Конструкция карет не выглядела чем-то выдающимся: резьба на дверцах, ряд зашторенных от зноя окон, багаж из каких-то ящиков на крыше. Большие колеса со странной системой амортизации, какая-то мешанина из балок, ремней и цепей, которая крепилась к днищу. Здешние небольшие ямы такая карета проглатывала без особых видимых последствий.

Интереснее выглядело сопровождение. Охрана имела сложенные за спинами в резные колчаны луки, к седлам были приторочены длинные мечи, доспех из сверкающего железа и длинные копья с вымпелами, изображающие колосья какой-то зерновой культуры. Они лишь скользнули по нам взглядами сквозь прорези в шлемах. Я оценил их общий вид, они обладали значительно лучшим вооружением, чем те налетчики с побережья, впрочем, солдаты из Золотого Поля тоже уступали в оснащении.

Второй караван состоял из двух длинных павильонов, целые дома на колесах, за ними тянулись груженые телеги. Их тянули запряженные по двое очень крупные лошади, они были выше тех, что я видел раньше, имели явно выраженную мощную мускулатуру, более короткую и тонкую шею. Похоже, их специально выводили для такого рода работ.

Я догадался, что это именно торговый караван, по количеству содержимого в повозках, которые тянулись за ними. Пузатые парусины закрывали мешки с чем-то терпким, там виднелись ящики с глиняной посудой, набитые чем-то мягким мешки были аккуратно сложены в конце телег, выглядывая за высокий борт.

Охрана выглядела под стать содержимому, хоть и не такая вооруженная. Мужичье было одето в кожаные штаны да тонкие белые рубахи, на поясах топоры и мечи, длинные кинжалы и дубинки. Женщины приятного вида с любопытством выглядывали из павильонов, из-за их спин слышался детский гвалт. Караван проявил больше интереса, нам даже помахали, Саша помахал в ответ. Разговоры никто заводить не стал.

Дорога была хорошо укатана, вся в песке и колеях от колес, мы вынуждены были глотать пыль после каждой такой процессии. Городские стены приблизились достаточно, чтобы мы смогли их рассмотреть.

Высоченные подступы к ним преграждала разлившаяся река, дорога сужалась сперва в узкий отрезок, незаметно превращавшийся в каменный мост, обрывающийся входом в город. Массивные ворота впечатляли: поднятая решетка, прутья которой были толщиной с руку, и огроменные пятиметровые створки, открытые наружу. Их толщина была около метра. Когда мы подошли, караван торговцев, который тщательно обыскивали перед нами, тронулся, освобождая проход.

На мосту собралось не много народу, в основном стражники. Судя по всему, досмотр торгового каравана занял достаточно времени, подходящие с боковых тропинок одетые в приличные одежды горожане вставали в короткую очередь слева, она двигалась довольно быстро.

Мы переглянулись и пропустили вперед Сашу, как переговорщика. Встав в очередь, стали напряженно ждать: похоже, что при входе в город должна быть проведена некая процедура.

Стражников было человек двадцать, все хорошо вооруженные, они потели в своих доспехах и прятались в тени. Для них была специально выстроена сторожка, в которой, судя по всему, они и дежурили. Я обратил внимание на их лица, спокойные, почти все гладко выбритые. Их доспехи, состоящие из сверкающих панцирей, украшало изображение разделенного на три части круга, уж больно смахивающего на очертания города с высоты птичьего полета. Этот знак был и на щитах, и на развевающихся над вратами стягах.

Длинные клинки были вложены в добротные ножны с узорами, высокие сапоги с пряжками и приземистые шлемы с вырезами под глаза довершали картину городской стражи. За стенами, сразу слева, была выстроена конюшня, наверное, она относилась к владениям стражи, я слышал ржание лошадей.

Двое мужиков перед нами, тащившие плетеные корзины каких-то фруктов, показали смятый пергамент и были пропущены стражниками. У меня появилось противное предчувствие, что нас просто так не пропустят.

Пропускной пункт представлял собой стоящие в ряд три огромных стола, упрятанные с трех сторон в объемный шатер, один слой плотной ткани был скатан в рулон и спрятан сверху, за столами сидели двое стражников. Один был худой как мумия писарь, рядом с ним лежали пергаменты и желтая бумага вперемежку с тремя толстыми книгами. А второй — пожилой сержант, судя по форме: его плечи украшали синие мазки поверх латных накладок.

