся. Пока по-хорошему…

И он принялся рассматривать слишком близко моё лицо, пока незнакомец в татуировках продолжал прижимать меня к себе сзади. Одной рукой он удерживал меня за запястья, а вторая его рука полезла вверх по бедру под мою футболку. Сердце в испуге сжалось, а я стала извиваться, как только могла.

— Пожалуйста, не надо! — выкрикнула я, за что парень со шрамом схватил меня за горло, крепко сжав его. — Отпустите меня, прошу… Я никому ничего не скажу, клянусь!

В ответ на мои слова, они злобно рассмеялись, а рука татуированного нагло продолжала проникать мне под футболку, исследуя кожу. Отпустив мои запястья, он лишь крепче вжался в меня сзади, от чего заломанные назад руки оказались зажаты у него между ног. Пока одна его рука сжимала талию под футболкой, вторая мерзко исследовала бедра, пока не оказалась под поясом спортивных штанов. От неприятного ощущения, которое мерзко отзывалось во всём теле, по лицу покатились соленые слезы.

Впервые в жизни меня касался мужской пол, и я ни за что не могла представить, что это будет так. В таких обстоятельствах. Так мерзко и отвратительно. До жути страшно, оставляя больные воспоминания. 0

— Прошу, не нужно… — под мертвой хваткой за горло, молила я, чувствуя, как растет напряжение во всём теле. — Мне всего семнадцать, отпустите! — выкрикнула вновь я, за что получила пощечину. Жгучую, громкую.

Сердце упало в пятки. Это всё. Я не боялась последствий, я боялась мыслей, которые говорили о том, что произойдет со мной. Мне было страшно, что будет с мамой. Было страшно от мысли, что рядом никого не оказалось. Мне было мерзко от их прикосновений, но не больно от удара.

— Заткнись, шваль! — прорычал мне в лицо тот, что был со шрамом, переместив руку с шеи обратно на подбородок. — Будешь хорошей девочкой, и будет почти не больно.

— Хочешь покричать? — прошептал мне на ухо другой сзади. Его одна рука опускалась неприлично ниже, от чего я перестала дышать, а вторая достигла лифчика и теперь преодолевала последний барьер. — Потерпи, сегодня мы разрешим тебе быть громкой девочкой…

За ухом появилось неприятное мокрое ощущение. Он прижав меня к себе ещё плотнее, лизнул кожу, пробираясь пальцами под косточку лифчика.

— Умоляю, отпустите! — предприняла я последнюю попытку просить, зная, что всё напрасно. Мне не хотелось думать, что они со мной сделают, однако я четко понимала, чего они хотят.

Дрожь пробрала всю кожу. Сердце продолжало бешено колотить, дыхания не хватало, а по щекам и шее продолжали течь соленые слёзы. Я молилась, чтобы рядом оказались люди, которые помогут мне. Жалела, что выбрала короткую дорогу, чтобы скоротать время. Клялась, что если спасусь, запишусь на секцию самообороны или никогда-никогда не буду ходить одна. Я готова была отдать всё, лишь бы сейчас здесь оказалась любая живая душа, которая поможет мне. Но никого не было. И я ясно понимала, что меня ждет.

Действуя импульсивно, ужасно боясь, я подняла ногу, ударив коленкой между ног парню со шрамом. Он согнулся пополам, грязно выругавшись, а я тем временем, развернувшись, укусила татуированного за плечо. У меня практически получилось, но вовремя оправившись, он вновь сажал меня. Теперь глаза его горели таким пламенем, что вчерашние угрозы Джеймса казались цветочками.

Я применила попытку кричать, однако тут же получила грубый удар в живот от подскочившего парня со шрамом, который с той же хваткой удерживая мой подбородок, проскользнул своим языком в мой рот. Мерзкие ощущения отразились во всём моём существе, и быстро дергая головой, мне удалось оторваться от этого. В ту же секунду, руки другого оказались под моей футболкой, сжимая грудь. Было больно не физически, я чувствовала, как после этого не выживу морально. Как ломаюсь и погибаю. Джеймс хотел меня сломить, но его опередили.

— Мужик, походу сегодня мы первые откроем её сокровищницу. — гадко заржал татуированный, продолжая лапать мою грудь, пока его напарник хищно следил за моим телом.

Он держал меня так крепко и больно, что я была уверена — не выберусь. Последняя надежда в душе оборвалась, когда он провёл языком по шее, отодвигая в сторону футболку. Голова пошла кругом, а сердце обещало остановиться в любую секунду. Я готова была умереть прямо в ту секунду, не испытав того, что могло со мной произойти.

— Помогите! — снова закричала я в надежде, получая новый удар в бок. — Сюда! Помогите! Помогите! — кричала я, не боясь новой доли боли.

Меня больно ударили еще пару раз, лапали и мерзко притрагивались ртом к коже. Мне не было больно. Не от ударов.

— Помогит… — мою очередную попытку прервали, закрыв рот ладонью. Маньяк со шрамом, крепко сжимал мои губы, не реагируя на мои попытки вырваться.