Однажды в детстве, в моем детстве, в другом мире, пацан старше меня на несколько лет на меня напал. Вернее, сделал вид, что нападает. Он неудачно пошутил, разыграв сценку из фильма, а я не понял мора и испугался. Впал вот в такой же ступор. Эмоции были такие же яркие, как в детстве.

На девственно белом горизонте моего растерянного мозга, свободного от мыслей, тут же гейзером изверглось Мстиславское наследство. И я с удивлением услышал свой голос:

— А ты что такой любопытный, свинорыл? — ответил я на чистом русском. Впрочем медально исправно все перевел, только со “свинорылом” обошелся вольно, превратив это слов в “свонячье рыло”. Как по мне, в таком переводе теряются нюансы. К тому же, я бы его обозвал иначе. Лицо у стражника и в самом деле было очень жирное, но напоминало не свиное, а скорее бульдожье. Щеки у гуляма буквально лежали на плечах. А маслянистые темные глаза на выкате только добавляли сходства. И эти глаза смотрели на меня безразлично. А вот второй гулям был куда больше похож на свинью — светлая щетина на подбородке и серые глаза. Я посмотрел на него внимательнее, потому что после моих слов он тоже вскочил. Угрожающе. В этот момент первый небрежно зажал под мышкой меч. Я решил, что это было сделано с умыслом. Для демонстрации пренебрежения. Типа смотри, я даже мысли не допускаю, что мне понадобится оружие для такого как ты. А потом протянул ко мне лапу. Быстро, очень быстро двигается. А я, мямля, как раз в этот момент взгляд отвел, на другого посмореть. Я только мельком увидел движение, но вместо того, чтобы как учили, шуганутся и отпрыгнуть в сторону, как заяц, замер. Видимо, пытаясь взять под контроль язык, взял под контроль и тело, подавив инстинкты Мстислава, а именно — порыв разорвать дистанцию и выхватить меч.

Налет цивилизации может оказаться смертельно опасен в местах, где люди играют по другим правилам. Но мне повезло, гулям меня не ударил, просто грубо схватил меня за подбородок и поднял моё лицо вверх. Прежде чем он успел что-то сказать, в переговоры вступила Милена.

— Это новый Бача-бази владыки Шаззау. сфи, — сказала она, сделав заминку в имени местного бугра. В этот раз она не корчила миленькую няшку. Стояла развернув плечики, грудки навыкате. Глаза злые, взгляд твердый. И даже шагнула вперед. — А на подушечке голова того, кто его без спросу тронул!

Гулям смерил её взглядом. Заглянул под ткань. В глазах его по прежнему ничего не отразилось. Но он медленно и с явной неохотой отступил в сторону. Я немедленно пошел мимо него к лестнице. Стараясь не перейти на бег. Девушки семенили рядом. Уже на ступеньках, отойдя подальше, я бросил быстрый взгляд назад. Гулямы пялились нам в след.

Мы поднялись на следующий этаж. Тут тоже была стража, во всем, кроме цвета кожи, похожая на предыдущую, только эту мы миновали без происшествий.

— Не бегите! — шепнула нам Лизавета. Я сбавил ход. Я действительно уже почти бежал.

— Куда дальше? — спросил я. Милена, у которой был в руках свиток, начала его разворачивать, чтобы свериться с планом. Из под потолка спикировал Ибн Хальдун и замахал ручками, показывая на нужную дверь.

— Сюдать, сюдать!

Мы скользнули к нужной двери. Девки тут же развернулись в обе стороны. Я даже на секунду подумал, что они скажут “чисто”, но нет. Надо их будет научить. Я толкнул дверь — замков тут нет, кстати. Я заглянул внутрь. Вроде никого.

Мы юркнули в помещение и прикрыли дверь за собой. Это была жилая комната. Немного аскетичная — голый пол, на стенах только цветные драпировки. Шкафы кровать. И жуткий беспорядок — везде валяются тряпки. Сразу видно, девушка живет.

— Вот она, вот она, — аж приплясывал от нетерпения Ибн Хальдун. Милена подошла к столику заставленному всякими флакончиками и несколькими мутными серебряными зеркалами. И схватила зеркало. К столику тут же подбежала Лиза и схватила второе зеркало. Я тоже подошел поближе.

