Моя версия: или к Никифору сегодня новая ночная белочка явилась, или, как говорится, уже конкретный песец пришёл. А если Никифор Никогда-Не-Пьющий когда-нибудь протрезвеет, включит мозг и разберётся в своём бардаке, то, покопавшись в купленной у меня магической сумке, он, вероятнее всего, там и отыщет своего потерянного друга. Но помогать, давать советы, как найти бесценную пропажу, и оправдываться перед Ираклием за то, что никто из нас не делал, я не нанимался. Мне были противны его скользкие намёки о том, что я стал «Suspect Number One» в чёрном списке константинопольских воров—маньяков. Не дождавшись содействия в поимке «опасного преступника» и чистосердечного признания в совершении «кражи», Ираклий продолжил грузить меня своим бесконечным занудством:

– Вы скажете, Михаилу помог скрыться кто-то из родственников или лояльных придворных. Но нам доподлинно известно, что Михаил вёл крайне замкнутый образ жизни, сочинял скучные поэмы, ни с кем не общался и, кроме Никифора Преданного—Неизменного, верных друзей у него не было. Я допускаю, что этот неимущий нищий располагал парой солидов, чтобы подкупить одного—двух стражников, но оплатить молчание тысячи моих многоглазых осведомителей у него никогда не хватило бы средств, смелости и способностей… И не могли же все те, кто находился вчера на территории дворцового комплекса, сговориться между собой и повторять одно и то же, что не видели его? – рассуждал сам с собой Ираклий. – Я доложил о своих размышлениях Никифору Озабоченному—Сосредоточенному. Он, осмотрев галерею и внимательно прочитав посмертную поэму Михаила, во всём согласился со мной. Затем Никифор Мыслительный—Рассудительный выстроил своё логическое умозаключение о том, что в стене, примыкающей к галерее, замаскирован никому не известный тайный проход, и, зная секретное место, Михаил только таким хитрым способом смог незаметно скрыться… Посреди ночи вызвав во дворец каменщиков и лучшего технита—архитектона Прокула Камениата, Никифор Обдуманный—Продуманный приказал разрушить стену, чтобы посмотреть, в каком из скрытых проходов прячется Михаил. Прокул Камениат запаниковал и предсказал, что если начать крушить несущие сооружения, то полдворца с оглушительным грохотом обрушится на землю, придавит всех, кто находится на верхнем и нижнем ярусе. От услышанного Никифор Метательный—Гневоиспускательный так рассвирепел, что приказал конюхам затолкать внушительную порцию наисвежайшего лошадиного навоза Прокулу в рот, чтобы тот более не озвучивал ужасную ахинею, и распорядился пожизненно заточить старого архитектона в дворцовый тюремный каземат. А меня отправил к Вам выяснить обстоятельства произошедшего. Так что мне передать от Вас Никифору Осмысленному—Глубокомысленному, Магистр Александрион?

– Ираклий, эта детективная история натолкнула меня на одну интересную идею. Может, в ваших тюрьмах есть люди, которые захотят работать на меня? Я бы их выкупил и через некоторое время вывез из Константинополя, а вам с Никифором не придётся тратиться на их содержание, и своих неадекватных арестантов вы больше никогда не увидите.

– Мне следует обсудить данную просьбу с Никифором Убедительным—Настоятельным—Утомительным, прежде чем что-то обещать, – недовольно процедил Ираклий, когда был вынужден сменить свою заезженную пластинку про застрявшего в заднем проходе Михаила Дуку.

– Для меня сгодятся не только арестанты, но и обладающие полезными навыками и умениями свободные сограждане, которые будут служить мне, а затем уедут вместе со мной. Вы можете посоветовать, где их найти и чем заинтересовать?

– Усадьбами, поместьями, земельными наделами и сундуками, наполненными золотом, а где отыскать толковых – об этом предстоит поразмыслить… Есть разорившиеся приёмщики ставок, перекупщики и ремесленники, которые попали в долговое рабство. Есть те, кто за свои преступные деяния был подвергнут унизительной процедуре проскрипции имущества, – немного подумав, сообщил Ираклий. – Магистр Александрион, неужто Вам надобен подобный городской и сельский сброд?

