— Лони приходит к моим служанкам? — удивился я ещё больше. — Да ещё и не в первый раз?

— Разве ты не знал-кве? — на этот раз поразился пингвин.

— Впервые слышу, — помотал я головой. — И о чём они там говорят?

Я как-то не припоминал, чтобы Лони была с моими служанками так тесно знакома. Да что там, они наверняка друг друга едва знали. С чего бы им внезапно начать проводить кухонные посиделки? Неужели гномка решила отчихвостить девчонок за их ночные атаки на мою постель? Ну… звучит правдоподобно. Но это ведь было ещё до того, как наши отношения вдруг стали серьёзнее! Значит, это не должно её беспокоить. А после той ночной беседы с поцелуем и двусмысленного предупреждения я начал держать служанок на расстоянии. Чем немало их расстраивал.

— Если бы я знал-кве, — горестно вздохнул пингвин. — Обычно они говорят очень тихо, так что я почти ничего не слышу-кве. А то, что до меня изредка доносится, мало похоже на обсуждение великих тайн-кве. Что-то про наряды, какие-то развлечения-кве, смех.

Я озадаченно хмыкнул. И правда обычные посиделки. Неужели Эсми и Латика действительно знают гномку намного лучше, нежели мне казалось?

— Шарли, а ты не знаешь, о чём они там шушукаются? — спросил я в шутку у лениво лежащей рядышком паучихи.

Та, немного приподнявшись, озадаченно глянула на меня и развела передними лапками. Мол, знать ничего не знаю, дрыхну на ковре целыми днями. А даже если бы и знала, как я должна это сказать?

— Ну, да, резонно, — вздохнул я в ответ.

Немного поразмышляв о том, сколько всего я ещё не знаю даже вокруг себя, махнул на эти мелочи рукой и вернулся к работе.

Как правильно говорят — глаза боятся, а руки делают. Казалось бы, ещё недавно я топтался у западных ворот, а уже приближался к северным. Такими темпами, глядишь, к прибытию графа вся северная часть стены будет щеголять брутальностью и неприступностью. Время от времени мне помогал Эсваль, но минутка на это у юного тёмного эльфа находилась не слишком часто. Так как проблема рабочих мест для беженцев неожиданно оказалась решена, многие из них захотели осесть в Лаграше и обзавестить приличным жильём. Кроме того, наскоро возведённые из дерева цеха моей мануфактуры требовали до первого снега обзавестись каменными стенами. В общем, работы для штатного мага земли хватало. Ну а так как уровень силы у него был далеко не магистра, процесс двигался совсем не столь бодро, в отличие от моего.

Несколько дней общения с милыми девушками послужили для Эрмита неплохой терапией. Он уже почти не нудел по поводу выпавшего на его хвост несчастья и больше рассуждал о плюсах и перспективах своей текущей формы. А ещё, наконец, начал задумываться о том, как ускорить процесс возвращения в своё прежнее тело.

— Итак, если я тебя правильно понимаю-кве, — взмахнул страницей фолиант. — Богиня не может спуститься в мир лично и повырывать фиранийцам все перья-кве, потому что у неё слишком мало верующих-кве?

— В общем и целом — да, — кивнул я, начав поднимать секцию. — Вера — основа силы любого бога, а если точнее, её источник. Если весь мир безоговорочно верит в своё божество, оно будет воистину всемогущим. Так что мне не обязательно сражаться с людами самому. Достаточно заставить тельварцев вновь поверить в Аллегри.

— Хм… — Эрмит задумчиво зашелестел страницами. — У тебя ведь есть какой-то план-кве?

— Конечно. Духовная пропаганда, распространение учения, религиозные предметы быта. Прямо сейчас по всей стране расползается новость, что посланник Богини спас беззащитный город от уничтожения и обрушил кару на головы мерзких людов. На ближайшей ярмарке мы начнём распространять религиозные одеяния, которые будут рекл… эм… ненавязчиво оставлять семена веры среди жителей других регионов. Позже, когда я закончу с цитаделью, то возведу храм. А Лаэнвель обещал установить статую Богини. Основная цель заключается в том, чтобы сделать Лаграш местом паломничества. Тогда тельварцы сами начнут разносить веру по странам и процесс будет только ускоряться. Главное — продолжать творить чудеса во имя Богини, чтобы заложить крепкий фундамент в сердцах людей.

