Пашка влез:

- Ты пойми, взяв власть мы будем воевать только с тварями. А сейчас нам приходится ещё и от власти отбиваться. Да и ситуация в этом городе благоприятная.

- Ты про безвластие? - уточнила Бабка.

- Не только. Тут, во первых, государственность в зачаточном состоянии. А новое делать легче чем сначала ломать старое, и только потом что-то изобретать…

- А во вторых?

- А во вторых - тут народ легче сплотить. Народ объединён одной идеей - защитой от тварей. Вон какую стену отгрохали... В принципе, ничего сложного в управлении Полисом я не вижу.

- Паша, - усмехнулась Бабка, - если ты такой политик, почему ты не был во власти "там"?

- "Там" страна была слишком большая, слишком большой кластер. Что делать с Полисом я знаю. Что делать с огромной Россией - не знаю. По хорошему-то надо подробить её на мелкие эти…

- Анклавы, - подсказал Короткий.

- Да… Но только никто на это не пойдёт. Народ будет против. Ну как же! Мы же - великая страна! Империя! Мало кто понимает, что чем меньше страна, тем больше у народа возможности повлиять на правительство.

Беда подсказала:

- Северная Корея очень маленькая страна… А там такое…

- Маша, я же говорю про возможности…

- Ну , ладно, ладно. Мне это кажется достаточно разумным… Да и план действий у вас хороший… Давайте завтра и начнём… Только надо бы за вакцинами сгонять, а то Несска у меня бабулька нетерпеливая. Сама отправится.

- Мила, давай мы вопрос с захватом власти решим, а потом всё остальное, - успокоила Ванесса.

- Ну тогда - до завтра занимаемся своими делами.

И все потянулись на выход.

Когда Пашка с шефом остались одни, Мила подошла к нему, прижалась:

- Паш. Мне страшно.

- Золотце, мы же не скреббера валить собрались, а просто навести порядок, в месте, в котором живём. Всё будет хорошо. Вот увидишь.

Постояли так немного, потом Мила отстранилась:

- Так… Ладно… Мне ещё надо с Янкой поговорить… Пойду.

- А я к себе в мастерскую. Тоже, кое-что доделаю.

Они ещё раз обнялись и пошли решать свои вопросы. Бабка утрясать вопрос с перенесением запасов. А Пашка отправился доделывать обойму под десять патронов на свою ОэСВэшку.

Дела!

Дугин довёл до ума обойму. Хотел начать ещё одну, но решил сначала испытать - как эта работает. Заколотил в самодельный магазин десять патронов, вщёлкнул в гнездо - нормально встал, как родной. И Пашка пошел в канаву стрельбища, опробовать новинку. Точности ему не занимать, а вот механизм подачи может дать сбой. Хоть, на первый взгляд, он всё предусмотрел.

Отстрелял десяток патронов и убедившись, что новинка работает превосходно, отправился в Приют.

Из дверей выскочила Янка:

- О! Скорый! Тебя шеф зовёт! Прямо - бегом!

Пашка полетел наверх через две ступеньки. Ворвался в кабинет. Там уже сидели Короткий, Шило, и Ванесса с Машей.

- Что стряслось?!

- Паша, на город идёт колонна бронетехники. Насколько я поняла, это из Сосновца. Это Цезарь прётся. Явно не в гости.

- Сколько до них?

- Около двадцати километров.

- Это сколько у нас времени?

- Минут сорок - полчаса.

- К стенам они не подберутся?

- Нет. Там минное поле.

- Мужики, надо снять "Корд" и "Владимировца" с машины и поставить на стену.

Короткий подсказал:

- Там есть. В двухэтажке у ворот на первом этаже КПВ-спарка, а в окне второго этажа Корд.

- Ну тогда пошли… Я на второй этаж, а Шило не первом эту двустволку ворочать.

Бабка подняла телефон.

- Соня, дай мне Савву… Савва, тревога. Переведи Приют в осадное положение. Всех в подвал. А сам с Дедом на чердак с трубами. Всех чужих - мочить… Нет… Нет, я говорю!… Это Сосновец на нас бочку катит… Хорошо, действуй…

Шило сносился на чердак, приволок две трубы с чернотой. Пока он бегал туда-сюда, Бабка убежала к стоянке луноходов и притащила два мегафона.

