Коринф аккуратно поднял взгляд на Елену. Её было тяжело узнать: её лицо перекосило в крайне раздражённой гримасе — казалось, она еле удерживается, чтобы не наброситься на Коринфа.

— Что?! Что, твою бизань, ты сказал?! Тебе в руки упало самое большое сокровище, самый огромный куш, о котором мечтает каждый, от самого мелкого рядового упыря до самых высоких генералов, — и ты задумал уничтожить этот подарок судьбы?! «Если вдруг ключ опасен», — отвратительно перекривляла Коринфа Елена. — Да пусть хоть половина Саратума вымрет в жутких мучениях! Да хоть весь сектор путь умоется кровью с ног до головы! Я нашла ключ! И чтоб меня, но я получу награду за него!

Повисла крайне напряжённая пауза. Коринф смотрел Елене прямо в её глаза, полные ненависти и решительности. Только сейчас боковым зрением он заметил, что у неё на бедре была пристёгнута кобура с пистолетом. Похоже, они оба начали понимать, что действовать надо быстро и что оппонент не собирается уступать в этом споре. На кону было слишком многое…

Коринф и Елена набросились друг на друга абсолютно синхронно. Молниеносным движением Елена опустила левую руку, выхватывая из кобуры пистолет. В этот же самый момент Коринф схватил обеими руками миску с остатками ужина и швырнул в лицо Елене, попутно пытаясь перевалиться влево от стола, чтобы максимально уйти с линии атаки Елены. Миска с гулким металлическим звоном ударила Елену в лоб — оружие уже было в её руке, и палец стремился к спусковому крючку! Прозвучал выстрел! Она не видела, куда стреляет: в глазах проступила неприятная резь от жиденького пюре из миски. Всё так же быстро она вскинула к лицу правую руку, чтобы стереть с лица слепящую пищу и стрелять уже наверняка. Внезапно сильнейший удар снизу в правую сторону лица практически повалил её на пол. За первым ударом сразу последовал второй, выбивая из руки пистолет и вызывая сильную боль в левой руке. Ошарашенная Елена всё же смогла смести с лица еду и открыть глаза: Коринф был справа от неё, практически уже заходя ей за спину. Елена вскинула локоть правой руки, совершая стремительный круговой удар, стараясь угодить Коринфу в висок, глаз или просто хотя бы в голову. Но было уже поздно: Коринф даже не собирался уходить от удара, напротив, он своей правой рукой обхватил локоть Елены, заводя ладонь ей за голову — сильнейший удар пришёлся ему прямо в челюсть! Кровь брызнула у него изо рта! Он еле сдержался, чтобы не взвыть от боли, но адреналин не давал возможности отвлекаться от боя: он уже был за спиной у Елены и левой рукой уже обхватывал её шею, выполняя удушающий захват. Елена попыталась было что-то предпринять свободной левой рукой, но рефлексы заставили инстинктивно хвататься за левую руку Коринфа, впивая в неё свои когти и пытаясь высвободиться из удушающего захвата. В тот же момент она почувствовала, будто бы пол уходит из-под её ног: Коринф начал поднимать её в воздух, держа за шею и роняя их обоих на спину на пол. Ещё мгновение, и они оба со звучным грохотом повалились на пол. Коринф обхватил ногами трепыхающуюся Елену, усиливая удушающий захват… Ещё несколько мгновений, и женщина перестала трепыхаться: пережатая сонная артерия быстро вырубила неудачливую авантюристку. Коринф всё ещё держал её в захвате, чтобы наверняка убедиться, что она отрубилась, а не притворяется. Женщина вся обмякла, её руки, будто макарошки, вяло повисли по сторонам — она была без сознания.

В дверях стоял ошарашенный, испуганный Владимир. Не понятно, какую часть сражения он успел застать, но сейчас перед его взором был кубрик, забрызганный жиденьким пюре, и Коринф, валяющийся на спине с безумным взглядом, держащий в захвате и душащий Елену. Владимир остолбенел в ужасе и не смог выдавить из себя ни звука.

Коринф высвободил захват, поднялся, подхватил Елену на плечо и быстро рванулся в медотсек. Он аккуратно уложил женщину на кушетку и проверил её шею — пульс отчётливо проступал. Её мозг вновь получил снабжение кровью и кислородом — скоро она должна была прийти в себя. Коринф мельком проверил её вещи, пытаясь найти ещё оружие, и, ничего не обнаружив, спешно удалился.

