Ну вот! Так я и знал, всё сказки врут.

— Значит не можешь? — подытожил я.

— Смотря какой. Такой, деревянный, маленький, — Ибн Хальдун показал ладонью на уровне груди. Учитывая, что он был все еще раза в три выше меня, то дворец выходил двухэтажный. Или меньше. Волшебник продолжал уменьшатся, не убирая ладони. — Если вот такой, да, могу. Но не за одну ночь. Может, неделю дашь?

— Что с лампой делать потом? — спросил я, уяснив в общих чертах границы “всемогущества” странного существа.

— Выкинь на дно морское! Хотя, нет, не надо. Спрячь далеко, чтобы никто не касался! Но только там где тепло. И сухо, — зачастил Ибн Хальдун. — Ты сначала достань, да! А я потом придумаю, да?

— А наперед что заплатишь? — выступила из-за моего плеча Милена.

— Ай, красавица, ай умница, и куда ты лезешь, когда мужчины разговаривают? — всплеснул ручками колдун. Он был уже примерно одного с нами размера и продолжал уменьшаться. — Давайте уже отправляться, я между мирами дверку всю ночь тоже не могу держать!

— Это Милена. Она у нас торгуется, — представил я беленькую. — Ты бы, уважаемый Абдуррахман, с ней повежливее, а то ведь в цене не сойдемся.

— Ах, красавица, я просто ослеп, ты какая умная! — Ибн Хальдун потянулся к девушке руками, заулыбался. Но не поклонился. — Милена. Сладкое имя для такой сладкой джинни как вы, моя госпожа. Будь я помоложе, семь верблюдов бы з вас отдал. Что вы хотите, только скажите! Хотите золота?

Абдуррахман метнулся в портал, осветив его на короткую секунду светом своих новогодних огней и исчез. Я успел рассмотреть неровные каменные стены из крупных блоков и кучу костей на полу.

— Что думаете? — спросил я девушек. Лично я пребывал в сомнениях. С одной стороны, я бы бросился помогать не раздумывая, будь это обычный человек. Но это существо выглядело кем угодно, только не беспомощной жертвой.

— Не нравится он мне, — веско сказала Лизавета.

— Надо послушать внимательно, что он предлагает, а потом уже решим, — предложила Милена и в самом деле разумную вещь.

В портале снова появился Ибн Хальдум. А вместе с ним появились и тут же упали на пол глухо звякнувший мешочек, сверток ткани изумительного яркого зеленого цвета и меч странного вида в очень широких ножнах.

— Вот, ликуйте, вы богаты. Это золото! А вот отрезки драгоценного паучьего шелка, — и он метнулся к лицу Лизаветы. — Эта изысканная ткань очень пойдет к цвету твоих волос, моя огненная госпожа!

Во мне поднялась темная волна ревности. Впрочем, возмутиться я не успел. Абдуррахман уже подлетел ко мне и указывал своей маленькой рукой на меч.

— И конечно, у меня есть и то, что не оставит равнодушным никакого мужчину. Волшебное оружие.

Ну что сказать. Не оставил он меня равнодушным. Я взял лампу и шагнул вперед, в портал. Действительно, пол покрыт слоем мусора. Воняло очень мерзко. Однажды в подвале у знакомых сдохла кошка и год там валялась. Похожий был запах. Я отшвырнул сапогом мусор в сторону, поставил лампу на пол. Потом поднял с пола меч и извлек его из ножен. За ним давно не ухаживали. И слишком тяжелый. Я привык к саблям. Сабля весит грамм 700–900, может меньше. Как бутылка водки. Конечно, стальной прут ведет себя в руке немного иначе, но в принципе саблей махать не тяжело. А эта штука, что мне приволок Ибн Хальдун, очень толстая, сильно расширяется к концу. Очень сильно, форма просто гротескная. Как ятаган в мультиках. Только заточка с внутренней стороны изгиба клинка. Весит килограмма два, не меньше. Как чугунная сковорода-гриль. Причем сковородой поудобнее орудовать будет. Может это меч палача? Или ритуальная какая приблуда? Выглядит подозрительно вычурно — ручка даже на вид неудобная и вместо гарды узоры, заманаешься их потом вычищать…

Я оглянулся в портал, чтобы спросить, что же в этом мече такого волшебного. И удивился. Портал с этой стороны выглядел чуть иначе, чем тот, который держал Канцлер. Проход изнутри почти не просматривался, просто неправильность в пространстве. Битые пиксели вселенной.

