— Неа-а, — насмехалась Элис, а я хихикал.

— Вы на третьем месте, — решил я. — Василиски, Вампиры, потом Драконы.

— Неа, вампиры — первые, — твердо сказала Элис.

— А потом? — потребовали мы с Данте.

— Потом Пегасы, — сказала она с ухмылкой, и я подумал о ее брате с тревогой в груди.

— Хорошо, но что потом? — подтолкнул я.

Данте закончил застегивать рубашку, встал рядом со мной и сложил руки, в ожидание ее ответа.

Она постучала себя по подбородку, как будто размышляя, и тут вдалеке прозвенел звонок. — О, пора на урок. Увидимся, — она отсалютовала нам и скрылась за деревьями в стремительном движении.

Я выругался, а Данте издал низкий смешок.

— Мы вытащим это из нее, — сказал он.

— Когда она выберет мой Орден, я заберу ее к себе на одну ночь.

— Когда она выберет мой Орден, я позабочусь о том, чтобы она насладилась этой ночью со мной гораздо больше, чем с тобой, serpente.

— Хочешь поспорить? — я толкнул его в плечо, а он с ухмылкой толкнул меня в ответ.

— Да, — согласился он. — Хочу.

Я взъерошил его дурацкие волосы, а он затянул мой галстук вокруг горла, пока я не задохнулся.

— Увидимся в классе, Инферно, — я направился прочь, оглянувшись назад, когда он кинул мне косую улыбку, и я пытался повторить ее, но проиграл эту борьбу.

Я поправил галстук, пробираясь сквозь деревья, используя тропинки, которые вели через Лунную Территорию, чтобы направиться на свой первый урок.

Магические Существа сегодня проходили на Эмпирейских Полях, так как профессор Метеорис хотела, чтобы мы получили практический опыт. Однако я не мог представить себя работающим с животными. Большинство из тех, с кем мне приходилось работать на уроках, не очень-то меня любили, а Метеорис сказала, что у меня темная аура, которую они могут чувствовать. Очевидно, мне нужно было поработать над этим, но также очевидно, что мне было на это наплевать.

По периметру на траве было установлено ограждение с небольшими загонами для разных животных, как в зоопарке. Элис сидела с Леоном в одном из загонов, они ворковали над какими-то крошечными пушистиками, которые меня совершенно не интересовали.

Метеорис позвала нас к себе, когда все прибыли, и я придвинулся к Габриэлю, который держал рогатого поросенка Эликсиса с черными и белыми пятнами по всему телу. Он рассеянно поглаживал его по головке, а глаза поросенка прикрылись от счастья, когда он тихонько хрюкнул и заснул. Я догадался, что Габриэль обладает успокаивающей энергией. Но стоило мне приблизиться, как поросенок проснулся и завизжал, пытаясь вырваться из рук Габриэля.

Габриэль моргнул от какого-то видения и удивленно повернулся ко мне. — О, привет. Почему ты пугаешь моего поросенка?

— Не знаю, спроси у свиньи, — бросил я в ответ, складывая руки, когда Метеорис начала знакомство с классом. Она выглядела как ребенок со своей миниатюрной фигурой и светлыми косичками, но ей, должно быть, было около тридцати.

— Почему тебя пугает большой, татуированный Василиск, который выглядит так, будто готов съесть тебя целиком? — прошептал Габриэль поросенку, когда тот снова начал расслабляться в его руках. Глаза поросенка метнулись ко мне и снова к Габриэлю, словно он хотел, чтобы я ушел, и я сделал резкий шаг прочь с раздраженным ворчанием.

— Я не нравлюсь животным, — сказал я, пожав плечами.

— Так, все выбирают себе существо, — позвала Метеорис. — Сегодня мы попытаемся провести Ознакомление. Вы должны быть связаны с существом, чтобы иметь над ним власть. Главное — установить прочную связь с животным. Этого можно достичь, гладя его и разговаривая с ним, пока вы не заслужите его доверие. Если магическое существо сочтет вас достойным доверия, оно может предложить вам свое звездное имя.

— Тебя зовут Пушистик Пушистикинс? — громко ворковал Леон, прижимая к груди рыжего котенка, а Элис смотрела на них обоих глазами размером с обеденную тарелку. Милота действительно была не по мне. Так что этот класс получил от меня твердое «нет».

