Вдруг Исида резко отпустил их руки и сел. Из его нутра раздавались звуки – то ли живот урчал, то ли модем подгружался. Мика тоже села – в комнате по-прежнему были лишь они втроём. Неужели дух заходил? Или это ей приснилось?

Медиум слегка двигал головой вперёд и вращал глазами в причудливом ритме. Может, и не человек он, а электронный помощник из тех, что невозможно отличить от людей?

– Я увидела, кто украл твой ковёр! Сейчас скажу, и уходите! Больше сюда не возвращайся, поняла?!

Мика и её знакомая молча смотрели на Исиду.

– Это был… какерлак![1] – утробным голосом произнёс последнее слово эзотерик.

– Кто-о‐о? – не сговариваясь, воскликнули они вдвоём.

– Такое вот слово пришло. Уходите!

– Знаешь, а я в тебе не ошиблась! – девушка засовывала в рот второй невесть откуда взявшийся пирожок, не успев и наполовину прожевать первый. – Люблю, когда у человека двойное дно есть. А у тебя оно не двойное, а, судя по реакции Исиды, и тройное, и четверное. Скукота же, если все вдруг только хорошие, понимаешь? Я вот верю, что Бог – это не только весёлое и приятное, но и страшное, злое, коварное тоже. Всё в мире – от Бога, и не нам это делить.

Она взяла Микин телефон и вызвала такси: «Метро уже не ходит!» (на самом деле ходило, но спорить не хотелось). Девушка сказала, что два адреса вводить не надо – ей от Космонавтов, 80/81 три минуты идти. Удивительное совпадение!

Они молча ждали машину, и Мика чувствовала необъяснимую тревожность – то ли оттого, что её спутница впервые молчала, то ли от всего случившегося, то ли просто устала. Но сев в салон жёлтого беспилотника, она быстро согрелась и немного успокоилась.

– Спасибо, что помогаешь мне с ковром! – Мика нарушила непривычную тишину и сама удивилась своей смелости.

– Мм? А‐а‐а! Прости, я, когда ем, плохо слышу, сосредоточена очень. Или это просто еда слуховые проходы закрывает, и щёки у меня, видишь, не маленькие совсем.

Мика не считала, но, кажется, то был десятый пирожок – появлялась сдоба не из воздуха, а из бездонных карманов её спутницы.

– Понимаешь, дело даже не в ковре. Просто я только заехала, и обидно, что кто-то из соседей так себя проявил! Сразу бы узнать и держаться подальше. Не подумай, я не доверчивая простушка, но… Ладно… Я просто хотела сказать «спасибо». И ещё узнать, как тебя зовут…

– Вася, Василиса. Дедушка меня так назвал.

– Красиво!

– А тебя – я знаю! Мне Исида сказала, она всё про всех знает! Микеланджела, да?

– Да. Мика.

Василиса заглотила последний пирожок, вытерла руку о сиденье и протянула кисть в знак приветствия. Мика нерешительно пожала её – ладонь была ледяной, но нежной, как чуть подсохшая мякоть разрезанного яблока.

Такси остановилось во дворе. Они вышли и стояли у подъездной двери, как в плохих фильмах, когда после первого свидания герой не решается поцеловать объект своего интереса. Мика незаметно покосилась за кусты – выкопанный ею котлован был засыпан землёй и даже слегка припорошён свежим снегом. Со стороны и не заметишь!

Девушки переминались с ноги на ногу. Мика не понимала, стоит ли ей пригласить Васю в гости, и, если та вдруг согласится, что с ней дома делать?

– Я бы позвала тебя ко мне, но уже довольно поздно. В любом случае, спасибо огромное за Исиду и вашу…

Она не успела договорить – подъездная дверь резко распахнулась и ударила её спутницу по плечу. Вася немного отлетела в сторону, но не упала – Мика подхватила её буквально у земли. Боль от мозолей на руках заставила Мику вскрикнуть – ладони горели. Из подъезда выбежал Асиф и даже не заметил, что снёс девушку с ног. Мика опять растерялась, но всё же не смогла промолчать.

– Асиф?

Он не расслышал, и Мика крикнула чуть громче. Мужчина обернулся и замер.

– О, Мика! Что с вами? Ой, это я её так, что ли?

Асиф тут же кинулся на помощь, но Вася отскочила.

– Не надо меня трогать! В целом мне не очень больно. Простых извинений будет достаточно. Но, позвольте поинтересоваться, куда это вы так несётесь сломя голову посреди ночи? Вы же могли убить меня! Хотя вряд ли, но если бы это была не я, а кто-то другой – старик или ребёнок, то будьте уверены – наверняка.