– Ираклий, как Никифор отнесётся к тому, если я обманом разорю нескольких местных купцов и парочку богатых патрикиев?

– Как Вы хотите их разорять? – насторожился он.

– В моём мире люди научились создавать финансовые пирамиды, чтобы развести на деньги особо доверчивых, желающих быстро обогатиться.

– Египетский песок и прах столетий! Каким образом Вы научились кого-то разводить и разорять с помощью треугольного каменного Дома Для Смерти??? Церковь не ободряет разводы, поэтому брак между мужчиной и женщиной считается незыблемым и священным… Как я понял, Вы намереваетесь выстроить в Новом Риме колоссальные пирамиды, такие, как в Древнем Египетском Царстве, обманом упрятать туда наших знатных и состоятельных разведённых сограждан, замуровать их там, как мумий, а после поживиться их богатствами? – вытаращив глаза, запричитал Ираклий.

И нахрена я ляпнул про «пирамиду» и «развод на деньги»… Как говорит Кир, из меня всё, что надо и не надо, как из рваного мешка, постоянно сыплется. Пришлось вкратце объяснить Ираклию, как построить пирамиду двадцать первого века и как по-быстрому развести лохов.

– Преподобный Коприй Египетский! Какие замысловатые ловушки способны придумать люди! Я ценю, что прежде, чем воздвигать в правовом государстве подобные плутовские пирамиды, Вы советуетесь с нами, – скривился он. – Кроме того, мне поручено уведомить Вас, что вчерашнее выступление Ваших мелодистов произвело неизгладимое впечатление на Никифора Утончённого—Поэтичного, и мы – его верные подчинённые и почтительные верноподданные – так же высоко оценили их мастерство. Магистр Александрион, позволите ли Вы своим служителям искусства иногда услаждать и наш слух? Мы были бы рады восхищаться их незабываемой музыкой во время торжественных встреч иноземных послов, при триумфальных выходах Никифора Венценосного—Победоносного, на богослужебных песнопениях, похоронах, празднествах—брумалиях и, разумеется, на закрытых пиршествах—симпосиях.

– Выступления можно организовать, но у моего оркестра пока ограниченный репертуар.

– Осмелюсь спросить, где Вы находите таких одарённых мелодистов и талантливых танцовщиков? Неужели у нас, в Новом Риме?

– Музыкантов я привёз с собой, а танцоров купил здесь по сходной цене в лавке у какого-то ушлого Андромаха. Кстати, скоро нам опять придётся навестить его. Мне нужны новые танцовщицы и официантки.

– Непременно навестим Андромаха, не беспокойтесь об этом, я провожу Вас к нему, Магистр Александрион… А наших придворных мелодистов Вы можете обучить?

Я задумался: если в Константинополе расплодятся музыканты уровня Гудислава, то мои доходы от выступлений резко упадут, но, с другой стороны, чем больше талантливых скрипачей и флейтистов, тем жизнь насыщенней и разнообразней. В Византии раннего средневековья театры и книги присутствуют в единичных экземплярах, а до изобретения телевидения и интернета придётся подождать веков примерно десять. В качестве развлечения всем нам остаётся только музыка, бои без правил и… я зацепился за последнюю ускользающую мысль и поинтересовался:

– Ираклий, когда в Константинополе состоятся ближайшие бои гладиаторов?

– Побойтесь бога, Магистр Александрион! В нашем Ромейском Государстве гладиаторские бои давно запрещены церковью… – закашлялся Ираклий, но потом переобулся на ходу:

– Однако Никифор Воинственный Меченосный—Молниеносный, будучи крайне увлечённым тактикой и стратегией военного искусства, успел распорядиться о возрождении этой славной, но незаслуженно забытой традиции, и совсем скоро на арене Феатрона—Ипподрома Вы сможете насладиться убийственно кровопускательным представлением, сидя на трибуне из пентелийского мрамора в обществе Никифора Божественно Перевоплощённого и его раболепных приближённых.