— Аааа, точно! У меня же есть «Стоик», — обрадованно вспомнил я и хлопнул Горта по плечу. — Не боись, старче, таким ядом меня не взять.

Надо же, а черешня и правда оказалась ядовитой. Кто бы мог подумать? Но, раз такое дело, это значит, что я могу наслаждаться этой вкуснятиной в гордом одиночестве и ни с кем не делиться? Вся черешня этого мира только моя!

Придя к этому, безусловно радостному выводу, я закинул в себя ещё несколько смертельно опасных, но безумно вкусных ягод.

— А вот Тука надо спасать, — виновато пробормотал я, глядя на бедолагу.

Вспомни я раньше про свою стойкость к токсинам, гоблин не встретил бы столь печальный и дурацкий конец. Припомнив, как лихо и быстро паучиха таскала тело убитого ею фиарнийца, я повернулся в сторону, в которой исчезла паучиха, и заорал что есть сил. — Шарли! Срочно сюда! Нужна транспортировка больного в замок!

Надеюсь, у Лион уже достаточно сил, чтобы оживить одного гоблина. Иначе у нас возникнет маленькая проблема.

Вот уже несколько минут как Лион, не говоря ни слова, неотрывно глядела на меня, неспешно водя пальцем по пузырькам, полным подозрительного вида жидкостей. Зелёных, пурпурных, бурых, искрящихся крохотными молниями, стучащихся изнутри флакончика и просто прозрачных. Пузырьки эти занимали всё пространство белого саквояжа, и это был совсем не тот чемоданчик, в котором тёмная эльфийка хранила реквизит для воскрешений и подъятий. И, в отличие от ягод, горсть которых лежала между нами на столе, «Взор Мудреца» охотно реагировал на большинство этих флакончиков.

«Грозовая погибель», «Сжигатель души», «Ужас королей», «Чёрный поринг», «Кровь кислотной виверны», «Шиворот-навыворот», «Гниющее сердце». Лишь кинув взгляд, я узнал десятки названий местных ядов, которые магистр Лион, как оказалось, почему-то носила с собой. А спустя ещё некоторое время, я не просто узнал их названия, но и попробовал некоторые на вкус.

— Ммммм, — с томной задумчивостью протянула тёмная эльфийка и вытащила из саквояжа очередной пузырёк. — Как на счёт этого, мой непостижимый Владыка? «Красный бархат». Три капли крови скальфага, две капли раствора из чёрного вельда и пять капель сока чианы для приятного вкуса. Очень надёжный и быстрый, сладкий как девичьи уста в ночную пору. Совершенно безболезненный. Попробуйте, вам понравится.

Расслабленно держа двумя пальцами флакончик с полупрозрачной рубиновой жидкостью, похожей на обычное виной, она изящно поставила его передо мной. В компанию к почти десятку уже опустевших собратьев.

— У «Красного бархата» есть одна особенность, — сцепив пальцы под подбородком, лукаво промурлыкала эльфийка, когда я взял флакончик. — Он не действует на женщин. Самые известные истории его применения связаны с тем, как дамы добавляли его себе в вино, а потом дарили мужчине, которого хотели убить, страстный поцелуй. Не желаете соблюсти ритуал? Я с радостью омочу губы для вас.

— Почему именно в своё вино? — спросил я, проигнорировав неприкрытое домогательство чародейки. — Почему не в бокал мужчины?

— О, вы явно не понимаете, сколь странные формы порой может принимать женская месть, — фыркнула Лион и, сменив позу, мимолётно коснулась своих губ. — Итак, не хотите ли продегустировать его через мой поцелуй, как того требуют традиции?

Тихо вздохнув, я сковырнул большим пальцем пробку флакончика и сначала попробовал оценить запах яда. Но, как и многие его предыдущие товарищи, никакого отличительного аромата он не имел.

Осушив небольшой пузырёк, я, как истинный сомелье, покатал рубиновую жидкость на языке. Действительно, сладкий, практически сахарный на вкус, но без настораживающей приторности. Ощутив подобную аккуратную и тонкую сладость во время поцелуя, будучи под влиянием выпитого вина, мало кто подумает что это не вкус прильнувшей к нему женщины, а признак смертельного яда на её губах. Особенно если вообще не знать о его существовании.

Не обнаружив во вкусовом букете яда иных ноток, кроме сахарности, я проглотил жидкость и прислушался к голосу организма. Впрочем, как и от содержимого прошлых пузырьков, мне от «Красного бархата» оказалось ни холодно, ни жарко. Так что, выждав некоторое время и, так и не дождавшись каких-либо последствий, я закусил его одной из лежащих рядом ягод.

