Иногда вечерами двое братьев сидели в просторной капитанской каюте тяжёлого межпланетного транспорта и беседовали.

— А знаешь, братец, получается, в конце концов, наш отец был прав! — многозначительно говорил Маркус, уважительно глядя на Коринфа.

— Ты о чём это? — мягко и аккуратно спрашивал Коринф.

— Ну, так об этом всём. О твоём имени главным образом. Видишь, как оно в результате всё обернулось? В итоге младший брат стал по-настоящему великим, полностью затмив своими достижениями старшего.

— Да ну, скажешь тоже… — всё ещё неохотно и опасливо, не желая принимать какую-то похвалу от Маркуса, отвечал Коринф.

— Нет, я совершенно серьёзно, брат. Я… Я безмерно благодарен тебе, что ты приютил меня, и фактически именно ты вырвал меня из безжалостных лап смерти. Я никогда этого не забуду! — Маркус делал некоторую паузу, смотря куда-то вдаль. — И я прошу прощения. Мне безмерно стыдно, когда я вспоминаю, как я безобразно вёл себя с тобой все эти годы… — казалось, Маркус сейчас вновь придастся своему кризису в воспоминаниях о былом, но он держался, на удивление, отлично.

— Да ну что ты… Пустое… Всё это осталось далеко в прошлом.

— Прошлое делает наше будущее: оно помогает нам смотреть на тот путь, который мы прошли, и не совершать тех ошибок вновь, — наставительно говорил Маркус. — Моя чудовищная предыдущая жизнь, как бы ужасна она ни была, но именно она, именно весь тот опыт позволили нам создать в твоей великолепной компании эффективную структуру управления и безопасности.

— Это так, однако всё ещё кто-то по мелочи раз в пару месяцев всё же ворует наши топливные ячейки! — ехидно замечал Коринф. Маркус смущённо улыбался.

— Это наживное, брат. Я знаю всех, кто это мог бы быть, думаю, я мог бы прижать их в течение нескольких недель, но ладно уж, дадим крохотную свободу этим мелким проходимцам. Лучше мы потом, в случае чего, используем этот маленький козырь, чтобы хорошенько прижать этих оболтусов, если возникнет в самом деле опасная ситуация. Или это нам может потребоваться, чтобы испытать кого-то из нашей службы безопасности.

— И всё-то у тебя учтено, старший брат. Ты потому так долго и мастерски удерживал своих реакционных оперативников?

— А то как же! — удовлетворённо отвечал Маркус.

— Послушай… Мне всегда было любопытно… Как ты тогда так быстро узнал, что я лечу на Пентал с ключом? Установил скрытый жучок на моём корабле? — аккуратно попытался удовлетворить своё давнее любопытство Коринф. Маркус обернулся, посмотрел в глаза брату и заулыбался:

— Всё куда проще. Это была Елена.

— Да я же запер её в медотсеке. Как же она смогла? К тому же ты знал, что до нашей ссоры она хотела кинуть тебя и сама отдать ключ Основателям?

— Я догадывался. Когда она перепрограммировала передающее реле на челноке, она внедрила вредоносную программу, которую твой Ион, конечно же, пролопухал. Эта небольшая программа позволила ей в нужное время скрытно ото всех воспользоваться каналом связи прямо из медотсека. Возможно, она и хотела бы кинуть меня, но когда ситуация обернулась таким образом, что она могла и вовсе остаться без всего, она решила связаться со мной, чтобы в итоге получить хоть что-то. Задействовала кавалерию, так сказать…

— Ну, а почему же, если она оказалась тебе так полезна, ты в итоге чуть не застрелил её, когда шантажировал меня? — удивлённо спросил Коринф. Маркус едва заметно покривился от воспоминаний о своих недостойных поступках, вновь отвёл взгляд в сторону, но вполне удержал себя в руках.

— Я… Я запаниковал тогда… Я и Елена тогда жили одной только мыслью: выживает сильнейший. Ничто так не ценно, как собственная выгода, собственные результаты, успехи и победы. Перед такой высокой наградой мы бы убили и предали абсолютно любого… — Маркус сделал многозначительную паузу. — Это в итоге меня и сгубило…

Он вновь повернулся и взглянул в глаза Коринфу своими уставшими, опечаленными, сломленными, но уже весьма благодарными и даже, вероятно, счастливыми глазами, и продолжил:

— Я запаниковал. Когда ты рассказывал о ваших приключениях с Еленой в бункере на Канье, я сразу понял, что между вами что-то проскочило, что ты стал явно неравнодушен к ней. Я должен был воспользоваться любой возможностью, чтобы добраться до ключа.

— Но почему же после такого Елена всё ещё как верная собачонка побежала за тобой?

— Всё по той же причине: награда. Она допустила жуткую ошибку, что позволила тебе единолично завладеть ключом, но она всё же принесла мне пользу, выдав твой маршрут на Пентал, поэтому я позволил ей остаться и даже щедро наградил её в итоге. И она это понимала. Не важно, что я совершил, она бы всё равно побежала за ключом, забыв и похоронив в своей душе, что бы с ней кто ни сделал.

Маркус выдержал некоторую паузу, после чего продолжил:

— Меня больше удивляет другое. Меня безмерно удивило это тогда — меня это удивляет и сейчас. Конечно же, после стольких лет я, как мне кажется, понимаю тебя, но повтори ещё раз, почему ты тогда вернулся? Почему не умчал за наградой сам? Зачем отдал ключ? — Маркус в который раз показал искреннее удивление. Сколько Коринф ни прояснял этот и другой вопросы для него, вероятно, деформация сознания от его предыдущей жизни никак не позволяла ему взглянуть на мир иными глазами.

— Я вернулся, потому что мой ключ, моё счастье уже были в моих руках. Жизни Елены, Владимира, Иона, даже твоя жизнь для меня были более ценны, чем стоимость ключа. Мне не нужны были все эти почести и подачки от Основания. Я вдоволь наелся вашей презренной алчной и конкурентной борьбой, составляющей всё ваше существование. Я всегда инстинктивно стремился сбежать, найти свой, иной путь. И тогда я прозрел, нашёл выход. Нашёл путь, который, как оказалось, всегда был со мной.

— Всё же удивительный ты человек, брат… — вновь не веря во всю эту новую жизнь, ответил Маркус.

— А ты что же? Пройдя все эти бедствия и страдания и обретя наконец своё место, свою успешную и, наверное, даже богатую жизнь, ты бы захотел променять всё это, чего мы достигли, на ту триумфальную жизнь, которая у тебя была? — Коринф испытующе посмотрел на Маркуса.

Маркус ничего не ответил, он по-доброму улыбнулся, поднялся и направился по своим делам, мягко и заботливо похлопав младшего брата по плечу.