Дознаватель Шаун сидел за письменным столом и пытался вникнуть в очередной отчёт младших служащих. Несколько листов бумаги, измаранных кривым почерком и многочисленными кляксами, доставляли ему почти физическую боль. То ли дело рабочие записи мага, который, вот уже полтора года, работает в одном с ним кабинете — ровные строчки, буковка к буковке, никаких лишних слов. В лице Стефана Фолганда управа получила весьма ценного сотрудника. Ни дня не сожалел дознаватель, что когда-то осмелился в шутку пригласить брата лорда земель на службу.

Перевернув очередной лист, Шаун хлопнул ладонью по столу. Подходило время обеда.

— Может в трактир?

Стефан отложил перо. Последние полчаса он систематизировал улики по старому делу. Преступление было раскрыто, но некоторые моменты требовали уточнения, и маг с удовольствием тренировал разум практическими задачками. По странному стечению обстоятельств в конторе выдался спокойный день.

Именно в такие дни маг стремился заполнить ум любым другим делом, иначе тревожные мысли капля за каплей просачивались в сознание, чего Стефан всеми силами пытался избежать. Всё дело в том, что Фолганд перестал помнить сны. Просыпаясь в тревожном волнении, вспоминал о самом факте сновидения, скрывающегося в густом тумане неосознанного, но содержание ловкой змейкой ускользало от него. Знал он и то, что во снах содержалось нечто важное, даже пугающее.

Он просыпался, всматривался в лицо спящей Вельды — юное и счастливое, и сердце мага начинало страдать от неясных предчувствий, словно сама земля Фолгандов подсказывала и предупреждала о скорой беде. Днём Стефан убеждал себя, что тревога его — пустое, связана с переменами, которые рано или поздно случаются в жизни молодой семьи.

К счастью, на следствии думать о выдумках Фолганду было некогда, другие загадки крутились в голове. Ответить на вопрос дознавателя Стефан не успел. Дверь в кабинет отворилась, впустив рыжий всполох, который был так дорог сердцу мага. В последнее время Вельда потеряла немного в скорости передвижения, но все так же ловко водрузила корзину на пустой стол и начала извлекать из неё разнообразные припасы. Не переставая заниматься делом, она скороговоркой, чтобы не перебили, проговорила:

— Я решила, что подходит время обеда и быстренько всё собрала для вас. Энвар, вы же любите индейку? И не отказывайтесь. Знаю, что голодные сидите.

— Энвар? — маг изумлённо переводил взгляд с Бельчонка на напарника. — И не хочу знать, откуда моя жена знает твоё имя, Шаун, если даже я его впервые слышу.

Дознаватель отвернулся, чтобы скрыть улыбку, а Стефан встал позади хлопочущей Вельды, нежно коснулся плеч ладонями. Несмотря на лето, на Вельде была надета тонкая накидка поверх платья.

— Сколько раз говорил, не носи тяжёлые корзины. Прислала бы Лейни с обедом.

Рука Стефана скользнула под накидку и легла на заметно округлившийся живот жены. Маленькая женская ладошка накрыла мужскую, и оба ощутили несильный толчок ножкой ребёнка изнутри. Вельда охнула и засмеялась.

— Лекарь сказал, что мне полезно гулять. Вот я и гуляю. А Лейни занята уборкой в доме, не стала её отвлекать. Да и соскучились мы по тебе.

Это «мы» сказанное абсолютно счастливым голоском, разлилось в сердце Стефана таким же счастьем и гордостью. Пройдёт совсем немного времени, и он станет отцом — радость, на которую маг и не рассчитывал.

Ни на что он не рассчитывал. Путь к обычным человеческим радостям был закрыт для Стефана. Ревнители лика со своим Дивным богом лишили мага всего. Убивали каждые сорок дней, исполняя сделку с ужасающим богом мёртвой белой пустыни. Чудом выбрался из липкой паутины культа. Вместе с братом и дознавателем они разогнали жрецов-еретиков, а Бельчонок спасла от смерти. Удивительная и смелая девочка, любящая жена, мать его ребёнка. Прошлое казалось сказкой, древней легендой, где он выступал главным героем, а теперь вернулся в реальный мир. Очнулся от кошмара. Стефан сам не мог поверить в счастье, которое пугало его своей завершённостью.