Вокруг раздался хор поражённых вздохов.

— Владыка велик!

— Очень велик!

— Яды нипочём!

— Владыка пить отрава и гномий брага как вода!

Услышав один из таких возгласов, магесса уставилась на меня словно на привидение и спросила:

— Господин Нотан, это правда? Вы можете пить гномий спирт?

— Могу, — кивнул я. — Моя невеста — гномка, знаете ли. Как думаете, сколько бочонков мы с ней выпили на пару?

— Невероятно… — прошептала Лион и вскинулась. — Нет, я должна увидеть это своими глазами!

Повернувшись к саквояжу, она уверенно выудила из него флакончик с кристально-прозрачной жидкостью, на которую «Взор Мудреца» реагировать не стал.

— Вот! — с перевозбуждённой хрипотцой в голосе заявила магистр. — Порция гномьего спирта!

Пожав плечами, я уже отработанным движением вскрыл пузырёк и выпил те жалкие несколько капель, что дала мне Лион. Словно эти слёзы способны мне что-то сделать, ха! После заплыва в магическом киселе «Стоик» усилился настолько, что мне нужна была целая бутыль адского гномьего зелья для того, чтобы просто ощутить опьянение. Похмелье? Что такое похмелье?

Если так подумать, то и от ядов, вероятно, можно было бы добиться эффекта. Но вопрос был в том, какая дозировка для этого потребуется? Или какой принцип действия? Допустим, «Чёрный поринг», вяло пытавшийся выбраться из своего флакона, мог оказаться вполне эффективным. «Стоик» был рассчитан на сопротивление ядам, оглушениям, ослеплениям и прочим негативным статусам. Про то, что он спасёт от слайма, поедающего меня изнутри, в его описании не было ни слова. Ещё у меня имелись определённые подозрения по поводу чёрного тумана, который мог выпускать Флюгегехаймен. От чего-то мне казалось, что от него умение тоже не спасёт, однако проверять это я не горел желанием. Впрочем, кое-какие мысли по защите от подобных невзгод у меня имелись и даже претворялись в жизнь.

Мои обормоты, уже знавшие итог дегустации гномьей браги, торжествующе взревели. А Лион, не обращая внимания на беснующихся от восторга гоблинов, буквально пожирала меня взглядом и возбуждённо дышала, благодаря чему я понимал, что ещё немного и она вскроет меня прямо на этом столе.

А значит, эксперимент следовало сворачивать.

— Предлагаю на этом закончить, магистр Лион, — улыбнулся я тёмной эльфийке и придвинул в её сторону опустевшие флакончики.

— Что? Нет, подождите, Владыка! — спохватилась чародейка и протянула руку к чемоданчику. — Есть ещё некоторые яды, которые мы можем проверить прямо сейчас… «Туманный сон»? Нет, слишком слабый. «Чёрный поринг»? Но это и не яд, технически, лучше не проверять в полевых условиях… А вот этот я вам никогда не дам, от этого яда мужчины навсегда теряют свою ночную силу. Мало-ли что пойдёт не так… Так, а если?..

— Магистр Лион, — добавил я твёрдости в голос. — Достаточно.

— Но!.. Хорошо, как скажете… — разочарованно сдалась эльфийка и перестала перебирать пузырьки. — Но это просто немыслимо! — она в сердцах стукнула по столу ладонью. — Вас не одолел даже гномий спирт! Если бы я не видела всё собственными глазами, в жизни бы не поверила!

— Вы так возмущены, словно действительно надеялись меня отравить, — усмехнулся я в ответ на негодование Лион.

— Возмущена? Да я в невероятном восторге!

Лион так резко встала, что стул с грохотом оказался на полу. Навалившись на стол, она перегнулась в мою сторону. Глаза тёмной эльфийки горели безумием, а на лице застыла кривая улыбка.

— Полная невосприимчивость к ядам! — весь её голос был насквозь пропитан фанатичным восторгом. — Уверена, что полная! Ни одного подобного случая за всю историю! Умоляю, Владыка! Заклинаю! Позвольте вас исследовать прямо сейчас! — с каждой фразой она пыталась приблизиться ещё больше, невзирая на широкую столешницу, и под конец просто полезла на неё. — Я стану вашей вещью до конца своих дней, и даже смерть!.. Ай!