— Извините… — сухо промямлила я.

От этого неожиданного виража, вопросы в голове перемешались, но уже через минуту вновь вертелись на языке. Однако, все они бесследно исчезли, когда мой любимый плавно свернул к подземной парковке дома, в котором я живу.

Откуда он знает?

— Идём! — прозвучало очень бодро. В то время, как я была, как варёная картофелина. Представляла собой неизвестное науке, мягкое и бесформенное существо. Вся растеклась от его близости и руки, опять лежащей на моей талии и обжигавшей кожу. Даже через платье.

В лифте стало ещё труднее игнорировать присутствие Виталика…

Господи! Да я полужива от чувств и ощущений, завладевших телом…

Двери захлопнулись и крохотная, металлическая комнатка поползла вверх, как черепаха. Я и сама была бы не против сейчас превратиться в эту рептилию. Неплохо было бы спрятать трясущиеся руки и пылающие щёки под толстым панцирем.

А мой любимый мужчина был сосредоточен и твёрд. Стоял, как скала.

Не поняла. Он что, еле сдерживает улыбку?

Тоже мне! Устроил какой-то цирк!

Наконец, мы приехали на двадцать третий. И, пока я, как миксером, перемешивала содержимое сумки тщедушными пальцами, Виталик открыл дверь. Своим ключом.

— Что? Почему у Вас ключи от моей квартиры? — ожидала чего угодно, но уж точно не такого. И не успев переварить этот загадочный факт, упёрлась глазами в огромный букет из роз, возвышающийся в центре стола в гостиной. — Что…

— С днём рождения, милая! — прохрипел бархатистый полушёпот где-то сзади. Совсем рядом с моими волосами. — Прости, что сразу не поздравил.

— Виталик! — я почти отпрыгнула на два шага вперёд и развернулась к нему лицом. — Может Вы объясните мне, что вообще всё это значит? И почему у Вас ключи от моей квартиры? И…

— Не у меня от твоей, а у тебя от моей, Златочка. — заулыбался он. — Весь этот год ты жила в моей Нью-Йоркской квартире. Ты не знала?

Я только ловила губами воздух, не понимая, как мне реагировать на эту информацию.

Почему родители мне не сказали?

— Не посчитали, что это имеет какое-то значение, наверное.

Я что задала вопрос вслух?

— Я купил её три года назад, а сам тут был только однажды. Вот и предложил Игорю, когда узнал, что ты уезжаешь учиться в Нью-Йорк. Какие у тебя ещё ко мне вопросы? — он, по-хозяйски, кинул пиджак на кресло и сделал шаг в моём направлении.

Как хищник к загнанной добыче.

— У меня никаких. — быстро выдала я, — Это вы хотели о чём-то поговорить. Рассказать о своей проблеме. — я обхватила себя руками и прислонилась поясницей к столу. Знаю, защитная поза. Но ничего не могла с собой поделать. Тело не слушалось. В его присутствии оно мне больше не принадлежало.

— Ты права. У меня очень большая проблема. И, я думаю, ты догадываешься, кто её причина, — он произносил это медленно, тягуче.

Господи! Он намекает на меня!

— Откуда мне знать?

— Злата! — я чуть не подпрыгнула от его возмущённого крика. — Прекрати со мной играть и прятаться! Почему ты отрицаешь то, что произошло в ту ночь?

— Ничего не было, Виталий! — я снова искала спасения рядом с окном. Отвернувшись, к гладкой прозрачной поверхности, доходившей до пола, беспокойно елозила глазами по оживлённой авеню.

— Тут не боишься высоты? — опять этот голос прямо над моим ухом. — Видишь, я всё помню.

Господи! Я сейчас свихнусь от его низкого тембра. Или от страха.

— А ещё помню, что обнимал кого-то той ночью. В твоей постели, Злат. — он подхватил прядь моих волос и заправил за ухо.

— Скажи мне, милая, зачем ты предлагала деньги Мине? — мне послышалось, или он еле сдерживает смех?

— Потому что я подумала, что она девушка по вызову и Вы ей должны. Но так, как вы вырубились у меня дома…

— У тебя на кровати… — перебил Виталик. И зачем он меня лишний раз смущает? — Мина не шлюха. Она актриса. Начинающая, но достаточно талантливая. А вот ты — плохая актриса, Златочка.

Его руки легли мне на талию, но я снова увернулась и пулей улетела на кухню.

