– Я запечатал место укуса, – произнес он, не дожидаясь моего вопроса. – Теперь не откроется, как тогда.

Попробовав пошевелиться, я почувствовала слабость и озноб. Медленно повернула голову в сторону Ральфа, и увидела, что его глаза в темноте светятся жёлто-зелёным, как у кошки.

– Подожди, Маржи, – произнёс он с трудом. – Сейчас я окутаю вас Лунным Покровом. При свете луны люди увидят лишь два неясных морока, а в тени вы будете и вовсе невидимы.

Он протянул мне руку и помог подняться. Пол поплыл из-под ног.

– Ральф, несносный мальчишка! Где тебя носит! – раздался откуда-то голос мессира Лингена.

– Идите, – прошептал Ральф, сжав напоследок моё запястье, и я поняла, что он тоже волнуется. Затем вампир стрелой вылетел из комнаты и затопал по коридору.

– Мэл! – прошептала я, и меня, на мгновение, охватил ужас. Неужели девочка перепугалась и убежала, пока Ральф занимался мной?

– Я здесь, – севшим от страха голосом отозвалась эльфийка.

– Идём. Помоги-ка мне.

Маленькая рука Мэл обхватила мою ладонь, и мы медленно вышли из комнаты.

На улице похолодало, вдобавок, теперь меня морозило от кровопотери. Я встряхнулась и огляделась по сторонам. После темноты дома улица показалась мне гораздо светлее, чем до того. Или всё дело в побочном действии заклинания? Я оглянулась на Мэл, которую по-прежнему держала за руку. Но вместо эльфийки, освещенной лунным светом, увидела лишь неясную фигуру без лица, почти сливающуюся с вечерней темнотой. Значит, и сама я сейчас выгляжу точно так же. Ральф не обманул – маскировка вышла на славу. Мы шагнули в тень дома, и я снова оглянулась.

– Ой, Маржи…! – прошептала Мэл. – Я тебя не вижу!

– Супер! – выдохнула я. – А теперь давай осторожно…

И снова перебежки из тени в тень, меж пятен лунного света. И снова впереди ворота. А перед ними стоит телега, запряжённая парой лошадей. А на телеге бочки, от которых расходится нестерпимая вонь. Рядом стоял бедно и неряшливо одетый человек и препирался со стражниками.

– Сказано – никого не выпускать! – не уступал десятник. – Возвращайся к себе, до утра потерпишь!

«Золотарь! – подумала я: Вот оно – наше спасение!».

– Я оставлю телегу здесь, мне всё едино! – продолжал разоряться золотарь. – Хотите до утра дерьмом дышать – так это завсегда!

– Придержи язык, вонючка! – вспылил, берясь за копьё, один из стражников, тот самый, который первым заговорил со мной.

– На, тыкай! – воскликнул, шагнув к нему, золотарь, который, похоже, был навеселе. – Только кто вместо меня нужники чистить будет, ты что ли?!

Стражник шагнул к наглецу, опуская копьё, но десятник схватил своего подчиненного за плечо.

– Стой, Марцин! Ни к чему лаяться. Я приказываю открыть ворота этому убогому. А ты проводишь его до места и проследишь, чтобы тот никого не попробовал впустить или выпустить.

– Живо к воротам! – прошипела я. – В обход!

Пока золотарь тыкал в бочки какой-то палкой, демонстрируя, что никого там не прячет, пока со скрипом открывались ворота, мы успели подобраться к телеге. Лошади всхрапнули, телега поравнялась с нами, и тени бочек упали на нас.

Дыша ртом, я сделала шаг вперёд, стараясь двигаться так, чтобы снег не скрипел под ногами. Стражник, с мрачным видом двинувшийся вслед за телегой, нас не заметил.

Никогда ещё в жизни мне не было так страшно! Я перестала чувствовать холод, и ничего не видела, кроме лошадей, телеги и двух людей рядом. Стражник воинственно озирался по сторонам, золотарь бурчал себе под нос какую-то песню. Мэл я не видела, но слышала, как она тяжело дышит рядом. Неожиданно её рука коснулась моего плеча. Я обернулась, и Мэл указала куда-то в сторону, где, неподалёку от дороги, торчало высокое одиноко стоящее дерево. Я кивнула, и, как только телега поравнялась с ним, мы метнулись в его тень.