— Абдуррахман, эта твоя лампа? — спросил я у Ибн Хальдуна, показывая на… Лампу? Я ожидал увидеть нечто вроде чайничка, как в мультфильмах. но лампа больше напоминала бронзовую плошку с носиком. И некоторые детали оформления меня смущали.

— А из какой части тела, ты говоришь эту лампу сделали? — уточнил я.

— Слющай, хватай лампу и… — крохотный волшебник вдруг замолк на полуслове, сделал большие глаза. Показал мне за спину. И юркнул вниз, под столик. “Интересно, а почему он не исчез?” сначала подумал я, а только потом обернулся. Вообще, привычка думать меня однажды в гроб загонит.

От дверей к нам кралась… Демоница. Будем называть вещи своими именами. Ну или просто девушка с очень бледной кожей, большими, миндалевидными глазами. Ничего необычного, похоже на фильтр для видео, превращающих людей в куколку-китаянку. С рожками. Я мельком глянул вниз — копыт не было. Она тоже была босиком. Темнокрасный наряд незнакомки, в отличии от нарядов Милены и Милы, был не прозрачным. Зато множество откровенных разрезов с лихвой это компенсировало. Рогатая, технически, была одета в ленточки.

— Вот я вас и поймала! — заорала она голосом оперной певицы во время семейного скандала. Я уронил подушку и вытащил меч. Её это не насторожило. Она обрадованно ткнула в мой тесак длинным, черным и похожим на нож для грибов, когтем. Совсем не женственно смотрится, кстати. — Ага! Хотели порезать мои наряды!

Да куда уж больше! Я на секунду залип на её грудь, удивленный тем, что не вижу её сосков. Она гневно дышала, встав в метре от меня, тыкала в меня победно когтем и вдруг удивленно завертела головой по сторонам, заметив, что Милена и Лизавета тихонько обходят её с боков.

— А вы кто такие? — она нахмурилась. Лизавета бросилась на неё первой. Рыжая быстра, но надо ей над техникой поработать. Просто банально прыгнула, выставив перед собой руки, не успевшие даже еще обзавестись когтями. Не знаю, что Лиза хотела — сбить незнакомку с ног? В любом случае не сработала. рогатая легко увернулась. Танцующий шаг в сторону, с поворотом корпуса, прямо как мастера кунг фу в фильмах про боевые искусства уворачиваются от всего. Демоница в отличии от туповатого меня очень быстро приняла изменившиеся правила игры и тут же, без раздумий, со всей дури лягнула Милену. Та явно не ожидала такой резкой реакции. Удар пришелся Миле в грудь и она отлетела в сторону. Ну, не так прям отлетела, не как грузовик сбил. Как борцовская груша, которую с разбега пнули. только косички взметнулись.

— Ты что сохатая, сдурела?! — возмутился я. Отбросил меч, раз она его не боится и рывком прошел рогатой в ноги. Борьбе тут, кстати, тоже учат. Это часть фехтования. Случись нечто непредвиденное и хорошо подготовленные бойцы не стеснялись выпустить оружие и перевести бой в партер. Постараться уронить противника, подмять его под себя и закончить дело кинжалом. Как я подозреваю, именно из таких, очень житейских семейных способов выжить, со временем вольная борьба и выросла. Вот и сейчас я совершил практически классический проход в ноги, на рефлексах Мстислава, а потом бросок. Уже немного по своему. Шмякнул рогатую об пол с размаху, как воблу об стол.

Та вякнула и замерла, оставшись лежать неподвижно вытянув руки вдоль тела. Я бросился к Милене.

Мила уже и сама поднималась.

— Дышать не больно? — я схватился за её грудь. За грудную клетку, точнее. Мне показалось, что от такого удара ей должно было все ребра переломать. Милена отрицательно замотала головой.

— А ну вдохни полной грудью и следи за ощущениями! — потребовал я.

— Все потом, рвать когти надо! — рявкнула Лизавета. В руках она уже держала оба зеркальца и лампу Ибн Хальдуна. Мы нашли откатившуюся под столик голову, над которой Ибн Хальдун уже растянул портал. И нырнули в него.

Никогда не думал, что темень лицея меня так обрадует. Через секунду рядом появился и Ибн Хальдун. Принес с собой одежду.

— Ну вы и набедокурили. Все, я назад. Сейчас прибегут гулямы, потом дело дойдет до владыки и он призовет всех слуг.

— Подожди! — успел окликнуть его я. — Когда тебя назад ждать.