— Я не знаю, о чем ты, папочка Ди, — невинно сказал я.

— Мы всегда так занимаемся сексом. Думаю, это фишка Элизианских Пар, — Элис пожала плечами, а глаза Лайонела сузились, но он больше ничего не сказал, хотя его гнев по поводу разрушенной ванной был очевиден. Я догадался, что он решил, что добился того, чего хотел.

Он подозвал Дженкинса поближе и попросил его взять образец из моей руки, при этом глаза Лайонела не отрывались от моих, пока дворецкий уходил.

— Ты научишься не насмехаться надо мной, Данте, — предупредил он. — Пока что я доволен, но поверь мне, ты не захочешь узнать меня, когда я недоволен. Идем, сейчас ты обеспечишь меня молниями, — он повернулся и пошел по коридору, а мы последовали за ним в более медленном темпе.

Меня охватило облегчение, потому что я снова избежал полной привязки к Повелителю Драконов, и если Джунипер забеременеет от этого оплодотворения, то, полагаю, мне не придется ни о чем беспокоиться, пока ее ребенок не появится в форме Ордена, что для большинства Орденов было бы не раньше, чем они станут подростками. А до этого, похоже, еще целая жизнь. Кроме того, пока Габриэль прикрывает меня, мы всегда сможем увидеть выход из ситуации. И я мысленно поблагодарил stronzo за это. 

Я сидела в библиотеке с Лейни и Юджином, работая над домашним заданием по астрологии и чувствуя себя подавленной. Мой объем работы с каждым днем становился все больше и больше, и я старалась успеть сделать все это вдобавок к той работе, которую я пропустила, пока меня держал в заложниках этот ублюдок Король.

Кроме того, я все время была на взводе, борясь с постоянным страхом, что кто-то снова попытается схватить меня, а также теряя сон из-за этого. А если я не теряла сон из-за этого, то один из моих парней обычно заботился о том, чтобы я потеряла его по более веской причине. Или двое из них, или трое…

— Почему у тебя такое секс-лицо? — спросила Лейни, приподняв бровь над своей астрологической картой и одарив меня взглядом «не морочь мне голову».

Я закатила глаза и указала на книгу, лежащую передо мной. — Нептун делает меня мечтательной, — ответила я.

— О нет, если ты хочешь пошалить с планетой, тебе стоит уделить больше внимания Юпитеру — он настоящая шлюха.

Я рассмеялась, и Юджин присоединился, хотя его уши покраснели от смущения.

Габриэль взглянул на нас со своего незаметного места няньки у окна, где он занимался своими делами и следил, чтобы никто не явился меня похитить. Я была поймана между любовью к тому, что мои парни заботятся обо мне настолько, что хотят посидеть со мной, и потребностью побыть одной, которая, я была уверена, была просто моей внутренней мятежной истерикой и желанием доказать, что я могу позаботиться о себе сама.

Но я догадывалась, что у них были веские причины хотеть защитить меня, и я знала так же хорошо, как и они, что я не соперница Королю, если бы он снова попытался забрать меня. Но тогда и никто из моих парней не мог сравниться со мной. Не с той украденной силой, которой обладал Король. И все же я сидела здесь, готовая к выбору, практически умоляя о похищении, а ничего не происходило. Что, черт возьми, происходит? Было ясно, что я нужна Королю для того извращенного заклинания — или, по крайней мере, ему нужна моя кровь, так почему же он не искал меня после моего побега? Неужели он нашёл кого-то, кого легче подчинить, чтобы занять моё место?

Но Габриэль был уверен, что похищение не планируется в моем ближайшем будущем, а у меня была своя жизнь, которую я хотела прожить, поэтому я продолжала все отрицать, добавив к этому здоровую порцию осторожности.

Я повернулась к Юджину, открыв рот, чтобы начать умолять его помочь мне с этой дурацкой картой, но прежде чем слова успели сорваться с моих губ, Габриэль поднялся на ноги и подошел ко мне.

— Нам нужно идти, — сказал он тоном, не терпящим возражений, его глаза остекленели, когда он сосредоточился на чем-то за моей головой, и видение захватило его.

