Теперь весь день хожу и думаю – почему мне его всегда так жалко было? Мол, я прорвусь, а его уже не спасти. Может, это меня не спасти, а жить так и надо было – на максималках, в зависимостях, на грани? Сводить с ума, сходить с ума? Умирать каждый день, воскресать, умирать, воскресать – пока жизнь не надоест. Потом – обязательно расстаться.
– Ничего не понял… Ты хочешь расстаться?!
– Нет, конечно нет. Хочу не бояться жить. Вернее, не так. Хочу не бояться умереть. Он не боялся.
– Ты ничего не боишься. Ты у меня самый смелый, самый умный, самый богатый. – Эрик медленно спускался вниз и, оказавшись в области паха, опустил лицо в воду. Асиф закрыл глаза и забыл о жизни, смерти и страхе.
4
Он бросал курить шесть раз. Во времена его молодости табак стоил копейки, и он привык, что крутой брутальный мужчина – ну, он всегда с сигаретой в зубах. Такие образы западают с детства и выгнать их из головы намного сложнее любой привычки.
Эрик тоже баловался сигаретами, но, разумеется, у него на это не было денег. Асиф знал, что любимый сердится из-за того, что он не принёс ему вина, и поэтому, после всех утех, вытащил две последние сигареты.
– Это что – плата за секс? – неудачно пошутил Эрик. – Тогда я стою как минимум четыре!
– Любимый, четыре не стоит никто… Никто, кроме тебя, а ты достоин и четырёх пачек, и четырёх блоков, и вообще – всех сигарет мира. Я тебя очень сильно люблю.
– Поэтому живёшь с женщиной?
Асиф быстро оделся и вышел из квартиры, на ходу завязывая шарф. Вслед ему неслись крики молодого любовника. Асиф знал, что, если тема жены всплыла, единственный выход – ретироваться. Ни один его довод не покажется Эрику вразумительным, и от того, что он ушёл не попрощавшись, любимый остынет быстрее, чем если они снова ввяжутся в этот спор. Вот как ему объяснить?
Лейлу Асиф украл, женился силой. Она – видная красавица, дочь состоятельного фермера, у которого Асиф закупал сырьё, – вот-вот должна была вступить в брак с «достойным кандидатом», которого подыскал отец.
Но Асиф увидел Лейлу и пропал. Глядя на эту девушку, ему казалось, что только она может спасти его от скверны, излечить от пагубных желаний. Ради неё он готов измениться!
Поэтому Асиф сговорился с другом, и девушку они украли, когда та шла из школы домой. Был большой скандал, но уже ничего не поделаешь – родители её тоже были старой закалки и жили по законам предков – на то и ставил Асиф.
Пришлось всем смириться и отдать Лейлу нахальному жениху.
Девушка была вне себя от гнева (если кто думает, что восточные женщины – это такие незабудки нежные, тот глубоко ошибается – характер там всегда ураган!) – незнакомый торгаш теперь её муж!
«Ну уж нет!» – решила Лейла и два года просидела в комнате, не подпуская супруга и не произнося ни слова. Он обещал, что будет ждать сколь угодно долго, лишь бы не травмировать её, но на самом деле – жены ему просто не хотелось.
Постепенно Лейла привыкла к мужу, да и скучно ей в комнате сидеть стало. Асиф вовсе не плохой – ухоженный, понимающий, трудолюбивый. Стала выходить понемногу, болтать, оказывать мужу знаки внимания. Больше оттягивать было нельзя, пришлось брак консумировать. К счастью, первого сына они зачали уже через месяц супружеских отношений; второго – случайно: Асиф был пьян. Несмотря на нежное отношение и заботу о ней и сыновьях, вступать в интимную близость он не желал. А она и не настаивала – порядочные женщины вообще редко вожделеют плотских утех.
Всю себя Лейла с радостью посвятила семье, а вот к внешнему миру после Объединения приспособиться не смогла – неловко себя чувствовала в обычной современной одежде, Общий язык ей так и не дался, на улицах на неё смотрели как на допотопного монстра. В результате жена его окончательно смирилась и оставила всякие попытки интегрироваться в общество. Дом, дети, дети, дом.
В целом Асифа это устраивало – всегда порядок, сыновья накормлены-наглажены, хобби даже какие-то у Лейлы имелись (бог его знает какие – он не вникал). Замечал Асиф, что жене его часто бывает грустно, хоть она и старалась скрыть меланхолию, но чем ей помочь – он не знал. Однажды надолго отвёз её в родную деревню, но там Лейла почувствовала себя ещё хуже – перемены родного места переносить было сложнее, чем все нововведения в малознакомом городе.
