Что именно нам, Доминика не договорила — Блайна резко выпрямилась и крыс полетел в меня. С криком боли я успел перекатиться, так что небольшая тушка приземлилась рядом.

Крыс больше не верещал — но заметив меня рядом, пополз в мою сторону. Передвигался крыс с помощью передних лап. Глаза его заполнил непроглядный блестящий мрак — сочившийся из глазных впадин черной вязкой жидкостью.

Доминика фоном продолжала кричать, побуждая меня вернуться в реальность и взять руки в ноги. Я же смотрел в сочащиеся мраком круглые глаза крыса. Это была Тьма, самая настоящая — Блайна каким-то образом заразила его, сделав нежитью.

Крыс медленно приближался, а я сумел подняться на ноги. Блайна, заметив это, направилась ко мне — определенно хотела помочь крысу меня догнать. Но вдруг беловолосая воительница неуловимо насторожилась — словно гончий пес, услышавший рог охотника. И в этот момент совсем рядом пролетел небольшой, но ощутимо пышущий жаром огненный шар.

Вспыхнуло плотным огненным взрывом, обугленная тушка зараженного тьмой крыса покатилась по песку. Я прищурился — жаром дохнуло так, словно в раскаленный мангал жидкостью для розжига плеснули. Когда открыл глаза увидел, как открывается массивная дверь и арену заполняют воины — их красно-черные доспехи были похожи на экипировку королевской гвардии, только на кирасах сверкали магические отсветы: пламенеющие молнии на фоне четырехлучевой звезды.

Солдаты Инквизиции.

Эстери Эйтар, действительный маг Королевского Огненного круга и Четвертая судья-инквизитор Трибунала Инквизиции Дель-Винтара появилась сверху — как и Блайна, шагнув вниз с трибун. Вот только чародейка приземлилась на песок мягко, спустившись вниз с помощью левитации.

Солдаты Инквизиции уже разошлись по арене, проверяли все камеры — как раз сейчас раздались предупредительные крики двух дезертиров из Грязной стражи, которые во время схватки даже не показывались.

Эстери подошла к Блайне и что-то спросила на певучем языке. Ответ воительницы я даже не услышал — возбуждение близкой опасностью прошло, отпустило. Вместе с облегчением закончился и запас воли, благодаря которому мне удавалось удерживаться в сознании.

Я вдруг кашлянул кровью, выплюнув тяжелый сгусток.

В глазах потемнело, и я упал на колени, всем телом прочувствовав удар в показавшийся твердым как камень песок. Но сквозь затухающее сознание меня сейчас заботила почему-то лишь одна мысль: Марина ведь сказала, что продала нижнее белье. Но меньше чем минуту назад, когда она прыгала в зев ведущий с арены, ее платье задралось до груди и это самое нижнее белье на ней я прекрасно видел, что сверху, что снизу.

Возникает вопрос: почему и зачем Марина меня обманула?

Эстери Эйтар уже была не в строгом мундире, а переоделась в алое платье огненной чародейки. С некоторой даже вальяжностью она расположилась в кресле напротив и внимательно за мной наблюдала. При этом совсем не одергивала платье — Эстери закинула ногу на ногу так, что атласная ткань сползла далеко вниз, почти полностью открывая очень и очень приятное на вид бедро.

— Способность оценивать красоту вернулась. Это хорошо, — Эстери заметила мой взгляд и понимающе улыбнулась.

Отвечать не стал, только глубоко вздохнул. В очередной раз, вновь слушая и ощущая отклик восстановленного тела. Пока словно бы чужого тела — как будто мышцы и кости заменили не прижившимися еще резиновыми жгутами и металлическими костылями. Но все же то, как быстро и качественно меня починили в клиники Нобилей — неподалеку отсюда, от Красной башни в которой мы сейчас находились, поражало. С подобными повреждениями на Земле я валялся бы в больнице месяц как минимум, а здесь магические целители собрали меня буквально за пару часов.

Эстери, кстати, уже перестала улыбаться и вернула прежнюю серьезность. Правда задравшееся выше всяких приличий платье одергивать так и не собиралась.

— Ты знаешь, почему Блайна тебя не убила? — задала она вопрос.

