Я замолчала и огляделась по сторонам. У сестёр и Лайррана был вид, словно они готовы расплакаться в любую секунду, их телохранители и наставник смотрели на меня с сочувствием и пониманием. Сачар, сидевший рядом, лишь улыбнулся мне и погладил по голове, зная, как долго я переживала из-за этого почти всё своё детство. Сонррайн с каменным выражением лица сидел, глядя сквозь меня.

- А что было завёрнуто в ткань? – спросила Ана.

- Вырезанная из дерева фигурка птицы, расправившей крылья, - ответила я. – Это её он вырезал в ту ночь. Я до сих пор храню её, она – мой талисман. Я даже взяла её с собой на смотр.

- Так ты поэтому не любишь придворных дам и мужей? – присоединилась к сестре Эме.

- Да, - кивнула я. – Они не понимали, что я тогда пережила. Дьявол, мне было всего пять лет. Сначала я обижалась, но потом подумала: раз тот мальчик не побоялся встретить смерть лицом к лицу, защищая нас с мамой, значит, теперь я должна защищать себя от нападок сама. Поэтому, из меня получилась не совсем правильная принцесса. Я даже просила отца позволить научить меня сражаться на мечах или стрелять из лука, но он был категорически против, сказал, что это занятие совсем не для принцесс.

За окном послышался раскат грома, а затем по крыше и окнам забарабанили тугие струи дождя. Эме и Ана, улыбнувшись мне, принялись рассказывать какую-то местную легенду Зелёных Холмов с блуждающими душами, морем и разлученными возлюбленными, но я, если честно, не слушала, погрузившись в свои мысли. Сонррайн, как и я, выглядел отстранённым, задумавшись, о чём-то своём. А вот Сачар и Лайрран внимательно слушали сестёр и даже периодически перебивали их, задавая уточняющие вопросы.

Наконец, я извинилась и выразила желание подышать свежим воздухом на крыльце, благо оно было под крышей, а значит, я не намокну. Словно загипнотизированная, я смотрела на сплошную стену дождя, и почувствовала, как слёзы невольно катятся по моему лицу.

- Принцесса, - услышала я рядом с собой голос вредного учителя. Странно, даже не слышала, как он открыл дверь. – Всё в порядке?

Я быстро вытерла слёзы и повернулась к нему.

- Да, Сонррайн, - кивнула я, - всего лишь вернулась в прошлое. Хоть и ненадолго. Не переживай за меня, я скоро вернусь в дом. Не думаю, что в такой дождь, кто-то осмелится выйти на улицу, не то, что попытаться убить меня.

- Хорошо, - ответил учитель, пристально глядя на меня. – Не задерживайся, в такую погоду даже летом легко простудиться.

Сонррайн уже развернулся ко мне спиной и протянул руку к дверной ручке, но я не выдержала и позвала его по имени. Он сразу же обернулся.

- Послушай, - чувствуя, как к горлу снова подкатывает тот самый злосчастный комок.

- Слушаю.

Да не смотри ты столь пронзительно. Мне итак сложно говорить. Но я скажу.

- Я не верю, - набравшись смелости, ответила я.

- Во что?

- В то, что ты рассказал о себе и Харрайе.

- Твоё право, - пожал плечами Сонррайн. – Эта история известна всем. Спроси у Сачара.

- Ты меня слышишь? – не выдержав, схватила я его за руку. - Я не верю тебе.

- Рокайя…, - вздохнул Сонррайн и положил другую ладонь на мою руку.

- Я хочу знать, что случилось на самом деле. Я не верю в то, что ты мог причинить вред своей невесте. Пусть даже она и поступила жестоко по отношению к тебе.

- Я уже рассказал, что случилось, -  ответил вредный учитель и аккуратно убрал мою руку со своей. - Не обманывай себя, принцесса. Не надо представлять в голове образ благородного воина-телохранителя. Я совсем не такой.

Он снова развернулся, чтобы уйти. Не знаю, что нашло на меня, но я с силой развернула его к себе и, приблизившись к нему, буквально прошипела, глядя прямо в глаза:

- Ты лжёшь мне, Сонррайн. Но, я клянусь, ты расскажешь мне всё.

