- Он не мог нас просто так ставить, - упрямо качает головой Коля. – Мама тоже нас искала. Но мы же не верили, что она нас кинула.

Мой мальчик, умный не по годам. Но насчет Богдана, он слишком к нему лоялен. Или это я слишком зла?

Если бы Богдан знал, что дети его, как бы он повел себя? Никогда мне не узнать точного ответа на этот вопрос.

- Это мой сын! Ясно тебе! – Слава отталкивает Аркадьевича.

- Когда ты успела? – Богдан хмурится.

- А ты думал, кто тебе помогал выйти из тюряги, улаживал твои дела? – цедит сквозь зубы Адриан Аркадьевич. – Все это делал я, по просьбе этой. А она… она утаила от меня свою беременность… Если бы не Владимир, я бы и не знал, что у меня сын.

- Конечно, лучше искать ребенка, которого ни разу не видел. И наплевать на дочь, - всхлипывает Адриана. - Тебе была выгодна моя любовь к Богдану. Я отвлекала его от Славы. И ты мог и дальше бегать за ее юбкой. Какой ты жалкий папа!

- Заткнись! – рявкает на дочь.

- Ой, не преувеличивай, Адриана, - злобно шипит Слава. – Он использовал меня в своих одержимых планах мести. Снова подослал к Владимиру, когда он освободился. Знал, как я боюсь этого человека, и все равно заставил… Потому что у Владимира был компромат на всех… Его инфа могла помочь отомстить… А мои чувства… его так называемая любовь… все пшик, - ударяет его кулаком в плечо. – Доктор, партнеры… сколько их было… кого мне надо было охмурить! И после этого я должна была сказать о ребенке? Поверить в твою любовь? НИКОГДА!

Она едва сдерживает слезы. Ее трясет.

- Роль жертвы тебе не к лицу, Слава! Ты использовала меня. А я, признаю, олух, долго плясал под твою дудку… Любил… как же я тебя любил… - его последние слова… они напоминают колючие стебли роз… красивые и такие же болезненно-жалящие. Даже меня они цепляют. Хоть я не испытываю симпатии ни к Адриану, тем более к Славе.

- Так вот почему ты решила мне помогать. Ты хотела моими руками обезопасить сына от Аркадьевича, - говорит Богдан. При этом постоянно пытается поймать мой взгляд.

- Устранить чудовище, нам всем это было надо. Тогда бы мы нормально зажили без призраков прошлого, - смотрит на Адриана… очень странно смотрит…

Вроде бы и ненависть, но читаю в этом взгляде нечто сокровенное… то, что искрит между ними. И нет… там нечто куда сильнее ненависти…

Смотрю со стороны, а у меня мурашки по коже бегут. Чужие чувства… но они мне очень поняты. Наверное, потому, что я сама испытываю нечто подобное. Болезнь… прекрасная и ужасающая по своей силе.

- Ты никогда не будешь жить без меня, - произносит как приговор.

- А ты вообще не будешь жить… Лиза! Вы все… презираю! – за моей спиной раздается истошный вопль Адрианы.

- Лиза! Ложись! – дикие крики мужчин.

- Мамочка! – возгласы детей.

Оглушающий шум в ушах. Один миг и что-то горячее придавливает меня к земле.

- С тобой все хорошо?! Цела?! – голос Богдана над ухом.

А я не чувствую своего тела. Слышу крики, вопли… ничего не могу разобрать…

- Дети! - шепчу сдавленно.

- Они в порядке…

Всеобщий гул разрезает вой сирен. Богдана поднимают с меня. Он весь в крови, взгляд затуманен. Неподалеку Адриана в наручниках, которая продолжает сыпать проклятиями.

Дети, на руках у Кости и Стаса…

Аркадьевич и Слава, которые замерли, глядя на друг друга…

Богдана увозит скорая…

Откуда она тут взялась?

- Не в больничку его! В тюрягу! Там, где ему и место! Если он мне не достался, то никто его не получит! Тем более ты, курица! – кричит Адриана, которую уводят в наручниках.

- Он арестован, и будет под охраной в больнице, - отвечает ей полицейский.

- Как арестован? – переспрашиваю.

Все происходящее кажется мне каким-то жутким сном. Словно не со мной происходит. Не могу отойти от шока.

- Адриана его сдала. Но мы сделаем все, чтобы освободить Богдана, - ко мне подходит Константин.

Смотрю на мужчину, окидываю присутствующих взглядом.

