Настоящее время
Я достаю из холодильника стеклянную баночку, наливаю лекарство в чайную ложку и даю Эмину. Наркотики в моем теле на момент беременности не прошли бесследно и ударили по здоровью малыша. Но благо, ничего страшного и смертельного. Лишь слабый иммунитет стал результатом приема запрещенных веществ. Я кладу Эмина в кроватку и иду собирать сумку в поездку. Матео едет в Москву на несколько недель и мы с сыном вместе с ним. С момента рождения Эмина прошел месяц, мое тело не совсем окрепло, но Матео это не волнует. Он слишком долго ждал и хочет получить свое.
По прилете в Москву на меня нахлынивают воспоминания прошлого. Хоть я и обещала себе двигаться дальше, но все равно чувствую его присутствие. Адам где-то рядом, в этом городе.
Я оставляю Эмина с няней и спускаюсь на обед с Матео. Итальянец ждет меня за столом, который для нас накрыли на террасе.
— Сегодня юбилей моего делового партнера, — Рицца делает паузу и поднимает свой взгляд на меня. — Ты пойдешь со мной в качестве моей спутницы.
— Я еще никогда не оставляла Эмина так надолго, — я смотрю на итальянца и откусываю спаржу. — Тем более у меня нет подходящего наряда.
— Выбери что-нибудь роскошное и через час тебе это привезут. Только не экономь, ты должна соответствовать моему статусу.
Я подправляю бретельку на платье и подхожу к зеркалу, и не узнаю свое отражение. Я еще никогда не выглядела настолько шикарно и дорого. Бежевый лёгкий макияж идеально подчеркивает мои карие глаза, и яркая помада делает акцент на губы. Мои длинные каштановые волосы, уложенные в голливудские волны, переливаются бликами на свету. Визажисты постарались на славу. Роскошное платье от Sherri Hill сидит на мне идеально. Изумрудная ткань платья расшита золотыми камнями и пайетками в виде многочисленных узоров. Разрез на середине бедра предает платью элегантность, а мне сексуальность. Черные туфли на узком каблуке окончательно завершают образ. Я еще раз смотрю на твое отражение и слышу, как мой малыш начинает плакать на руках у няни.
— Иди сюда, — я беру Эмина на руки и вдыхаю его запах. — Я оставлю тебя ненадолго, милый.
Эмин, словно понял суть сказанных слов, начинает хмурить маленький носик и хныкать. Я целую сына и поглаживаю его по головке. Знаю, что это действует на его успокаивающе. Я не доверяю сына никому, но у меня нет выбора. Даю пару указаний няне и спускаюсь на первый этаж. На самом деле, у меня нет никакого желания выбираться в свет. Подобные выходы заставляют меня вспоминать о моей прошлой жизни, возвращаться туда, где я была счастлива и любима. Но реальность бьет по лицу и указывает на цепи, которыми я уже как год прикована к другому мужчине.
Матео Рицца 45 лет, но выглядит он потрясающе. Если бы я не знала его настоящий возраст, то никогда не догадалась, что ему за сорок. Он одет в строгий черный костюм и белоснежную рубашку. Впрочем, это его постоянный образ. Смуглая кожа, идеально ровные белые зубы, брутальная щетина, суровый взгляд, итальянский акцент. При виде меня постоянная сталь в его глазах на мгновение сменяется на блеск, и я убеждаюсь, что выгляжу достойно.
— Переживаю на счёт декольте. Не слишком глубокое? Не хочу привлекать излишнее внимание, — останавливаюсь на последней ступеньке и дёргаю вверх вырез.
— Внимание тебя обеспечено. Даже без выреза, — на лице Матео безэмоциональная маска. Спустя столько времени, я так и не научилась читать его.
Мы входим в банкетный зал, масштабы которого поражают меня. В мраморном полу с золотым отливом отражается свет хрустальных люстр, от чего пол наполнен яркими бликами. Бирюзовые портьеры простираются от высокого потолка до пола, перекрывая панорамные окна. В зале находятся круглые столы на две персоны, которые укатаны белыми кружевными скатертями. Зал наполнен людьми: брутальные мужчины в смокингах со своими прекрасными спутницами. В воздухе веет роскошью, богатством и высокомерием. Смотря на всех этих людей я чувствую неловкость, но потом смотрю на подол своего платья и вспоминаю, что я ни чем не хуже присутствующих. Я выгляжу даже лучше некоторых особ. Проходя мимо прессы, мы останавливаемся для фото и Матео кладет свою руку мне на бедро, от чего ее хочется инстинктивно отбросить. Но вместо этого я кладу руки ему на грудь и улыбаюсь фотографам. Главное держать себя в руках, я не дам усомниться в себе. Наверное, мне хочется доказать Матео и прежде всего себе, что для меня подобное мероприятие не является жутким испытанием и, что я вполне способна жить подобной жизнью.
