Мы с Давидом равнодушно пожали плечами.

– Кажется, сегодня вся чета Лебедевых решила отличиться, – хохотнул Давид кивнув в сторону сада.

Обернувшись, я увидел Авдея, которой не уставал жестикулировать перед лицом Надежды и бросаться словами, наверняка оскорбительными. Разгоралась бурная ссора. Вскоре парень сорвал галстук и оставил девушку одну на чужой территории.

Я ринулся её успокоить, но почувствовал острые пальцы на локте.

– Даже не думай, – прошипел Давид. – Она того не стоит.

– Я не твой ручной пёс. Попробуй меня остановить, – с угрозой кинул я, вырвал руку и уверенно пошагал в сторону сада.

– Болван! Вот увидишь, добром это не закончится!

И всё-таки странные мы создания…

Оставь ты наливное яблочко посреди снующей толпы и оно сгниёт за ненадобностью. Но стоит именовать его запретным, как сходбище перегрызётся в искушении.

Красотка Ева одна из первых показала яркий пример и наверняка прознала, как это работает. Однако учиться на чужих ошибках способны немногие.

Да, мы определённо странные создания.

Я уверенно приближался к Надежде, любимой девушке моего давнего товарища, но едва ли таил дружеские намерения. Она покорила, за мгновение пробралась в туманную голову и заполонила собой мысли; заставила сгорать от чувств того, кто, казалось, давно покрылся черствой коркой.

Ведьма? Нет. Скорее ангел.

Надя стояла ко мне спиной и зябко водила плечами. Заметив меня, она отступила, сохраняя безопасную дистанцию.

– Эй, ты чего? – я приветливо улыбнулся. – Я не хотел тебя напугать.

Она прищурилась, всем своим видом показывая недоверие.

– Ты, кажется, Матвей?

– Да, мы познакомились несколько часов назад. И я безумно рад, что так надолго остался в твоей памяти.

Моя двусмысленная шутка задела девушку. Она обидчиво поджала губы, а я осознал, что за блаженной оболочкой кроется отнюдь непростой характер.

От неё пахло жасмином.

– Если ты ищешь Авдея, то мне неизвестно…

– Зачем мне он? – перебил я. – Я искал только тебя. Долго искал.

Надя растерянно оглянулась и, вернув взгляд, нахмурила брови.

– Это какая-то шутка?

– Пошутил я минутой ранее, а сейчас максимально серьёзен, – во мне говорил алкоголь и говорил он полную чушь. – Ты позволишь разбавить твоё одиночество? Давай выпьем. Поговорим. Я расскажу о себе, а ты поведаешь о секретах подлого Авдейки. Говнюк решил, что смог нас надурить.

– О чём ты? – потерялась девушка.

Я решил расправить плечи, но из-за хмельного головокружения потерял равновесие и неуклюже пошатнулся. На лице Нади промелькнула улыбка.

Прекрасно, болван.

– Слушай, ты пьян. Тебе лучше вернуться домой и хорошенько выспаться. Я найду Авдея и попрошу тебя проводить.

Девушка подалась вперёд, но я её остановил, схватив за нежную руку.

– Стоять! – прозвучало резко, и я тут же исправился: – Стой, пожалуйста… Поверь, меньше всего мне хочется подыгрывать вашему спектаклю. Давай оставим притворство. Сколько он тебе заплатил? Что пообещал?

– Что? – выдохнула она.

– Авдей представил тебя, как свою девушку. Но это не так, верно? Он купил тебя, чтобы выглядеть увереннее. И мне бесконечно жаль, что такой красивый цветок попал в руки такому безмозглому садовнику. Хочешь переиграть правила?

Вместо ответа я получил слабый толчок в грудь, но этого стало достаточно, чтобы свалиться на траву и поморщиться от мозговой встряски.

– Мне бесконечно жаль, что в окружении Авдея есть такой друг, – прозвучало где-то сверху, а затем послышались глухие шаги.

Мне ничего не оставалось, как остаться на месте и безустанно корить себя за проявленную глупость. Сам не понимал, что меня нашло и почему повёл себя так похабно, будто никогда не обольщал девиц.