Они одновременно начали изучать нас взглядами, брови обоих изменили свое положение, писарь поднял их в заинтересованно-вопросительную дугу, а сержант сложил в хмурую полоску, соединившуюся на переносице.

Блин. Я мог их понять, мы реально выглядели, как сброд и проходимцы.

— Кто такие? Давайте путевой лист, — протянул стражник. — Откуда вы?

Саша замялся, никакого путевого листа у нас не было.

— Приносим извинения, у нас нет путевого листа. — Стражник становился все мрачнее. — Мы прибыли из Золотого Поля.

— Что ты несешь, чернь? Нет путевого листа? Как же вы тогда прошли через Морской Перевал? — Сержант даже придвинулся к столу поближе, разглядывая нас. — Только не лги мне, что через горы.

— Нет-нет, мы прошли через Морской Перевал без проблем. Дело в том, что мой отсталый троюродный брат подтер путевым листом задницу, как только мы отошли от крепости. — Саша указал пальцем на Ника. Тот сперва хотел было возмутится от такой импровизации, я видел это в его глазах, но затем сделал лицо подебильнее и почесал яйца. — Уверяю вас, с бумагами все было в порядке. Мы прибыли по поручению мага Гиро` из Золотого Поля, у него послание для библиотекаря Ила.

— Ну вы даете. Кто больший идиот из вас? Тот, кто доверил путевой лист отсталому, или тот, кто им подтерся? — хохотнул сержант.

— Оба, совершенно точно — оба. Моя вина здесь не меньшая. — Саша старательно разыгрывал придуманную на ходу историю.

— Могу я взглянуть на послание? — протянул руку оживившийся писарь.

— Да… — Саша нехотя достал перстень, который дал нам Гиро`.

Писарь покрутил «послание» в руках, затем сделал пару пассов левой рукой, перстень засветился. Казалось, после этого вопросов писарь больше не имел, он вернул магическую драгоценность Саше.

— Это действительно послание. От Гиро` для Ила, — сказал писарь сержанту. — Можно выписать новый путевой лист, взамен утерянного, с пометкой.

— Ладно, выписывай. — Сержант после слов товарища выглядел менее враждебным. Писарь достал лист и начал что-то на нем выводить чернилами. — Вход в город с оружием без разрешения и платы запрещен. Славный город Икрафис рад всем гостям, особенно если они умеют себя вести. Таверны внешнего кольца с радостью примут вас, рекомендую таверну «Полынь», там отличная еда и выпивка, настоящие кровати с подушками, набитыми гусиным пухом. Плата приемлемая даже для таких оборванцев, как вы.

Сержант поднялся с места и осмотрел нас.

— Залог за кинжалы и дубины — десять золотых. За мечи и топоры — двадцать пять. За копья — сорок. Есть еще оружие? — Саша отрицательно замотал головой и предостерегающе зыркнул на Ника. — Тогда сдавайте что есть, вон на тот стол, я вас обсчитаю. Заберете оружие, когда будете покидать город.

— А как получить разрешение? — спросил Вано, достающий топор из-за ремня.

— За вас должен поручиться кто-то из горожан, а также член либо представитель одной из семей Авалосов, Бассетов или Ногаре. — Сержант проследил, чтобы мы все сняли оружие и положили его на большой стол. — Так-с. Три меча, топор и копье. Это выходит сто сорок золотых. Орли, пометь.

Сержант подал знак двум солдатам, нас обыскали. Не найдя больше ничего запрещенного, писарь Орли спросил наши имена. Удивленно поднял взгляд на нас, когда мы по очереди представились. Вписал имена в бумагу и поставил печать из сургуча. Затем сгребший в охапку наше оружие солдат скрылся в уходящем вниз за стеной проходе. Притащил пять кожаных бирок с грубым оттиском из черных символов. Орли прицепил край листа на деревяшку, прикрепляя к ней наше разрешение на вход в город. Затем наживил бирки на кожаный мешок и перетянул им круглый валик. Результат своей работы он протянул Саше.