Привычные к крупам девушки не проявили много радости, а мы с Лафатом ели с таким аппетитом, что только не мурчали, как коты над рыбой.

Дашала теперь была главной по дому. Только так можно было заставить ее не ходить за Лафатом, что его очень беспокоило. Он весь день чинил дом, мотался в лес за дровами и нетолстыми бревнами, которыми можно было укрепить забор и сарай, выполняющий пока роль конюшни.

Девочка прибирала после работы Лафата, подогревала для него чай. Палия отвечала за порядок в доме, и работы там было очень много – сначала отмыть все, чем мы пользовались, а потом приступать к стенам, которые решили побелить. Камень изнутри был оштукатурен, но серые стены уж очень походили на пещеру.

Крита отправилась со мной к Валии. Я помнила, что девушка говорила о своем прошлом занятии. Она, как и её мать, была белошвейкой. За то, что я сниму угол, в котором мы устроим салон красоты, нам придется работать у хозяйки.

Валия, увидев, что пришла я не одна, сначала напряглась. Видимо, таких «помощников» здесь проходило немало, но она промолчала и решила выслушать то, что предложу ей я.

— Ридганда Валия, вы не думайте, что я болтушка и не способна шить так, как вы, - решив начать разговор первой, сказала хозяйке Крита после того, как посмотрела на платья, что украшали зал. – Я готова хоть сейчас сесть за работу. А Мали пусть занимается тем, что у нее выходит лучше всего, - она имела в виду мой недоделанный парик, который я прихватила с собой.

— И что же у нее получается лучше, чем у остальных? – с улыбкой спросила Валия, передавая в руки Криты ворох ткани. Видимо, это был смётанный лиф платья, который можно было прошить. Хитрая женщина решила понять насколько мы профессионалы не только молоть языком, но и по делу, о котором говорим.

— Вот. Я должна это доделать, чтобы было что показать женщинам, - вынув из мешка и разложив на столе парик, ответила я.

— Что это? – глаза женщины округлились. Она отпустила край ткани, который все еще держала, хотя Крита уже взялась за предложенную работу.

— Это парик. Есть женщины, у которых с волосами проблемы. Им приходится носить платки, наматывать на голову ткани и даже бороться за то, чтобы сделать это модным. Я могу предложить им снова стать красивыми, - ответила я и расправила готовый край. Теперь было понятно, что это такое и как использовать.

Валия вывернула парик и посмотрела на швы. Трогая пальцами, подносила к самым глазам, но все равно не могла понять, как волосы так крепко пришиты к ткани. Узелки были ей незнакомы.

— Чтобы купить волосы, мне нужны деньги, а для того, чтобы женщины узнали о моей работе, нужно место, куда они приходят. Слухи расползутся сами, ридганда Валия, и к вам будут приходить не только те, кто приходит сейчас. Цена этого парика – как десять ваших платьев, а то и больше, а значит, купить его смогут только очень богатые ридганды.

— О-о, - только и ответила хозяйка и присела на табурет возле стола, рядом с Критой, которая уже принялась за работу – она тоже хотела внести свою лепту в наше дело.

— Никто ни в Гордеро, ни во всей Синцери и даже за Великой пустошью не делает таких вещей. А значит, очереди здесь будут на годы вперед. Если вы откажете нам, мы найдем другой салон. Я хочу, чтобы вы решили это прямо сейчас. У нас практически нет денег, но есть руки. Крита будет шить постоянно, а я, когда будет свободное время. И еще… на втором этаже у вас слишком много места. И я хотела бы устроить там парикмахерскую. Я буду подстригать женщин, делать прически для бала…

— Но это делают их служанки, - хотела было перебить меня Валия.

— Таких, какие делаю, я они не смогут повторить, - улыбнувшись, ответила я и посмотрела на Криту. Та торопилась, чтобы успеть за время нашей беседы показать и свою работу. Валия обернулась туда, куда смотрела я, и наклонилась над шитьем Криты.

— Очень хорошо. Даже без условий, я взяла бы эту девушку, - сказала хозяйка, глаза которой уже горели тем самым блеском, который появляется у людей, понимающих, что грядет нечто совершенно новое.