Мудак. Какой же я мудак…

Посёлок «Эдем», квартира №366

Наши дни

– Похищение, угрозы, скрытие и нежелание работать со следствием, – вслух перечислял ряженный офицер, мечась по квартире. – Ты хоть представляешь, сколько тебе светит? Будешь мамочку во сне видеть, и только.

Нащупав внушительную припухлость на затылке, я медленно поднялся с пола и прошёл на кухню. Туман перед глазами рассеялся, позволив сфокусироваться на поостывшем чайнике. Пришлось заново его нагреть.

– Я давил таких, как блох! Наглых, себялюбивых, богатеньких сосунков! Вы кроме юбок ничего не нюхали! Будь моя воля, всех бы вниз списал! – всё громче тарахтел мужчина, ходя за мной по пятам. – Какого хрена ты делаешь?

– Ты не представился.

– Что? – задохнулся он. – Что ты сейчас брякнул?

– Ты не представился, – сухо повторил я, разливая кипяток по чашкам. – Мне сложно приступить к беседе с незнакомцем, так что будь сказочно любезен и назови своё имя. И будь уверен, я всё тебе расскажу. Ну?

Он заметно растерялся, что показалось мне забавным.

– Павел. Павел Андреевич.

– Что ж, присаживайся, Павел Андреевич. Угощайся чаем. Он сварен по рецепту моей матери, ты умрёшь от удовольствия.

Звучно фыркнув, Павел выдвинув стул и по профессиональной привычке развернул его спинкой вперёд. Теперь мы пристально смотрели на друг друга, размеренно отпивая из крохотных чашек. Нога офицера нервно болталась, словно это ему предстоял долгий дорос с неприятными эпизодами.

– Ты что, язык проглотил? Выкладывай, Янковский.

– Как скажешь, – устало вздохнул я, а после вытянулся на стуле. – Всё началось из-за глупого условия. Мы должны были явиться на банкет в компании девушек и доказать, что не так безнадёжны. И всё проходило по плану, пока не явился…

– Стоп, парень, – взмахнул он рукой. – Неужели ты решил, что я буду слушать этот бред? Говори коротко и по делу.

– Брось, я никуда не тороплюсь.

Его лоб покрылся новыми складками глубиной с сантиметр.

– Не злись, Павел Андреевич. Я не привык рассказывать историю с конца. Уверяю, она будет занимательной. Такой захватывающей, что прежние дела покажутся тебе невероятно банальными. И, давай согласимся, что мне всё равно придётся рассказать её, но не лучше ли болтать под чашечку горячего?

Мужчина закатил глаза и неохотно кивнул. Признаться, я был удивлён такой покладистости. Для человека высокого чина он был удивительно мягок, пусть мог нехило приложить прикладом. Тогда я понял, что мы непременно подружимся.

– Так на чём я там остановился? Ах, да! Авдей познакомил нас с Надей. Она показалась мне самой очаровательной девушкой, которую я только встречал. Светлой, чистой, неземной… – поняв, что замечтался, я резко откашлялся. – И конечно же я не поверил, что тупоголовый Лебедев смог добиться её расположения, не прибегая при этом к материальным преимуществам. И что удивительно, я крепко ошибался.

Павел мерзко усмехнулся.

– Да, это и впрямь удивительно, ведь вы, зажиточные глисты, привыкли считать, что всё в этом мире продаётся за деньги.

Я проткнул воздух пальцем с громким: «В яблочко!».

– Так вот, я сильно обидел Надю, когда произнёс предположение вслух. Тогда я сделал почти бесконечную стену между нами на кирпич выше.

Мне пришлось замолчать, ибо осколки прошлого одно за другим вонзались в сердце, чем приносили нестерпимую боль.

– Да чтоб меня, – ехидно протянул Павел. – Не уж то, бессердечный подонок влюбился в девушку друга? А я думал, что вы не способны на чувства.

– Жираф тоже думал, Павел Андреевич, но ты снова прав. Я растворился в ней без остатка и по сей день считаю это проклятьем. Так не бывает и быть не должно. И прежде чем я продолжу рассказ о волшебной любви, позволь мне немного вздремнуть. Я жутко устал, к тому же ты меня изрядно вымотал своей истерикой.

Павел рассмеялся, и я ответил ему тем же. Теперь мы оба хохотали в голос, пока перед моим лицом не возникло глубокое дуло.