Судя по скорости действий и возможностям беловолосой воительницы, прикончить меня пока не появилась Инквизиция, да и после этого, она могла раз сто пятьдесят. Но почему-то не стала. Нет, я конечно не в обиде, но почему так — конечно хотелось бы узнать.

— Даже не знаю… У меня слишком мало информации для анализа.

— Когда информации становится много, часто бывает уже поздно, — пожала плечами Эстери.

Мягким движением она поднялась с кресла и выразительно качая бедрами, прошла к одному из массивных шкафов. Открыла стеклянную дверцу, достала пузатую бутылку, налила себе рубинового цвета вина в высокий бокал. Вернулась в кресло и присев, опять закинула ногу на ногу — так, что весьма нескромное платье снова задралось сверх всякого приличия. Словно не обращая на это внимания, Эстери приподняла бокал и сделала несколько глотков.

— Тебе пока нельзя, поэтому не предлагаю, — улыбнулась мне пепельноволосая чародейка, сверкнув зелеными глазами, в которых сейчас не было даже тени огненного сияния.

Марину Эстери, как и в прошлый раз, демонстративно игнорировала. Я мало обращал на это внимания — состояние до сих пор ватное, как у избитого боксерского мешка. Но все же замечал краем глаза, что сидящая рядом Марина злится в крайней степени — пару раз заметил, как у нее даже щека дергается.

Эстери же явно наслаждалась злостью черноволосой ведьмочки. Сделав еще несколько глотков, с видимым удовольствием смакуя вино, судья-инквизитор отставила бокал в сторону и наконец перешла к делу.

— Блайна не убила тебя сама потому, что ты видел, как она разговаривала с хобгоблином. Они, похоже, знают друг друга.

— Смысл? Почему она тогда не убила меня после? Я ведь выжил и могу сам об этом рассказать.

— О том, что они разговаривали?

— Да.

— И о чем же они разговаривали?

— Эм…

«Я могу сказать, о чем они разговаривали. Но сам понимаешь, твое знание старого винтарского в это случае вызовет вопросы», — прокомментировала вдруг Доминика.

«А о чем они разговаривали?»

Демонесса не ответила, а Эстери между тем продолжала.

— Если бы Блайна тебя прикончила традиционным, так скажем способом, то королевские коронеры при допросе твоего трупа могли обратить на ее разговор с хобгоблином внимание и выяснить конкретно, о чем именно они говорили. Переведя сказанное. Сейчас же ты, наверное, не захочешь отдавать свой мозг на уничтожение менталистам ради этого?

— Не захочу.

— Чтобы скрыть факт беседы с хобгоблином, Блайна заразила крыса темной скверной и натравила на тебя. Тьма выжигает жизнь и память, так что если бы тебя в свою очередь заразил крыс, то ни некромант, ни менталист не смогли бы достать из тебя полученные знания.

Эстери сделала еще глоток вина и демонстративно потянулась, словно разминая затекшие мышцы. Глядя мне в глаза, она вдруг весьма откровенным движением перекинула ноги, меняя их местами. Причем сделала это медленно, так что при желании можно рассмотреть все гораздо лучше, чем показывала Шэрон Стоун в знаменитой сцене.

Я, правда, не смотрел — Эстери «держала» мой взгляд, так что глаза опускать я не стал.

«Ну я посмотрела», — фыркнула демонесса. «Хотя на что там смотреть, как будто можно что-то новое увидеть…»

Эстери уже не скрывая веселья улыбнулась, облизнув губы алым язычком. Двигалась она при этом так, словно любовалась в первую очередь сама собой.

— О чем это я… — протянула чародейка. — Ах да, о Блайне…

— Почему Блайна не заразила Макса сама? — вдруг подрагивающим от скрытой злости голосом спросила Марина.

Хм. И действительно, почему?

— Потому что заражение живого человека скверной претит богине Иллуне, — словно само собой разумеющееся, произнесла Эстери.

— То есть самой нельзя, но заразить крыса, чтобы он заразил меня, для богини это нормально? — удивился я.

— Да, — просто ответила Эстери. — Для вас, недавно прибывших с Терры, это звучит странно, но так и есть. Прямой импульс направленной воли — это крайне важно.