Объяснила:

- Попробую поговорить с Цезарем.

Они прыгнули в луноход вчетвером и отправились к воротам.

Беда, конечно, скандалила и требовала взять её с собой. Но её успокоили, мотивировали отказ тем, что, в случае войны, она нужна здесь, в Приюте.

По дороге Бабка щурилась и постоянно посматривала в правую сторону. Оттуда приближался противник.

Подъехали к КПП, выскочили и, почти бегом, рванули в двухэтажку. Пилот забеспокоился:

- Что случилось? Куда вы несётесь?

- Сосновские на нас войной прут…

- А ты откуда...

Бабка рассердилась, аж ножкой топнула:

- Пилот! Мать твою! Я сенс! Я их уже вижу!

И потом спокойней:

- Закрывай ворота.

Караульные бегом захлопнули створки и заложили их брусом засова.

Шило залез на сиденье зенитной спарки, проверил коробки с лентой, приложился к плечевым упорам, пошевелил стволами, Удовлетворённо покивал. Рядом, за стеной, присел Короткий, приготовил следующие короба. Рядом поставил свою грозную трубу.

Пашка с Бабкой поднялись на второй этаж. Цыкнули на дежурного бойца. Тот высунулся во двор:

- Пилот!! Тут это!!…

- Всё нормально. Пусть готовятся. Ты беги на правую сторону, на свой "Корд".

Боец исчез. А Пилот закрутил телефон, заорал в трубку, вызывая миномётную группу. В условиях безвластия он действовал достаточно грамотно.

Корд на пехотной треноге производил хорошее впечатление. Только стрелять из него придётся лёжа. Пашка оттащил свою нелетальную трубу в сторону, и аккуратно, чтобы никого не задеть лучом, положил на пол. Вернулся и рядом с пулемётом положил свою сайгу. Выглянул в узкую амбразуру.

Бабка крикнула:

- Пилот! Ты готов?!

- Готов.

- Стрелять только по моей команде! Я с ними сначала поговорю!

- Договорились, - согласился Пилот. - Ну, что - продадим свою жизнь подороже?

- Нет. Никто ничего продавать не будет. Ты слышишь меня, Пилот?

- Ну… Ладно… Как скажешь.

Вроде - всё. Замерли.

Над Ульем нарастал гул, как от эскадрильи самолётов. Из-за камышей, на перекрёстке показались первые машины колонны. Серьёзная техника - два восьмиколёсника, вооружённых крупным калибром. Следом потянулось всякое самодельное хламьё, гремя навешанным железом. Транспорт всё прибывал и прибывал. Головные броневики уже подошли на расстояние метров пятьдесят и остановились, а из за поворота всё тянулись и тянулись громыхающие бронёй машины.

Наконец выкатились все. Двадцать шесть штук "брони". Серьёзная сила.

Из верхнего люка первого бронетранспортёра, за башенкой, вылез мужик, опустил руку вниз, пошарил и вытащил студийный микрофон.

Перед пулемётной башней высунул голову в люк ещё кто-то, и, перед бэтээром, замерцал переливами мыльного пузыря прозрачный плоский щит. Видимо разговор вести будет некто важный, предусмотрительно, неслабо ограждённый от опасностей.

Все ждали.

Наконец переговорщик пощёлкал по микрофону, как заправский вокалист и протараторил:

- Раз, раз, раз. Нормально…

- Жители Полиса! - прогремело по округе. - Я Цезарь, глава города Сосновец. Я узнал, что у вас уничтожено всё руководство страны. В городе царит анархия и произвол…

- Бестолочь, - шептала Бабка, - теперь все подумают, что это его рук дело…

Покрутила расстроено головой.

- Так... Ладно… Надо искать точки соприкосновения. Я с Цезарем… Ну… Знакома, будем говорить. Не думаю, что он меня прямо сразу попытается убить… Не чужие же. А ты не ревнуй, понял. Это было давно, задолго до тебя.

- Момент не подходящий для ревностей… - успокоил Пашка. - Ты хочешь выйти и поговорить с ним?

- Наверное, придётся… - Бабка выглянула в свою амбразуру.