– Простите. Простите, я просто очень спешил! Если надо – готов оплатить врача или как скажете, – Асиф был бледнее своего молочного шарфа, его широченные брови-гусеницы взметнулись почти до границы волос, да там и остались.

– Асиф, у вас что-то случилось?

– Нет… Нет… На работу бегу…

– Асиф управляет кафе «Вкус Востока», – пояснила Мика.

– Да, приходите в гости. Всегда буду рад! Если я сейчас ничем не могу помочь – простите, нужно идти. Вам точно не нужен врач?

Не дожидаясь ответа и произнося последние слова уже на ходу, Асиф скрылся за углом дома, тёмный и изломанный, как те деревья, что уже остались без листьев, но ещё не прикрыли наготу снегом.

– У тебя все соседи такие? Тогда неудивительно, что ковёр пропал! Он выглядит подозрительно и точно не тянет на хорошего парня! Ты удивишься, но положительные ребята не бьют девушек, двери открывают вежливо, учтиво. Ещё наверняка ходят на рыбалку, потому что рыбалка – это такое медитативное занятие, и…

– Обычно он не такой. Наверное, что-то стряслось. Но, знаешь, действительно есть одна странность: ему не надо выходить из подъезда, чтобы попасть на работу. Он явно не во «Вкус Востока» бежит!

– А я сразу почувствовала! Давай проследим?

Вася сделала шаг и, схватившись за плечо, тихонько застонала. Бежать за Асифом Мике хотелось ещё меньше, чем пригласить малознакомого человека в дом, поэтому выбор был очевиден, и она всё же сказала: «В другой раз! Сейчас давай зайдём ко мне и осмотрим твои повреждения».

Василиса лежала на матраце, выполняющем у Мики функцию кровати, как Даная, ждущая Зевса, и игралась с собственной чёлкой. Мика сидела рядом, прислонившись спиной к стене. Визуально плечо гостьи было в полном порядке – может, только припухло слегка. Вася быстро разобралась на кухне и сама сделала чай, который они сейчас и пили, закусывая веганским пловом, доставленным ещё в обед из «Вкуса Востока».

Их пальцы блестели от масла, и Мика переживала, что всё вокруг будет в жирных пятнах, но Вася была непреклонна – плов следует есть исключительно руками. Её природа была абсолютно первобытной – это было заметно по тому, как вытягивались и шевелились пухлые губы, когда она жевала, как подёргивался всё время кончик носа – будто она бесконечно принюхивалась, брала след; её пальцы хватали рисинки и нут так проворно, что складывалось впечатление, будто только руками она всегда и ест.

Мика ожидала, что Вася отдохнёт, насытится (возможно ли это?) и засобирается домой.

Но было бы наивно думать, что она может предугадать поведение этой девушки и уж тем более как-то управлять этим потоком.

– Мика! До меня дошло! Это только кажется, что Исида не помогла, а на самом деле – сходится! Смотри, это же гениально! Сначала я вроде как обрадовалась, что какерлаков в мире не так много и похитителя найти – ну вообще раз плюнуть будет! Потом, конечно, зависла – если б у тебя был сосед-альбинос, то ты бы непременно знала. А посторонний с улицы воришка – это ненатурально как-то звучит. Получился тупик. Но Исида не может ошибаться, я уже столько раз проверяла. (Исидочка, если ты слышишь – прости мои сомнения!) Так вот, любой из твоих соседей может быть какерлаком! Что такое краска для волос, знаешь?

– У альбиносов ещё радужка прозрачная…

– Линзы! Представь, родился ты таким белёсым, практически бесцветным, и с самого раннего детства каждый, абсолютно каждый на тебя глазеет! Возможно, ты привык и ко скольким-то годам тебе стало всё равно, но может быть и совсем по-другому – это зависит от того, как внимание проявлялось. Вряд ли кто-то восхищался, скорее же дразнили, издевались. Тебя в школе не гнобили? Меня гнобили! Потому что я носила короткую стрижку, и детям это казалось смешным, но меня не сильно задевало – я знала, что просто быстрее их развиваюсь, а они своими маленькими мозгами не понимают ещё, что круто, а что нет. Но не у всех так! Многие не выдерживают давления, страдают, сходят с ума. Так и твой воришка-какерлак мог устать и при первой же возможности перекраситься. И волосы, и брови, и ресницы! Линзы ещё носить. Короче, это кто угодно может быть!