Вдали послышались шаги и чьи-то голоса.
«Это возвращаются помощники Игнатия, способствовавшие его бегству, — подумала графиня, — они-то ни в каком случае не должны меня видеть; больше всего я должна скрывать от них свой план, дабы не давать возможности изменнику избежать моей мести. Ничтожна та женщина, которая не умеет отмстить за свою поруганную любовь».
Елена почти побежала по улице, оставляя далеко за собой Потоцкого, его друзей и слуг. Наконец она подошла к воротам дворца, с трудом пробравшись через толпу любопытных.
Часовой остановил её, спрашивая, куда она идёт.
— Я послана к графине Браницкой! — ответила графиня Елена, поспешно проходя мимо солдата, принявшего её за горничную.
Когда она подошла к заднему крыльцу, выходившему в парк, казак, стоявший на часах, тотчас же узнал её и почтительно посторонился. Он никак не мог понять, почему такая важная дама, осыпанная бриллиантами, ходит по чёрной лестнице, предназначенной исключительно для прислуги. Проводив глазами скрывшуюся в дверях подъезда графиню Браницкую, солдат опустился на ступеньки крыльца и не то задумался, не то задремал.
Браницкая быстро взбежала по лестнице, сбросила свой импровизированный плащ и вошла в зал ещё более прекрасная, чем до сих пор, так как волнение освежило её лицо и заставило её глаза блестеть ярче прежнего.
Граф Бобринский, искавший кого-то взором, бросился навстречу ей.
— Простите, графиня, — проговорил он, — не знаете ли вы, где находится графиня Сосновская? Я видел, что и вы вышли, и думал, что она с вами. Надеюсь, что ей не стало дурно? Тут такая жара, что не мудрено и заболеть.
— Я уходила, чтобы поправить свой туалет, — ответила Елена, — может быть, и графиня Сосновская вышла для того же. Возможно также, что ей стало дурно; она, кажется, очень хрупкого здоровья. Очень вероятно, что она даже незаметно уехала домой; там, за этим рядом комнат, находится дверь на лестницу, выходящую в сад. Я думаю, что графиня Сосновская скоро вернётся сюда; но вы всё-таки поищите её, граф. Конечно делайте это осторожно, не возбуждая внимания общества. Никогда не следует громко расспрашивать об отсутствующей женщине.
Браницкая оставила Бобринского и отправилась в гостиную, где их величества всё ещё сидели за карточным столом.
Бобринский о чём-то задумался и самодовольная улыбка заиграла на его губах.
— Ах, понимаю, — прошептал он, — она знает, где находится Людовика, и посылает меня к ней. Очевидно, моя малютка, так стесняющаяся в большом обществе, нарочно осталась в одной из пустых комнат или даже спустилась в сад для того, чтобы наедине поговорить со мной о любви.
Граф Бобринский быстро прошёл ряд комнат, на которые ему указала Браницкая, по дороге тщательно осматривая каждый уютный уголок, полузакрытый широкими листьями цветов. Таким образом он дошёл до коридора и спустился вниз по лестнице, толкнув при этом спящего солдата ногой. Тот испуганно вскочил и отдал честь.
— Так-то ты исполняешь свою обязанность? — строго спросил Бобринский, с трудом удерживаясь от смеха при виде растерянного лица казака.
— Простите, ваше высокоблагородие, — стал оправдываться солдат, — сам не знаю, как это случилось со мной. Пожалейте меня, ваше сиятельство! не говорите никому, что я вздремнул немного!..
— Хорошо, я никому не скажу, если ты ответишь мне правду на мой вопрос, — согласился Бобринский. — Выходил кто-нибудь недавно из этих дверей? Или, может быть, ты так крепко спал, что можно было перешагнуть через тебя, а ты даже и не почувствовал?
— Никак нет, ваше сиятельство, этого не могло быть, — уверял казак. — Я всё видел, вышла дама...
— В белом платье и бриллиантах? — нетерпеливо перебил Бобринский.
— Точно так, ваше сиятельство. Она села на носилки, которые ожидали её здесь, и лакеи унесли её.
— Унесли на носилках! — разочарованно воскликнул Бобринский. — Чёрт возьми! она, значит, действительно заболела и больше не вернётся сюда!