— Матео, рад тебя видеть! — по пути к нашему столику нас останавливает пара: молодой мужчина в синем смокинге с бабочкой и его спутница. Мужчины пожимают друг другу руки и собеседник переводит взгляд на меня.
— Моя спутница — Марта, — Матео представляет меня, кладет руку на талию и еще сильнее прижимает меня к себе. Мужчина задерживает взгляд на моем лице, а после аналогично представляет свою даму. Девушка улыбается мне и я отвечаю ей тем же. Пока мужчины обсуждают деловые моменты, мы успеваем перекинуться с блондинкой парой слов. Надо же, я не думала встретить среди этих богатых снобов приятных людей.
Пока Эмилия, жена друга Матео, рассказывает мне о своем отдыхе в Каннах, я чувствую на щеке сильное жжение от пристального взгляда. Я начинаю оглядываться в поисках источника такого активного внимания и мое сердце в миг падает в пятки. Адам стоит в нескольких метрах от нас и буравит меня взглядом. Кажется, он удивлен… Я никогда не видела его настолько растерянным и подавленным. Его взгляд мечется по моему лицу, от чего вся кровь в моем организме начинает бурлить и приливать к лицу. Адам опускает взгляд на мою талию, на которой предательски покоится рука Матео. Я вся горю, пульс просто зашкаливает, сердце вот-вот выпрыгнет из груди.
— Извините, я отойду ненадолго, — я отстраняюсь от мужского тела и Рицца анализирует мое лицо, пытаясь найти подвох.
Войдя в женский туалет, я открываю холодную воду, смачиваю руки и подношу их к задней стороне шеи. Я достаю из сумочки сухие салфетки и собираюсь подправить потекший макияж, как неожиданно дверь в туалет резко захлопывается.
— Так вот оно что… — в отражении позади себя я вижу Адама, он все такой же статный, резкий, красивый и пугающий. Но все же что-то в нем изменилось: он больше не мой. — Теперь тебя трахает старый дед.
— Как ты смеешь так говорить! — я за мгновение поворачиваюсь к нему лицом и вцепляюсь руками в край столешницы.
— Неужели никого помоложе не было? Или все дело в огромных бабках? Ты знаешь, что твой итальянец торгует оружием?
— Тебе бы говорить о криминальном бизнесе, — я скрещиваю руки на груди. Из-за огромной обиды и злобы на Адама мне приходится защищать себя и Матео. — И вообще, это женский туалет, уходи!
— Что с тобой сделал Вождь?
— Ты даже представить себе не можешь, что он со мной делал, — в голове яркими вспышками всплывают события минувшего года. — Пока ты жил счастливой жизнью, я побывала в Аду. Ты начал жизнь с чистого листа, не так ли? Сделал вид, что между нами ничего не было? Ты забыл про меня! Ты оставил меня там погибать! — по телу моментально пробегает стая мурашек и я начинаю глубоко и часто дышать. Адам все это замечает. — Я похоронила тебя… Он сказал, что ты мертв.
— Но теперь я здесь. Я воскрес ради тебя, — Адам подходит ко мне вплотную, но совершенно не касаясь моего тела. Проводит грубой ладонью по уложенным волосах, наклоняется к шее и вдыхает запах моей кожи. — Я так долго искал тебя.
Внутри все переворачивается от его нежного тона. Это то, что я так хотела услышать, он искал меня… Искал. В ноздри проникает знакомых древесный запах с нотками цитруса, и мои колени начинают подрагивать. Прошел год, я заставляла себя искоренить все чувства к нему, выгнать его из моего сердца. Но только одно его слово, произнесенное шепотом, и я вновь падаю в бездну его серых глаз.
— Но этого недостаточно, — я делаю шаг назад и упираюсь поясницей в раковину. — Ничего уже не изменить. Прошло много времени и обстоятельства поменялись. И, кажется, каждый из нас на своем месте. Все так, как должно быть.