— Как мы услышим его имя? Будут ли животные говорить? — спросил Юджин, пытаясь схватиться с чешуйчатой лаской Терриса, которая царапала и кусала его за шею, пытаясь вырваться из его хватки. У него сильно текла кровь.

— Ты услышишь, как об этом шепчут звезды, — взволнованно сказала Метеорис. — Привязка к взрослому существу может занять довольно много времени, но молодые животные более впечатлительны, поэтому сегодня мы работаем с малышами, а через пару недель начнем работать дальше. Приступайте.

Габриэль снова провел пальцами по голове поросенка, затем его глаза просветлели. — Ну привет, Нувис.

— И это все? — недоверчиво сказал я. — Ты уже узнал его имя?

Габриэль невинно пожал плечами, а я нахмурился.

Я оглядел все загоны, от маленьких полосато-розовых жеребят Соариса до радужно окрашенных Аркус игуан. Может быть, я бы лучше сблизился с рептилией…

Я подошел к загону и зачерпнул одного из них, который тут же укусил меня за большой палец и пустил кровь. Я стиснул зубы от боли, но зверь очень старался освободиться, поэтому я отпустил его и пошел дальше, чувствуя, что Габриэль следует за мной.

— Это бессмысленно, — пробормотал я.

— Ты найдешь одного, — убеждал он.

— Кого? Ты видел его? — спросил я, оглядываясь на него, но его неловкое выражение лица говорило о том, что он не видел.

— Просто продолжай пытаться, иначе ты провалишь этот урок. Я видел это, — сказал он очень помогая мне, но я догадался, что он был прав. Я не хотел провалить это дерьмо, даже если оно не стоило моего времени.

Я поднял колючего детеныша барсука Вертикса, который скулил и вопил так, будто я сломал ему чертову лапу. Я положил его на место и переместился к жеребятам Соариса, которые скулили, вздымались и били в меня своими серебряными копытцами, хлопая крыльями. Я почувствовал на себе взгляд профессора и стиснул зубы, когда она приблизилась.

— О боже, твоя аура всегда такая темная, — проворчала она. — Разве я не говорила тебе поработать над этим?

Я медленно вдохнул через нос, так как мое раздражение нарастало. — У меня не бывает светлой ауры.

— Ерунда, — отрезала она. — Продолжайте пытаться, мистер Драконис, — она помахала мне рукой и направилась мимо меня к паре птенцов Аквисов с золотыми клювами и черными перьями, которые блестели, как звездная пыль. Я им ничуть не понравился: первый пытался выклевать мне глаза, а второй, похоже, пытался покончить с собой, вместо того чтобы оставаться в моей компании, бросившись на столб ограды и едва не сбив себя с ног.

Габриэль хихикнул позади меня, и я обернулся, чтобы взглянуть на него, но обнаружил, что поросенок, перевернутый вверх ногами у него на руках, крепко дрыхнет.

— Научи меня, — потребовал я. — Что ты делаешь, чтобы поросенок так себя вел?

— Ты просто должен быть нежным и подходить к нему с добрыми намерениями, — сказал он, как будто это было так просто. — Вот. Попробуй погладить его.

Он предложил мне поросенка, и я протянул руку, чтобы потрогать его, но он завизжал, прежде чем я успел приблизиться, и Габриэль прижал его обратно к груди.

Я сложил руки и посмотрел на Леона и Элис, которые держали на руках игривых котят с огненными хвостами. Данте двинулся к ним с парой молодых воронят Севериса на плечах, а мое разочарование росло.

— Это Бетани, это Гектор, а это Левеллен, — сказал Леон, указывая на каждого из котят, а Метеорис восторженно хлопала в ладоши и начисляла ему очки. — Вороны — это Кайл и Филипп, — он указал на птиц на плечах Данте, к которым тот еще даже не прикоснулся. Как, черт возьми, ему это удалось?

— Он общается с животными из-за своей Харизмы, — объяснил Габриэль, явно прочитав вопрос по моему выражению лица.

— Что бы ни было противоположностью Харизмы, это то, что у меня есть, — сказал я. — Это бессмысленно. Как я уже сказал, я не нравлюсь животным.

— А вот этому понравился, — сказал Габриэль как раз в тот момент, когда мокрый нос ткнулся в мою руку.