Сказав о фундаменте, я спохватился и начал вливать силу для уплотнения возводимой секции. С собеседником, конечно, заниматься строительством было повеселее. С Шарли, которая всегда сопровождала меня здесь, тоже можно было поболтать, но диалог всегда выходил несколько односторонним. С другой стороны, болтовня немного сбивала с рабочего ритма. Но это, скорее, просто дело привычки. Если хорошо подумать, то мне наоборот стоит брать сюда какого-нибудь собеседника, чтобы отточить действия до полного автоматизма даже при наличии отвлекающего фактора.

— Храм, значит… — Эрмит изогнул одну из страниц, задумчиво почесав себя уголком в районе корешка. — А когда твоя Богиня станет достаточно сильна, чтобы вернуть мне прежнее тело-кве?

Доведя секцию до нужной высоты, я слил каменную колонну с остальной частью стены до монолитного состояния и задумался.

— Если честно, я не знаю, — признался я. — То, что она сможет это сделать — даже не сомневайся. Но она ничего мне не говорила о том, какой уровень силы требуется для этого. Возможно, ей даже не понадобится личное присутствие в мире?

— Хмм… — промычал фолиант и довольно долго после этого я не слышал от него ни звука.

Секции усиленной стены размеренно вырастали одна за другой, день медленно шёл к своему завершению. Ещё немного и солнце коснётся горизонта, забирая с собой опаляющую летнюю жару. Работать было жарко даже в фирменной футболке с ликом Аллегри, которую я взял в личное пользование. Я даже не хотел задумываться о том, что творилось бы со мной в обычном парадном камзоле с рубашкой и плаще, на которых, за неимением подушки или ковра, расположилась Шарли и бережно переносила с одной секции на другую. И как ей не лень?

— Может дождик забацать на остатки маны?.. — задумчиво пробормотал я.

Как раз Эрмит был сегодня под рукой. Но пока я раздумывал над тем, стоит ли бахнуть дождя или лучше поднять ещё одну секцию, фолиант неожиданно нарушил молчание:

— Скажи-кве… Если ты будешь строить храм, то тебе понадобятся служители-кве?

— Само собой, — удивлённо повернулся к нему я. — Кто-то же должен вести ежедневную работу с паствой? Меня одного на все должности не хватит.

— Я тут просто подумал-кве… Что и сам должен приложить силы к своему освобождению-кве, — сообщил Эрмит. — Как думаешь, из меня выйдет проповедник-кве?

— Чё? — тупо спросил я, позабыв и о дожде, и о стене, и вообще обо всём на свете, настолько внезапным оказался этот вопрос.

— Ну… — помахал страницами талмуд. — Вот смотри-кве. Особой работы для меня нет. По крайней мере, пока что-кве. Заниматься магическими исследованиями в таком виде я тоже не могу-кве, даже если помощников найти-кве. Зато могу помочь тебе распространять эту вашу религию и приблизить день своего освобождения-кве! Говорить я могу, сон мне не нужен-кве. А представь, как паломники впечатлятся артефактом-проповедником-кве?

Эрмит говорил что-то ещё, но меня настолько захватила выданная им идея, что я полностью провалился в свой воображаемый мир, где уже находился храм, полный прихожан, а перед ними, на внушительном постаменте, стоял посох с Эрмитом. И пингвин, активно жестикулируя страницами, читал паломникам религиозную речь, полную огня и страсти.

Да это же обалдеть какой эффект! В какой ещё религии есть говорящий магический фолиант, который сам несёт свет веры в массы? А у нас будет! Разве что придётся напихать в храм побольше охраны, дабы уберечь пингвина от воров, вандалов и прочих агрессивных еретиков.

Нет, мне определённо нравится эта мысль! Я даже не ожидал, что Эрмит проявит такую инициативу для приближения часа своего освобождения.

— Эй, асани-кве! — донеслось до меня. — Ты меня вообще слушаешь-кве?

— Ты нанят, — сообщил я пингвину без предисловий.

— Чего-кве? — удивился тот. — Вот так просто-кве?

— А почему нет? — пожал я плечами. — Идея интересная, необычная. Разве что тебя надо будет к должности подготовить. Написать пачку проповедей на разные темы, подумать о вопросах, что могут задавать новые прихожане. Ну и придётся потренироваться произносить речи. По себе знаю, это требует привычки и практики.