- Мне все равно. Его больше нет… для меня, - беру за руки своих детей и иду прочь. Оставляю позади больную любовь, прошлое… У меня начинается новая жизнь, с моими крохами. Без Богдана…

Богдан

Прошел месяц…

Хожу из угла в угол своей клетки. Смотрю на мир сквозь зарешеченное окно. Я тут уже три недели, после больницы сразу в камеру. Условия жизни у меня более чем приемлемые. Друзья постарались. Только пустое это все… Я не заслужил поблажек… Да и без детей и Лизы свет мне не мил.

Этот месяц я ничего не прошу, кроме одного… чтобы она ко мне пришла… Я должен ей столько всего сказать… Пусть выслушает… на прощение и не надеюсь… Меня невозможно простить…

И вот сейчас… места себе не нахожу… Костян все же отличный дипломат. Уговорил…

А ведь вначале она и слышать о подобном не хотела… Он переубедил…

Неужели я ее увижу? Мою Лизоньку!

Еще бы детей… но это уж слишком царский подарок… не заслужил я. Да и не место крохам в казенных стенах.

- Привет… - дверь комнаты для свиданок открывается. Дивное видение возникает на пороге… Она стоит, гордо выпрямив спину. Смотрит мне в глаза. Смело. Открыто. Изменилась… Пропали робость, неуверенность, передо мной самодостаточная, сильная женщина… Даже осанка иная…

Она стала еще краше. Дух захватывает от ее красоты. Огромные глаза, забранные в высокий хвост волосы, строгий костюм подчеркивает достоинства ее роскошной фигуры. А губы… наваждение… сладость… как же они манят… Но мне больше их не коснуться… Не заслужил…

- Рад, что ты согласилась прийти, - делаю шаг ей навстречу.

Лиза вытягивает руку вперед. Проходит к столу. Садится на стул. Закидывает ногу на ногу.

- Костя многое для меня сделал. Я не могла отказать ему в просьбе, - подчеркивает, что меньше всего хочет тут находиться.

Дружбан, правда, постарался. Благодаря имеющемуся компромату, который в свое время собрал его отец, Костя смог вернуть Лизе наследство. Она теперь ни в чем не нуждается и ни от кого не зависит.

Я тоже предлагал свои деньги. Но она отказалась… понимаю… И все равно я сделаю для них все, что в моих силах. Я не собираюсь забывать и опускать руки. У меня вся жизнь, чтобы искупить свою вину.

- Я ему благодарен. Как дети?

- Отлично. Ходят в школу, - вздыхает, опускает взгляд и нехотя добавляет, - Спрашивают о тебе…

- Хотел бы я лично попросить у них прощения…

- Они простили. У них добрые сердечки, - улыбается. Воспоминания о детях смягчают ее суровый взгляд.

- А ты… нет, - не спрашиваю. Мне известен ответ.

- Нет, - едва заметно кивает.

- Я хотел рассказать свою версию…

- Рассказывай, - смело встречает мой взгляд. – И закроем эту тему навсегда.

Она уже все решила. Мои слова не имеют для нее значения.

Но я все равно начинаю говорить. С самого начала. Рассказываю о своей любви, о дурости… о том, что поверил кому угодно, только не ей… Отпустил, не уловил подвоха. О том, что Слава появилась позже. Не изменял. А потом забывался… Но не забыл… помнил о ней, каждый день, каждый час, каждую секунду… Но продолжал существовать в своем болоте…

Дети они ведь перевернули мою жизнь. Я полюбил их сразу. Принял. Даже думая, что Артур – их отец. Рассказал и о своих заблуждениях. Как обида меня ослепила, как я был уверен, что она променяла детей на богатых мужиков. От этих моих слов Лиза морщится.

- Знаю, что сам убил твою любовь. Я слишком хорошо для этого постарался. Но мои чувства к тебе и детям неизменны. Лиза, ты единственная женщина в моей жизни, которую я любил и буду любить всегда. И дети… я от них никогда не откажусь… Они прекрасные плоды нашей любви. У меня есть деньги и много, я все отдам им.

- Откуда у тебя деньги? – выгибает бровь. – Украл?

- Заработал. Сам. Были связи. Ник помог. Еще в тюрьме познакомился с нужными людьми. Там, поверь, далеко не все преступники сидят. Все чисто, Лиз… Работа отвлекала от мыслей, и я пахал без сна и отдыха.