Он продолжает целовать и посасывать мою кожу до самого плеча. Он спускает бретельки моей кофточки вниз и покусывает мое плечо. Точно так же, как и в случае со свитером, моя кофточка вскоре исчезает. Я стою посреди чердака полуголая, с босыми ногами, в лифчике, трусиках и джинсах, с мужчиной, о котором мечтала всю жизнь.

Он обхватывает мою грудь обеими руками. Его большие пальцы скользят по моим напряженным и измученным соскам.

Когда он начинает расстегивать мои джинсы, моя сдержанность подводит, и я начинаю подталкивать его.

К кровати.

Мне нужно, чтобы он разделся, и как можно скорее. Мои пальцы не могут работать достаточно быстро, чтобы расстегнуть его темно-синюю пуговицу. Снэк отступает назад ровно настолько, чтобы снять футболку. Мои руки немедленно возвращаются к нему, исследуя каждую выпуклость и рельефность его мускулистой груди и крепкого пресса. Я бы хотела встать на колени и лизнуть их, но это означало бы прекратить то, что я делаю. Я делаю себе пометку сделать это позже. Осмотрев обнаженный торс Снэка, я наклоняюсь, чтобы расстегнуть молнию на его джинсах, но не раньше, чем прикоснусь ладонью к его эрекции. Я почувствовала ее у себя на животе, теперь хочу почувствовать ее в своих руках. Я могу разглядеть жесткий ствол и набухшую головку даже через ткань его джинсов.

Снэк откидывает голову назад и стонет от моего прикосновения.

Мы срываем друг с друга джинсы. Снэк ведет нас назад к кровати. Я спотыкаюсь, когда мои джинсы собираются вокруг лодыжек, болтаясь, как джинсовый осьминог. Я падаю ему на грудь, и он падает обратно на кровать. Идеальное расположение. Мы оба визжим от смеха. Не совсем соблазнительное поведение с нашей стороны.

Между смешками и фырканьем я признаюсь:

— Я… Я просто так нервничаю. Ты такой… Боже, ты такой красивый, и я такая… — Я зажмуриваю глаза, не зная, как противостоять своим сомнениям в себе. — А что, если это неправильно? — Снэк качает головой и ухмыляется.

— О чем ты? Ты прекрасна. Самая прекрасная в моем мире. Мин, это будет потрясающе!

Я снова провожу руками по его груди, смотрю на его губы, а затем в глаза.

— Перестань читать мои мысли.

— Заставь меня.

Наши джинсы исчезают в считанные мгновения, как и его боксеры и мои трусики. Больше никаких преград для нас!

Снэк обхватывает меня своей большой рукой за талию и хорошо рассчитанным поворотным движением укладывает меня горизонтально на кровать под собой. Его рот обрушивается на мой, и наши языки танцуют и кружатся.

Я извиваюсь под ним, толкаясь и вращаясь вокруг его бедра. Член Снэка настойчиво упирается в меня. Я так сильно хочу, чтобы он был внутри.

Мое желание только усиливается, когда губы Снэка покидают мои, и он опускает лицо к моей груди. Он быстро оглядывается на меня и выгибает бровь, показывая свое намерение дразнить меня дальше.

Снова обхватывая и разминая мои груди, он дышит на них, и я выгибаюсь и стону. Когда я выгибаюсь, Снэк берет один из моих сосков в свой горячий рот и глубоко сосет. Так глубоко, что мне приходится закрыть глаза и сильно вытянуть шею, чтобы справиться с этим ощущением. Мучительно болезненное удовольствие пронзает мой клитор, и я клянусь, что чувствую, как он пульсирует. Снэк снова повторяет это изысканное движение с другой грудью. Я вцепляюсь ему в спину, невербально умоляя его дать мне больше. Мои руки скользят вниз к его круглой, упругой заднице, и я притягиваю его к своему тазу. Я собираюсь взять все в свои руки, если это не произойдет в ближайшее время.

— О Боже, Минни. Я больше не могу ждать.

— Хорошо! Я… Потому что я тоже не могу. Пожалуйста, Снэк. Маркус, пожалуйста!

Снэк остановился.

— Боже, ты назвала меня Маркусом.

— Я серьезно, Снэк, — стону я. — Сейчас, пожалуйста!