Да, к такому конечно привыкнуть сложно. Но удивился я не порталу, а тому, к чему он был привязан. Это был труп. Что ожидаемо. Вяленый такой, сушеный как естественная мумия. Что я не ожидал, так то, что труп будет шевелиться. Я не знаю, что он там делал, пока я в потьмах меч разглядывал, но как только я повернулся, трупак потянул ко мне свои гнилые кочепатки и пасть раззявил. Не распахнул, а слегка так раззявил. Я, чисто машинально, рубанул неприятно подвижные останки по шее — несмотря на мрачный видок, меч оказался достаточно острым, чтобы легко смахнуть голову с плеч. Мне было тяжело им махнуть, а сопротивления шеи и костей я не почувствовал.

Я тут же отскочил в сторону. Безголовое тело еще немного постояло, подергивая лапками… А потом обвисло. Я разглядел, что оно было пришпилено к стене монолитной железной конструкцией. За руки и ноги не стали приковывать, чтобы не перегрыз. Но это я потом понял. В этот, конкретный, момент я отчего-то заорал. Видимо прорвалось напряжение.

— Аааа б… — честно говоря, матершинные завороты у меня не вышли. Не до лингвистических изысков. Все же страшная хрень, оживший мертвец. До костей пробирает. Вот только сейчас понял это выражение. Мне как будто ледяные когти в хребет воткнули. Жуткое, противоестественное создание больше не шевелилось, но я орал одни и те же маты, и никак не мог остановиться. Рядом словно из воздуха появилась Милена. Выпрыгнула из портала. В руке джедайская рапира, в глазах обещание смерти. Чуть позже в помещение ввалилась Лиза. Стало тесновато. Каморка два на три метра, половину из которых занимал трупак, от которого я разумеется, старался держаться подальше.

— Ты почему так орать, да?! — появился возмущённый Ибн Хальдум, змею ему в анус. Посмотрел на труп. — Ты, его что, убил?! Зачем так сразу! А вдруг заметят! Вай-вай-вай! Давайте быстрее, надо идти дело делать!

Все же дымный колдун тоже волновался, хотя по нему и не скажешь. Размером Абдуррахман сейчас примерно с мою голову и иллюминацию приглушил. Но волнение выдавало не это, а сильный акцент, в этот раз не игривый, а вплоть до того, что он путал слова, и иногда заменял их арабскими, тут же поправляясь.

— Ты куда нас завел? — заорал я на него. Ну, не прямо так. Речь у меня была короткая, а если без матов, то считай вообще промолчал. Но в общих чертах Ибн Хальдун уловил причину моего возмущения.

— Слущай, ты в башни владыки джинов, да? А чего ты хотел! Ню канешь тут будет стража, чудовища, всякая ебола! Все, пошли дело делать.

— Назад нас выпусти. Не пойдем мы никуда, — твердо сказал я.

— Жаль, что не пойдете, но назад я вас не выпущу, — спокойно сказал Ибн Хальдун. Милена ловко ткнула его в ножку своим клинком. Древний подонок дернулся, пытаясь увернуться, но не успел. Впрочем, это ему не повредило. Как будто колечко дыма карандашом проткнули, но оно потом обратно собралось.

— Смотри лучше сюда. Пока ты орал, как дурак, я вам план нарисовал, куда вам идти надо… — из воздуха выпал увесистый свиток. Лиза с разбегу прыгнула в воздух, метя в портал. Пролетела сквозь него прямо в стену. Умудрившись оттолкнуться в воздухе от стены, сделать сальто и приземлиться рядом с нами. Я едва успел её поймать. Она опять была босиком, а ножки и ручки её теперь были больше похожи на лапки с внушительными, сантиметра по три, когтями. Достаточно твердыми, чтобы оставить царапины на камнях стены, хорошо заметные даже при тусклом свете лампы. Ибн Хальдуна она тожа вспорола по ходу полета, развеяв чуть-ли не на половину. Это его нисколько не побеспокоило, даже голос не сбился:

— Левой ногой рисовал, сильно не суди, как смог, так сделал. Ну, давайте уже бистрее, пошли-пошли. Ай, дикий человек, сразу мечом махать! Говорю же, давай тихо, спокойно, не шумя… Нет, сразу рубяк-рубяк, рубяк-рубяк! Ты хоть понимаешь как зря его убил? Скоро заметят, что умер тот, который умереть не должен…