Так и сидела она в их двушке и ни на что никогда не жаловалась.
Как-то Асиф спросил, хотела бы она, чтобы он не воровал её тогда. Лейла грустно улыбнулась: «Если б не суждено было, то тебе обязательно бы что-нибудь помешало!»
После любовника Асиф забежал на секунду домой – сменить одежду, узнать, как дела. Его тело сильно пахло парфюмированным гелем, которого Эрик не пожалел (а может, специально потратил его так много), но Лейла привычно сделала вид, что ничего не замечает.
Пока Асиф надевал свежий лососёвый свитер и отутюженные брюки-галифе, жена сидела за ширмой, чтобы не видеть его наготы.
– Комшу гяльды халиси чалынды.
– Говори на Общем! В этом доме мы чтим закон! Хочешь, чтоб опять донос написали?
– Нет… Наш соседка ковёр украсть!
– Что?! Соседка украла ковёр?! Что за ерунда!
– Нет. Её ковёр в подъезд был, кто украл.
– Хорошо, скажи на нашем, только тихонечко, а то я ничего не понял.
5
Новенькая соседка ему нравилась. Отчего-то взгляд её больших чёрных глаз казался знакомым и родным. Но, возможно, это просто потому, что Асиф любил людей – в каждом старался находить что-то хорошее. Эту привычку он выработал ещё в молодости, иначе с его работой в отеле можно было сойти с ума.
«От этой клиентки дурно пахнет, но зато она добрая, и волосы мягкие».
«Эта – жадная и капризная, но зато с ней бывает весело дурачиться, и в любовных играх она мастерица».
В каждом нужно обращать внимание только на положительные качества, и жить становится легче. Однако, будучи по своей природе мягким, Асиф рано уяснил – добрые ничего не добиваются, от чужаков свою человечность надо скрывать. С годами он научился чувствовать, где можно быть собой, а кто этого никогда не оценит.
История с воровством из подъезда показалась ему каким-то дурным розыгрышем. Тут либо старики немощные, либо парни молодые, за уютом не следящие, и уж точно до воровства не опустившиеся. Никто из соседей ковёр взять не мог. Хотя, может, как повод познакомиться поближе – сначала украсть, а потом вернуть; был ей просто соседом, а теперь – герой!
«Ладно, подождём дня три, и, если не найдётся, сам займусь. Ближним надо помогать!»
Новенькая ещё просто не знает, в какую квартиру заехала. Ковёр украли – цветочки! До неё там мент повесился, а дочь его забеременела от какого-то хмыря из института, но жениться тот не стал. Девчонку жалко, но сам мент гнилым человеком был! Тоже пытался Асифу козни строить.
Столкнуться лбами – могло бы боком выйти, в таких случаях работает только хитрость!
Злодеи – они ведь глупые, у них вся энергия и концентрация на собственные пакости уходит: здесь ему улыбнулся, там прогнулся, и всё – теперь не то что подножки, ножа в спину не заметит!
Асиф так и планировал сделать, особенно когда в его дом с допросами пришли. Ворвались пять человек, всех на пол повалили и Лейлу увезти хотели, потому что она враг народа, раз на Общем языке разговаривать не хочет. А как они узнали, если жена из дома даже не выходит?!
Кое-как тогда отмазались, и потом ещё все связи подключить пришлось, чтоб узнать, кто настучал. Имени ему не назвали, но за большие деньги сказали, что сосед.
Уничтожить мента было легко, но то ли почувствовал он что-то, то ли случайно так получилось – перевёз в эту квартиру ещё и дочь свою. Девочка Асифу ничего не сделала, обижать её как-то совсем не хотелось. Пришлось затаиться, чтоб всё обдумать. И вдруг тот сам повесился, а дочь его квартиру продала и уехала. Дышать легче стало!
Когда-то давно Асиф верил во Всевышнего – ребёнком ещё. Потом усомнился – не все божьи доктрины ему подходили, а смиряться с тем, что он какой-то неправильный, не хотелось. Проще было от религии отказаться. И сейчас он не то чтобы там в какие-то религиозные центры ходил или книги читал, но старший сын ему про карму рассказал и реинкарнацию. Подробно так, обстоятельно, с примерами.