— Может быть, хотите кофе? Или сок? — это была последняя попытка обороняться. Я понимала, что очень глупая, но всё-таки…

— Хватит, Злата. Мина мне всё рассказала. Дословно. Ты же не за услуги ей деньги предлагала, а за то, чтобы она их больше не оказывала, — Виталик еле сдерживал смех. — Скажи, что ты ей кричала на весь дом… Я хочу услышать это от тебя, милая. — его губы уже касались моего уха.

Только бы не лишиться чувств прямо тут. Перед ним. Как удачно, что я стою спиной и Виталик не видит моей реакции на его близость. Губы приоткрылись, а глаза закатывались от наслаждения голосом любимого, его запахом и тёплым дыханием на моей коже…

— Ничего не было! Прекратите, Виталий! — получилось совсем неуверенно и хрипло.

— Тогда я скажу первый. Я схожу по тебе с ума, моя девочка. И уже давно.

— Не надо! Прошу. Ничего такого у меня к Вам нет. И в ту ночь я спала в соседней комнате.

— И поэтому ты меня ненавидишь?

— Нет! — его возмутительный вопрос выбил из меня остатки здравомыслия. — Потому что ты назвал меня Джесс, когда обнимал! — почти выкрикнула я.

— Значит, говоришь, ничего не было. — довольно усмехнулся Виталик.

И только сейчас до глупышки Златы дошло, что она сдала себя с потрохами. Вот так неожиданно и очень глупо. Хотя, с самого начала было понятно, что от правды мне сегодня не отвертеться.

— Не важно, было или нет. Какая разница, если ты всё ещё любишь жену? — не решаясь обернуться к нему, я настойчиво потирала пальцем прорезиненную ручку кофеварки.

— Джесс больше нет, милая. И как бы мне не было больно, я принял эту горькую правду. — он тяжело вздохнул и развернул меня за плечи, — Благодаря тебе, Злат. Ты вытащила меня из тишины и мрака. В тот день я… Чуть не ушёл вслед за ними…

Не знаю, дышала я или нет, пока Виталик это говорил. Сама стояла, как мёртвая, и, наверное, бледная, словно простыня. Но когда он произнёс последнюю фразу, ожила, резко втянув воздух. Сердце заколотилось где-то в ушах, а слёзы, которые я силилась удержать, хлынули из глаз под аккомпанемент глухих всхлипов.

— Рядом с тобой я понял, что надо двигаться дальше и начал улыбаться. — он притянул меня к себе и держал так крепко… Как будто боялся, что я снова отстранюсь или убегу. — Джес навсегда останется в моей душе, Злат. Она — моё прошлое. Счастливое прошлое. Но я хочу жить дальше…

Виталик сделал паузу. Может, ему было тяжело продолжать или он ждал от меня ответа. Но я молчала и только и могла, что увлажнять слезами рубашку на груди любимого. Не получалось облачить в слова всего, что сейчас творилось на душе. Только так. Только через слёзы.

— Да, в ту ночь Джесс мне приснилась. Впервые за несколько месяцев. Она просто стояла напротив и улыбалась. Только и всего, Злат. А не то, о чём ты подумала, маленькая развратница. — он усмехнулся и я поддержала его сквозь всхлипы. — В ту ночь я был с тобой. И эту дуру Мину приволок только из-за тебя, моя милая. Я горю по тебе уже год, Златочка… Безумно хочу тебя…

Господи! Не дай лишиться чувств.

— А ты? Скажи, когда у тебя это началось? В горах? Или позже? Я хочу знать всё… — его губы уже напропалую исследовали мою шею, подбираясь к ключице.

Сейчас или никогда, — промелькнула где-то на окраине сознания боязливая мысль.

— Давно… — сдалась я, задыхаясь от его признаний и моего дикого, пульсирующего внизу живота желания. — Когда ты переехал в Bel Air…

— Уже тогда? — теперь пришла его очередь шокировано отстраниться.

— Да… Тот дяденька… Он сразу меня очаровал…

— Господи, милая. Как вообще это возможно? Я сходил с ума и думал, что не нужен тебе такой старый и калеченый, — только сейчас до меня стало доходить, почему он не реагировал на мои неумелые попытки его соблазнить, почему отворачивался или уходил.

— Злат, а зачем я тебе, правда? Стареющий и весь в шрамах, — он показал взглядом на заживший шов на своей руке. Тот самый, над которым посмеивалась Джессика.