Снэк не нуждается в большем поощрении. Он ставит свой большой член у моего входа, и как только собирается войти, я кричу:

— Подожди! А как насчет защиты?

Снэк застывает в своей почти неподвижной позе и смотрит на меня выпученными глазами.

— О черт! Мне она давно не была нужна.

Почему? Потому что у него не было секса или потому что он был женат?

— У тебя нет?

В отчаянии качает головой.

— Неееет!

Я приподнимаю его голову обеими руками и улыбаюсь.

— Не волнуйся, у меня есть!

— Слава Господу, потому что нам пришлось бы прибегнуть к какой-нибудь профилактической ситуации с сумкой Макгайвера на молнии, если бы ее не было! Я никак не могу остановиться сейчас!

Мысль о самодельном противозачаточном устройстве Снэка просто уморительна! Я выкатываюсь из-под него и тянусь через край кровати за своими джинсами. Годы наблюдения за сексуальными сценами моих братьев научили меня держать одного из этих плохих парней наготове. Никогда не знаешь наверняка, но в случае с сегодняшним свиданием я что-то заподозрила.

Я сажусь, и Снэк опускается на колени обратно на пятки. Мне представляется его великолепный, твердый, подергивающийся член, на который я быстро надеваю презервативом. Это занимает слишком много времени. Пока я прикрываю своего зверя, он скользит пальцем между моими складками, а затем присоединяется его большой палец, кружа и надавливая на мой уже набухший клитор.

Я откидываюсь назад, позволяя ему продолжить восхитительную прелюдию еще немного, но затем изливаю свою потребность, не сводя с него глаз. Снэк отвечает, накрывая меня всем своим телом и одним медленным движением толкая свою пульсирующую эрекцию. Мы оба стонем. Я ждала этого целую вечность, и наконец это случилось. Мы со Снэком наконец-то занимаемся сексом. Нет, не просто сексом. Мы занимаемся любовью.

Сознательно Снэк не двигается. Он остается неподвижным.

Затем, глядя вниз в течение долгого времени, он тихо и глубоко произносит:

— Привет!

Я хихикаю, что вызывает приятное сокращение внизу живота, а затем говорю:

— Привет! — в ответ. Я никогда раньше так много не смеялась во время секса. Это довольно приятное чувство.

А потом смех заканчивается. Я погружаюсь в медленные, ритмичные толчки, с каждым сокращая свои самые чувствительные внутренние мышцы.

— Боже, Минни, ты вся горишь.

— Мммм. — Мои дар речи ослабевает. Я чувствую, как нарастает мой оргазм. Это не займет много времени. Я повторяю что-то вроде. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — когда он целует меня в шею прямо под ухом.

— Не волнуйся, детка, я доставлю тебя туда. — Снэк встречает меня вращением за вращением, и как только я поднимаюсь и хватаюсь за простыни, он замирает, и мы оба вскрикиваем в глубоком гортанном неразборчивом высвобождении эмоций.

После нескольких долгих выдохов он выходит из меня, и я вздрагиваю от потери, сразу же скучая по его близости. Он тянется в постели, а потом я чувствую, как он вытирает меня между ног. Я могу только догадываться, что он схватил откуда-то кусок одежды. Я зеваю и улыбаюсь ему. Его лицо спокойно и счастливо в теплом сиянии окружающего света.

— Почему мы не сделали этого раньше? — Я зеваю ему в грудь.

— Так много причин, — шепчет он мне в волосы. — Причины, которые, хоть убей, я не могу четко вспомнить. Я ругаю себя за то, что заставил нас так долго ждать.

— Мы больше не будем долго ждать, — с надеждой говорю я.

Снэк смеется.

— Нет, мы этого не сделаем!

Снэк целует меня в лоб и тянет под руку, так что моя голова оказывается между его грудью и плечом. Он нежно накрывает меня пуховым одеялом.

И я быстро проваливаюсь в сон.

Люди произносят банальности вроде «Всегда говорить о том, что я люблю тебя» своему супругу и детям, когда вы куда-то уходите. Как насчет человека, который вас игнорирует? Например, моя мать. Как насчет человека, которому вы действительно хотите понравиться? Как Шарлотта. Как насчет человека, которого вы любите, но на самом деле не можете выносить его присутствия рядом? Снэка. Да, как насчет Снэка? Я сказала ему, что люблю его, и посмотрите, как хорошо это сработало.