— Да, ваше сиятельство; дама дрожала и была очень бледна, — подтвердил казак. — Когда понесли носилки, их побежала догонять какая-то женщина, вероятно, горничная. А потом эта самая женщина...
Бобринский не слышал, что говорил дальше солдат.
— Она больна и вернулась домой, — пробормотал граф, — это очень жаль. Мне кажется, что я серьёзно влюбился в малютку. Надо сказать её отцу; нельзя же оставить бедняжку без всякой помощи!
Он торопливо побежал по лестнице, а казак смотрел ему вслед и с недоумевающим видом покачивал головой.
— Наверно, эту лестницу заколдовали, — проговорил он. — Я был рад, что попал на спокойное место, так как через эту дверь раньше никто не ходил, и вдруг оказывается, что она понадобилась всему свету. Нечего делать, приходится смотреть в оба!
Солдат, тихо ворча, поднялся со ступеней лестницы и начал ходить взад и вперёд равномерными шагами.
Граф Сосновский стоял невдалеке от столика их величеств. Его лицо сияло гордой радостью, так как государыня разговаривала с ним особенно милостиво; Потёмкин снисходительно шутил, а Бобринский не переставал восхищаться красотой его дочери. Сосновскому рисовались блестящие картины будущего, и он не обращал никакого внимания на то, что польские патриоты отворачивались от него, когда он подходил к ним.
Лёгкий удар веера по плечу заставил Сосновского оглянуться. Пред ним стояла графиня Браницкая, которая обыкновенно тщательно избегала его. В глазах Сосновского мелькнуло насмешливое торжество; он объяснил себе, что графиня Браницкая начинает заискивать в нём, предвидя, какая блестящая будущность ожидает его.
— Граф Бобринский ищет вашу дочь! — проговорила Браницкая.
Сосновский, с улыбкой пожав плечами, довольным тоном заявил:
— Эти дети не могут расстаться ни на минуту!.. Прямо поразительно, что они так быстро привязались друг к другу.
— Да, но граф Бобринский не найдёт вашей дочери! — с горькой, иронической улыбкой прибавила графиня Елена.
— Как не найдёт? — удивлённо спросил Сосновский.
— Не найдёт потому, что её здесь нет! — ответила графиня Браницкая.
— Где же она? Неужели с ней случилось что-нибудь нехорошее? она, может быть, заболела? — испуганно воскликнул Сосновский. — Это было бы очень не кстати. Неужели она осмелилась упорствовать в своём?..
Сосновский внезапно остановился, вспомнив, что это не следует говорить.
— Да, она осмелилась! — спокойно заявила Браницкая. — Вам нужно было лучше охранять свою дочь, — продолжала она, — вы знаете, граф, что не следует заставлять молодую девушку заключать ненавистный для неё брак.
— Ради Бога, графиня, перестаньте говорить загадками! — взволнованно проговорил Сосновский. — Где Людовика?
— Она теперь едет по пути к границе, рядом с человеком, которому очевидно отдаёт предпочтение пред графом Бобринским! — невозмутимо ответила Браницкая.
Сосновский смертельно побледнел; он стоял несколько времени молча, не будучи в состоянии произнести ни слова, затем судорожно схватил руку графини и с трудом произнёс:
— Вы говорите, что она едет рядом с тем человеком? Неужели этот безумец посмел?
— Очевидно, да! — ответила графиня. — Пока мы с вами здесь разговариваем, они на быстрых лошадях мчатся по направлению к границе. Я сама видела, как они поскакали в темноте ночи.
— О, — воскликнул Сосновский, всё ещё не вполне приходя в себя, — это — мальчишеская выходка! Они нанесли мне удар, разрушивший все мои планы. Громы небесные, отмстите этому дерзкому выскочке!..
— Нужно самому прийти на помощь Божьему правосудию, — заметила графиня. — Ваше дело достойным образом расправиться с подобной дерзостью. Прежде всего нужно задержать беглецов и сохранить в полной тайне поступок вашей дочери, чтобы не наложить пятна на её репутацию. Я думаю, что, как бы ни был влюблён граф Бобринский в вашу дочь, он едва ли решится предложить руку и сердце девушке, которая скачет ночью с посторонним мужчиной по улицам города! — прибавила графиня Елена с глубокой иронией.