Такие, как Валия не столь хотят денег, сколько надеются получить признание, оценку. Я готова была и в этом помочь женщине. Хоть и не умела строить выкройки, шить, как Крита, но описать или как-то нарисовать новую, невиданную здесь модель. Так Валия получит и свою аудиторию.

— По рукам. Крита может продолжать, а мы пройдем наверх, - деловито распорядилась Валия и еще раз погладила парик. Ей, светловолосой, были в диковинку такие волосы. Девушки из племен Палии были здесь редкими гостями, а у женщин, которых я видела на улице, чаще всего выбивались из-под косынок и шапочек, навроде небольших тюрбанов, волнистые, а то и вовсе кудрявые волосы.

Второй этаж был просто прекрасен. Три стола, стоящие буквой «П» справа у двух окон, Валия использовала для шитья и раскроя, а вот левая часть комнаты была заставлена корзинами, деревянными ящиками, бумажными выкройками.

— Я помогу это убрать. Позовите мастера, который сделает деревянные полки, Валия. Все это мы расставим на них, а эту сторону я отделю ширмой. Из окон прекрасный вид и в конце аллеи даже виден Храм. Здесь бы не мастерскую, а ресторан устроить, - от радостного возбуждения у меня немного перехватывало дыхание и покалывало кончики пальцев.

— Хорошо. Только скажи, откуда ты знаешь то, о чем не догадывалась даже я?

— Тогда и вы ответьте мне, Валия, - не переставая улыбаться, задала я встречный вопрос: - Почему вы, ридганда, умеете шить и ведете сами свое дело? Я впервые в Синцерии, и мало знаю о здешних правилах.

— Потому что когда-то я решила, что убежать с любимым – хорошая идея. Единственным правильным решением в моей жизни было то, что я решила попробовать шить. Я росла возле служанки, которая шила и вышивала рядом с моей матерью. Они смеялись и делились опытом. Когда мать умерла, отец женился. И его жена помогала мне скрыть связь с ее кузеном. Я была глупой девчонкой, от которой мачеха легко избавилась, дав мне монет на побег и первое время жизни. Конечно же, мой возлюбленный не приехал туда, где нам положено было встретиться. Он и не собирался. Все получилось так, как хотела она: мой отец не желает меня знать, а ее дети получат все, что могло достаться мне, - закончила Валия, но грусти в ее глазах не было.

Скорее, она посмеивалась над прошлой собой. Это было еще одним хорошим «звоночком», ведь те, кто умеет посмеяться над собой, открыто рассказать об этом, многого стоят и в этом и в моем прошлом мире.

Глава 25

То, что жизнь моя закипела ключом, совсем не расстраивало, а наоборот, радовало. Теперь появилась цель, появились перспективы, да и понимание, что зависит все только от меня.

Лафат сделал для меня красивое кресло из дерева, Крита сшила подушки, которые мы набили шерстью и положили на кресло. Валия смотрела на нашу работу с иронией, но молча разрешала делать так, как мы запланировали.

Отмытые начисто стеклянные окна теперь блестели. Стекло, хоть и было разной толщины, несколько искажало картинку за ним, давало хороший свет и настроение. Пока я придумывала за изготовлением парика, как привлечь дам на прическу, Крита работала у Валии. Женщина оказалась куда мудрее, чем можно было предположить – она стала платить ей по несколько монет за готовое платье.

Все изменил один момент. Я шла, как обычно, рано утром пешком в салон. Крита задержалась с Валией вечером и осталась ночевать прямо в салоне. Планировался какой-то бал, и ее заказчицы-середнячки повалили валом. Валия сказала, что это единственный сезон, когда заказов много, и она рада помощи Криты как никогда.

Я любовалась морозным утром, даже спешащие люди вызывали улыбку – все шло хорошо. Мальчишка, пробегающий мимо, обронил небольшую бумажку, на которой крупными буквами было написано «Сбор налогов».

Я прошла мимо, подумав, что хорошо хоть нашлись обрезки – шерстяные лоскуты от плащей, которые шила Валия. Из них я раскроила по памяти что-то вроде чуней для дома. Они прекрасно заменяли носки. Морозы иногда были очень даже кусачими. В эти дни я выходила на работу к обеду.