— Что это? — спросила я, неуверенно протягивая руку и обводя пальцами его запястье, касаясь татуировки с надписью «Мы падаем вместе», которая была так похожа на мою собственную.

Несколько долгих секунд Габриэль ничего не говорил, и Юджин задохнулся.

— Он видит будущее, не так ли? — пискнул он. — Это плохо? Это связано со мной? Нам следует бежать? Или готовиться к бою? Или вы, ребята, хотите спрятаться в моем гнезде? Данте на днях купил новые мягкие боксеры, которые действительно добавляют мягкости и…

— Вампир, которого мы доставили в больницу, закончил свой первый раунд восстановительных процедур, — сказал Габриэль, его взгляд встретился с моим. — Его держали в успокоительном состоянии большую часть времени, пока они работали над тем, чтобы вернуть ему прежнее состояние и выяснить, что он знает, но он не был достаточно здоров для допроса Циклопа, потому что это слишком интенсивно, а его психическое состояние не очень хорошее.

— Хорошо… — сказала я, не понимая, к чему он клонит.

— Но допрос Василиска — это совсем не то же самое. Циклопы прокладывают себе путь в психику фейри, словно тараном выбивают дверь, а затем разрывают содержимое и крадут все, что хотят узнать. Но Василиск гораздо более тонок, он может проскользнуть внутрь, минуя большинство ментальных барьеров, если только кто-то не знает, что нужно активно предвидеть его вторжение, и он может ориентироваться в сознании гораздо менее инвазивным способом. Но поскольку они являются почти вымершим Орденом, и в настоящее время у ФБР нет ни одного из них в штате, чтобы использовать в подобных случаях, никто не пытался проникнуть в разум Вампира таким образом.

— И звезды сказали тебе, что мы должны это сделать? — спросила я, мой пульс участился в предвкушении, когда я подумала об этом. — Как ты думаешь, он знает, кто такой Король?

— Я не уверен, — ответил Габриэль. — Я не знаю его, поэтому не могу ничего увидеть о нем как таковом, только то, что тебе нужно увидеть его и услышать, что он скажет. И что это изменит твою судьбу, если ты услышишь правду, которую он знает.

— Тогда пошли, — я вскочила, используя свою скорость, чтобы бросить все в сумку, и поспешила подготовиться к выходу, а Габриэль нахмурился, поймав мою руку, чтобы притормозить меня.

— Изменение твоей судьбы может быть не очень хорошей вещью, — предупредил он низким тоном. — Я знаю только то, что если мы решим пойти и увидеться с этим парнем, путь, по которому мы все идем, изменится. Особенно твой путь. Радикально. Но я не могу понять, хорошо это или плохо, или это серьезный провал, и я…

— У него могут быть ответы на вопросы о Короле, — твердо ответила я, глядя на него так, чтобы он увидел, что я уже приняла решение. — Это все, что мне нужно знать, чтобы принять решение. Мы должны пойти и увидеть его, и мы должны пойти сейчас. Это не может ждать. Гарет и так ждал слишком долго, пока я все выясню.

Габриэль вздохнул и кивнул. — Я вижу, что ты уже на этом пути, независимо от того, что я скажу, так что мы можем идти.

Я быстро попрощалась с Лейни и Юджином, пообещав им встретиться снова, чтобы продолжить занятия, как только смогу, и умоляя их не бросать меня на произвол судьбы, когда они помахали мне рукой. Юджин даже забрал у меня мою наполовину законченную звездную карту, когда я собиралась засунуть ее в сумку, и пообещал взглянуть на нее, что, как я знала, означало «я помогу исправить все ошибки в ней», и я задорно улыбнулась ему.

Я шагала рядом с Габриэлем, когда мы направились к выходу, и те несколько дюймов пространства, которые остались между нами, заставили мою ладонь чесаться. Я хотела заявить всему миру, что он мой. Мне было все равно, если это противоречило всему, что должны были делать Элизианские партнеры, или тому, как я должна была себя вести. Я любила Габриэля и ненавидела необходимость притворяться, что это не так, как будто он был каким-то грязным, маленьким секретом.