Оставив его стоять, застыв словно статуя, на крыльце, я быстро прошла в дом и, извинившись перед остальными, снова скрылась в своей комнате, не желая больше говорить ни с кем и ни о чём.

Достав из сундука маленький чёрный мешочек, расшитый синими и серебристыми нитками, я вытряхнула на ладонь маленькую деревянную фигурку расправившей крылья птицы, уже потемневшую от времени. Сжав её в ладони, я прижала руку к сердцу и прошептала:

- Если бы ты остался жив, ты бы проучил его, да? Вырвал бы все косы из его хвоста и заставил бы извиниться передо мной за все сказанные слова. Прости за то, что я так и не узнала, как тебя зовут.

Вот и пришло время смотра. Я отлично выспалась ночью благодаря проливному дождю и уверенности, что в такую погоду призрак Гесси уж точно не будет донимать меня. К тому же, сказалась усталость, накопившаяся во мне за последние дни.

День прошёл без приключений. Мы с сёстрами обсуждали, какое из испытаний будет первым на смотре, делились опасениями и подбадривали друг друга, как могли. Эме, впрочем, успела отличиться, предложив нашим телохранителям сделать ставки на тех, кто не пройдёт первый этап смотра. Лайрран, услышав, про ставки, радостно выгреб из кармана пригоршню монет, и они уже было перекочевали в цепкие руки кандидатки из Зелёных Холмов, но Сонррайн так рассердился на особо талантливого выпускника, что тот, с выражением вселенской грусти на лице, убрал деньги обратно в карман. Делать свою ставку вредный учитель тоже отказался. Тем не менее, стоило только моему телохранителю покинуть дом, как заветные монеты всё же оказались у Эме с двумя именами – Хури и Отерра. Разумно, первыми нас вполне могут покинуть именно «нейтральные» кандидатки на руку и сердце земноводного жениха. Я, кстати, поставила на Хури и Саллану. Не думаю, что генерал позволит королевской семье использовать свою возлюбленную дольше положенного срока.

 И вот, наступил знаменательный вечер. Я, в сопровождении своих телохранителей и наставника, спешу на площадь Имперского Двора, где уже собралась тьма народа – всем интересно посмотреть на теперь уже девять потенциальных невест. Уверена, ставки там не чета ставкам Эме. Я даже подумала попросить Лайррана (естественно в тайне от Сачара и Сонррайна), чтобы тот разузнал кто тут главный по этому делу и принял от нашей делегации пару десятков золотых монет. Ладно, сегодня не получится – наверстаем при следующем этапе.

На мне было простое, светло-голубое платье и неброский комплект драгоценностей – всего лишь серьги-гвоздики с аквамарином и тонкая подвеска с тем же камнем. Я посчитала, что королевской семье может не понравиться такая скромная кандидатка, которая, даже ради смотра не желает разодеться в пух и прах, и меня быстренько уберут со второго или третьего этапа. Сёстры Галь, видимо, думали также, поэтому не изменили своим штанам и туникам, а уж нейтральные, казалось, нацепили на себя весь Центральный Базар отца Хури. И лишь Кхаяре, смуглой девушке с ярко-красными волосами и практически чёрными глазами, весь этот броский шик был к лицу.

Мы выстроились в ряд прямо на площади перед большой и широкой лестницей, которая вела во дворец. Позади каждой из нас стояли телохранители и наставник, а прямо перед лестницей, под импровизированным навесом – с креслами, подушками и прочим добром, с комфортом расположилась королевская семья. По бокам от навеса стояли советники и чиновники высшего звена, которые были также судьями на смотре. Один из них, видимо, тот самый Самир, о котором говорил Ойлар ещё по прибытию нас в Имперский Двор. Он стоял ближе всех к королю и что-то ему постоянно шептал.

Наконец, король поднялся с кресла и поднял руку, призывая к тишине:

- Несмотря на печальное событие, которое произошло с одной из наших кандидаток, я рад объявить, что первый этап смотра начнётся прямо сейчас. Покажите себя достойными представителями ваших земель, ибо одна из вас в будущем станет королевой Кэррей и полноправной хозяйкой Имперского Двора.

Ойлар замолчал, а затем слово взял Самир – высокий, но невзрачный на вид мужчина средних лет, на две головы выше короля.