— И как с тобой спорить, — он с трудом оторвался от жены, вовремя вспомнив, что в кабинете они не одни.

Энвар Шаун, имя которого так внезапно выяснилось, сидел скромно уткнувшись в бумаги и терпеливо ожидал обеда, делая вид, что не замечает нежностей Фолгандов. Его всегда удивляло насколько эмоциональным становился молодой маг, обычно холодный и сдержанный, рядом с женой.

Вельда часто заходила в управу, чтобы порадовать мужа, а заодно и его напарника разными вкусностями. С их непредсказуемой работой маленькие бытовые радости доставляли двойное удовольствие.

— Так не спорь, Стеф, — опять засмеялась молодая жена. — Помнишь же, что за меня не надо ничего решать. Всё готово, садитесь.

Некоторое время Вельда наблюдала как мужчины обедают, а лицо в веснушках озаряла умиротворённая улыбка. Спокойно и светло. Любимый муж всегда рядом и никакие жрецы не отнимут его у рыжей Белки. Никто не отнимет. А если и попробуют, то она до изнанки мира дойдёт, чтобы спасти и снова вырвать из лап смерти. Чувствуя ребёнка Стефана под сердцем, она словно сама становилась сильнее и решительнее. Земля Фолгандов стала откликаться и в Вельде, давая поддержку крови. Новые, незнакомые ощущения, приятным огнём текущие по телу, поселились силой в душе. Она верила, что ещё немного и сама научится колдовать.

Стефан и Шаун принялись обсуждать старое дело, непонятное Вельде. Белка выглянула в окно, где виднелись небольшой кусочек улицы с редкой северной зеленью, дома напротив и мощёная дорога.

На противоположной стороне она заметила Григора и девушку в простом платье со знаком гильдии портных на рукаве. Великан возвышался над темноволосой незнакомкой. Выглядели они оба смущёнными и такими милыми, что Вельда засмотрелась. Кажется, у Григора личная жизнь начинала налаживаться, и Белка была этому несказанно рада.

Не успела она налюбоваться на пару влюблённых, как какой-то человек подбежал к Григору и принялся втолковывать нечто важное. Он отчаянно жестикулировал, руки так и мелькали перед лицом великана. Выслушав странного, взволнованного горожанина, а судя по одежде мужчина принадлежал к городским торговцам или трактирщикам, Григор подтолкнул его в сторону управы. Сам сказал несколько слов девушке, коснувшись руки на прощание.

— К вам идут, — сообщила Вельда мужчинам в кабинете и принялась собирать остатки трапезы в корзинку.

Очень быстро стол стал чист. Как раз к приходу великана и посетителя. Дознаватель и Стефан успели только переглянуться. Оба поняли, что спокойствие сегодняшнего дня будет разрушено. Новое дело само пришло в руки.

После страшного дела с ревнителями лика, где молчаливый великан принял небольшое участие, Григор решил полностью поменять собственную жизнь. Они дружески сошлись с Шауном. Общая тайна об увиденном в крипте незримо сблизила их. И подумав, Григор пришёл работать к дознавателю в помощники. Не только острый ум, но и грубая сила часто была необходима на следствии. Случайный дуэт в крипте нашёл продолжение и в обычной жизни. Так, великан Григор стал дежурным стражем в управе.

У невысокого мужчины, в котором Стефан признал трактирщика из заведения на окраине города, тряслись руки. Лицо выделялось бледным пятном на фоне густых смоляно-чёрных волос.

Сердце Стефана нехорошо ухнуло вниз, предчувствуя беду. Тревога, которую удалось убить разумом, вернулась.

— Иди домой, — он повернулся к Вельде, говорил твёрдо, убедительно.

Увидев знакомую строгость мужа, сжатый в линию напряжённые рот, она не стала упрямиться. В памяти сами собой возникли образы из прошлого, когда следом за напряжённым лицом у Стефана появлялась судорога со страшной полуулыбкой, а зрачок левого глаза превращался в мёртвую точку. С момента избавления от Кукловода такое случилось лишь один раз. Дознаватели расследовали нехорошее дело об убийстве детей. В один из дней Стефан вернулся домой с потемневшими глазами, словно неживой, закрылся в лаборатории. Белка не смогла оставить мужа одного, измучилась сама, стучала в дверь, пока не открыл. Вот тогда и случился этот приступ — последствие единения с Дивным богом.