– Стой! – крикнул стражник сзади. Телега остановилась. Мы, затаив дыхание, прильнули к древесному стволу и напряжённо наблюдали, как стражник обходит телегу со всех сторон, с оружием наперевес, как всматривается в темноту. Его взгляд скользнул по нам, и у меня перехватило дыхание. Однако он лишь он разочарованно выругался, плюнул и буркнул.

– Поехали!

Когда телега золотаря исчезла в темноте, я перевела дух и, оглядевшись по сторонам, обратилась к Мэл.

– Ну и где твои эльфы?

– Примерно в двух сане от городских ворот есть дубовая роща. – торопливо ответила Мэл, – Перед въездом в этот город старшины каравана назначили место сбора там!

Я понятия не имела, сколько это «два сане», но, судя по всему, довольно много. Холод пробирал до костей, в голове шумело, не то от вина, не то от укуса Ральфа. Уж не превращаюсь ли я в вампиршу?! Не дай Бог! Я вновь осторожно провела языком по зубам. Нет, клыки длиннее не стали, да и жажда крови не ощущается. Живём.

– Ладно. Показывай, – пробормотала я недовольно.

Идти оказалось не так уж далеко, но когда впереди показались тёмные силуэты эльфийских фургонов и палаток, я почувствовала, что совсем выбилась из сил – тело будто ватой набили.

– Стойте! Ни с места! – послышалось впереди. Мы застыли.

– Не стреляйте! Мы не враги! – крикнула Мэл по-эльфийски.

Раздался щелчок, свист, и в снег у моих ног воткнулась стрела.

– Если вы и впрямь не враги – попробуйте поднять мою стрелу! – откликнулся невидимый в темноте эльф. Я нагнулась и взяла стрелу в руки. Она была сделана из какой-то незнакомой мне породы дерева, поблёскивавшего серебристым в свете луны. Я, пожав плечами, протянула стрелу Мэл и крикнула в ответ.

– Теперь вы нам верите?

Навстречу нам вышли двое эльфов, один из них держал в руках лук с наложенной на тетиву блестящей стрелой, точно такой же, как и та, которую подобрала я. У второго за плечами виднелся арбалет. В паре шагов от нас они остановились.

– Кто вы такие? – задал вопрос тот, что с арбалетом.

– Свои! – воскликнула Мэл испуганно. – Я Ильвемэльда, дочь Ангаквара рода Хисинга! Мы из Варбе!

– Голос, как будто, её, – произнёс тот, что с луком.

– А почему на вас наложено тёмное колдовство? – грозно спросил арбалетчик. – С кем вы якшались в городе?

– Маржи, скажи им! – умоляюще прошептала Мэл.

Я же готова была зарычать от бессилия. Маскировка Ральфа, которая выручила нас в городе, теперь грозила погубить.

– Мы не вампиры, можете проверить! – отозвалась я, стараясь сохранять лицо, что не так-то просто, когда ты падаешь от усталости, и вообще зуб на зуб не попадает. – Мы приняли помощь от того, кому я доверяю, и я не виновата, что он оказался вампиром!

Эльфы переглянулись.

– Не двигайтесь! – произнёс лучник и направил своё оружие на нас. Если попробуете напасть – я не промахнусь!

Месяц назад я бы непременно ввернула бы что-нибудь ехидное, но жизнь в этом мире, пусть и недолгая, убедила меня в том, что хамить тем, у кого есть оружие – плохая идея.

Арбалетчик зашёл мне за спину и принялся связывать мне руки. Закончив с этим, он неожиданно поднёс к моей щеке что-то острое, и чиркнул по коже. Я сердито зашипела, потом зашипела ещё раз, когдаа эльф коснулся пальцем пореза.

– Кровь, – произнес он. – Эта, вторая, – тоже не упырица. Отведём их в лагерь.

Он толкнул меня в спину и я, внезапно почувствовав, что уже не владею своим телом, повалилась вперёд. Сознание покинуло меня ещё до того, как я рухнула в снег.

Очнулась я в каком-то узком тёмном, тёплом помещении. Стены были обиты чем-то мягким, а сама я – укрыта меховым одеялом.

«Это что, психушка? – мелькнула шальная мысль. – А всё, что было – сумасшедший бред?».

Одна из стен раздвинулась, с улицы повеяло зимним холодом. Я зажмурилась от яркого света и попыталась укутаться поглубже.

– Маржи, как ты? – раздался голос Мэл. Нет, всё-таки я ещё здесь, в этом странном волшебном мире, среди эльфов, гномов и рыцарей, и на моей шее по-прежнему антимагический ошейник.