— Завлокировать двэрь в мевдотсек! — заплетающимся голосом произнёс Коринф.

— Я видел, что случилось — я запру её в медотсеке, — флегматично ответил Ион.

Коринф спешно прошёл в уборную к зеркалу, чтобы оценить повреждения. Сильнейший удар выбил ему несколько зубов, пробил щёку, а ещё Коринф весьма сильно прикусил язык. Весь рот ныл от боли, вдобавок по руке стекали пять отчётливых кровавых ручейков. Владимир оперативно принёс из ровера ящик с медикаментами и принялся оказывать Коринфу первую помощь.

Не прошло и десяти минут, как Елена пришла в сознание: это было понятно по безумному шуму, поднявшемуся в медотсеке — разъярённая женщина, похоже, вознамерилась разрушить корабль изнутри. Она бесновалась и кричала минут пятнадцать, после чего эта буря затихла.

Владимир и Коринф два часа восстанавливали его здоровье. Он уже мог вновь нормально говорить, хотя челюсть всё ещё сильно болела. Коринф открыл канал связи и заговорил с Еленой:

— Мне очень жаль, прости, что мне пришлось тебя вырубить. Но и ты хороша: ты же могла убить меня!

— И жаль, что я промахнулась! — практически взревела Елена, явно ударяя кулаками в передающее устройство.

— Прости, ты не оставила мне выбора — я хочу жить! И я всё же убеждён, что надо показать ключ этому учёному Аристариев. Но я обещаю, что после этого, если всё будет нормально, отдам ключ тебе, и ты сможешь получить свою награду! Ты, кстати, чуть было не пробила силовой кабель своим выстрелом! Ты вообще в своём уме?! Устраивать пальбу на космическом челноке?

Елена не ответила ничего вразумительного, вместо этого она принялась очень грязно ругаться на языке, который Коринф не понимал, но, судя по обилию разнообразных выражений, общей агрессивности и эмоциональности, это был весьма оскорбительный поток проклятий и ругательств в его адрес.

— Что, во имя всего святого, у вас произошло? — испуганно наконец выдавил из себя Владимир.

— Ничего… Мы разошлись во мнении, что дальше делать с ключом. Я решил вначале отвезти его на Пентал к учёному, чтобы убедиться, что ключ не опасен, — Коринф поднял голову и громко произнёс: — Ион, мы меняем курс на Пентал!

— Да, я знаю. И так сразу понял… Я тебя поздравляю: она только что доломала медицинскую кушетку. Это, между прочим, дорогое оборудование, — недовольным голосом ответил Ион. — Ты хоть бы связал её, что ли…

— Прости, я сразу не сообразил, к тому же она наверняка рано или поздно высвободилась бы из пут. Смотри, чтобы она не смогла вскрыть двери медотсека, иначе она нам весь корабль разнесёт на куски.

— Мои вычислительные блоки и ячейки памяти находятся напротив двери в медотсек! Уж я за ней прослежу, будь уверен, — обеспокоенно ответил Ион.

— Ох… Вот же бестолковая полоумная стерва… — в полголоса произнёс Коринф, придерживая холодный регенерирующий компресс рядом с ноющей челюстью…

Дорога на Пентал заняла два с половиной дня. Настоящий цирк разразился на корабле: Владимир и Коринф всячески пытались унять гнев Елены. Через двое суток она хотя бы перестала осыпать всех проклятиями: вероятно, сказался усиливающийся двухдневный голод. В медотсеке установлена собственная камера с санузлом и доступом к чистой воде, так что хотя бы от жажды и нужды Елена точно не страдала. Коринф старался гнать челнок на максимальной скорости. Он несколько раз предлагал Елене еду, на исходе второго дня она всё же согласилась. Коринф велел иону приоткрыть двери медотсека ровно настолько, чтобы просунуть Елене несколько упаковок с едой, но даже этого хватило, чтобы она высунула по плечо руку и чуть было не поцарапала Коринфа — он едва успел отскочить.

— Фурия в аду явно не настолько страшна, как эта взбешённая женщина… — устало заключил Коринф.

Через два с половиной дня челнок уже стремительно заходил на посадку на Пентале, направляясь прямиком к ферме учёного Аристариев. Всю дорогу Коринф практически не спал, вздрагивая и просыпаясь от каждого шороха: каждый раз ему мерещилось, что Елена каким-то чудом выбралась из своего заключения и уже режет ему горло, или разбивает череп чем-то тяжёлыми, или пытается лишить жизни другими изощрёнными способами.