Согнав ее с кресла, я повязала на ее голову платок и велела ставить угли на жаровню.

— Я ищу некую Малисат, - заявила, поднявшись, женщина, которая выглядела как женщина с обложки местного журнала, если бы они здесь, конечно, были.

— Это я, ридганда. Я - Малисат, - сначала я напугалась, потому что никак не ожидала увидеть такую даму здесь. Светлана, да, но она пришла не за прической. Потом до меня дошло, что реклама моей землячки начала работать.

— Мне дала ваш адрес ридганда Верн. Я хотела бы испробовать на себе ваши умения, но, боюсь, мне не понравится, поскольку, я не так молода, как Тиннариэль, - дама явно так не считала и хотела от окружающих восхищения.

— Ридганда, я не знаю, сколько лет ри Верн, но уверена, вы ровесницы, - соврала я, да простит меня Света, поскольку эта тетка была лет на десять старше ее. – Да и волосы у вас совсем другие – они более мягкие. Я даже отсюда вижу, как они ухожены.

— Нет, я чуть старше, - довольно замурчала гостья и расстегнула шубу.

Шубы здесь были не такие, как у нас, но «дорого-богато» было даже чересчур. От ее шубы мой салон стал казаться беднее, хоть это было и не последнее место в городе – ничего себе, в нескольких минутах от Храма!

— Вы хотите повторить ее прическу, или же доверитесь мне и выйдете отсюда единственным экземпляром?

— Что-то новое, только… как на мне будет смотреться вот это, - она покрутила пальцем в воздухе над головой, давая понять, что говорит о спирали – об уложенных локонах.

— Вы будете просто волшебно выглядеть, - уверила ее я.

Глава 28

Новые клиентки посыпались, как из рога изобилия, и я, не стесняясь, подняла цену, потому что в красивых, вышитых цветными нитями кошельках, которые несли за ними их служанки, вовсе не было этой мелочи, которую я рассчитывала брать первое время.

Лафат заканчивал дела дома и практически “бил копытом” – торопил меня скорее осмотреть здание для школы. Его горящие глаза заставляли и меня поторопиться.

Через два дня после нашей встречи с Шоараном я отправилась на работу в нашей коляске. По сути, это была небольшая открытая карета на санях, вроде старинных, виденных мною где-то розвальней. Девочки собрались быстро, зная, что я не люблю долгих утренних сборов. Лафат готовил и запрягал лошадь, и когда я выходила, он из дома выносил теплое одеяло, чтобы накрыть нам ноги.

Зима, похоже, шла на спад или просто погода стояла такая, что сердце пело от солнечных лучиков, от слепящего блеска снега. Когда показался Храм, мои подруги замерли от его вида, как и всегда. В отличие от меня, они уже были там не раз и уговаривали меня тоже зайти, чтобы поблагодарить Эрину за благополучный исход нашего побега.

— Я вижу, сегодня ты не одна, - голос, раздавшийся сзади, заставил напрячься, а широкие глаза Дашалы, сидящей напротив меня и видевшей хозяина голос, только подтвердили мое опасение.

Я быстро обернулась, но лошадь Шоарана уже нагнала нас, и теперь он ехал рядом. Салон был уже в двухстах метрах, не больше, и наша лошадка, зная, что прямо за салоном для нее есть местечко, где ее угостят овсом, торопилась именно туда.

— Доброго дня, ридган, - ответила я, понимая, что скоро горло снова перехватит, а вода есть только в салоне.

— Ты не пришла утром к Храму, решила поехать другой дорогой…

— Я же сказала вам, что не хочу быть няней. Других предложений у вас для меня не было, - перебив его, ответила я.

Когда мы доехали до салона, и дворовый, что присматривал за лошадью, вышел из-за дома, привычно взял лошадку под узду и повел к месту ее временной дислокации, Шоаран не отступил, спрыгнул со своего жеребца, передал поводья дворовому даже не глянув, согласен ли тот, и подал мне руку.

Я положила свою ладонь в его и вышла из саней. Девочки были в каком-то то ли шоке, то ли страхе и не смогли не то, чтобы задать вопрос, а даже не смотрели на нас, словно так оно и должно быть.

— Мне некогда разговаривать с вами, ридган, да и не о чем, - я повернулась к нему в нескольких шагах от двери. Мои подруги не входили и стояли на крыльце. Скорее всего, они боялись оставлять меня одну с Шоараном.

— Я хотел бы чем-то помочь, чтобы доказать свое истинное отношение, Мали. Я знаю где вы живете, я знаю, что здесь ты делаешь что-то с женскими волосами. Не стану скрывать – я посылал к тебе женщину, чтобы узнала больше, но она рассказала лишь о том, что ты собираешься в скором времени обучать служанок.

— Вы очень поможете мне, ридган, если не станете преследовать нас. Девочки напуганы. Жизнь у Фалеи, знаете ли, была не очень сладкой, и, увидев вас, они думают сейчас, что вы вернете всех назад.

— Нет, я не трону вас, и хочу лишь подольше поговорить с тобой. Не думаю, что ты согласишься посетить мой дом здесь, но если ты не против, я поговорил бы с тобой здесь, - он очень точно указал взглядом на окна моего салона на втором этаже. Он действительно знал все. И то, что эти пару дней мы не встретились, заслуга не моя, как бы я ни путала следы, добираясь до места разными путями.

— Хорошо, идемте. Раз уж у вас есть разговор, негоже держать ридгана на улице, - я подала знак открывать двери, но все трое стояли, как завороженные до сих пор. – Ридган обещал, что не навредит нам и тем более не собирается вернуть нас назад, - добавила я и даже похлопала в ладоши, чтобы вывести мою команду из оцепенения.

На первом этаже была только Нилена. Она затопила печь, и, судя по тому, что спускалась сейчас по лестнице, на втором этаже жаровня тоже уже нагревалась. Щеки немного замерзли, но после встречи с Шоараном лицо горело так, словно его опустили в горячее масло.

— Останьтесь здесь, все хорошо, переоденьтесь, попейте чай, - окинув взглядом всех, посоветовала я Дашале, которая хотела было подняться следом за мной.

В моей комнате было еще холодно, и я не торопилась развязывать шнурки на куртке. Каждый раз, когда я завязывала эти чертовы бантики, думала, что надо придумать пуговицы. Хорошо, что Светлана этим уже занялась. Я не знала, куда деть руки. Указав Шоарану на табурет, я повернулась к жаровне и подкинула в нижнюю часть полено потолще, поставила наверх чайник, в котором оставался вчерашний чай. Следовало вылить его и заварить свежий. Но я никак не могла собраться с мыслями и про себя уговаривала себя же не суетиться, не показывать, как я растеряна.

— Вы хотите открывать дом для обучения. Такого в Синцерии еще нет, как военных походов, о которых ты мне рассказывала, Мали. Я знаю историю каждой войны и в Империи, и в Виелии, и в любом другом канганате. Ты рассказала мне о том, чего никогда не было здесь. Я навестил старейшего канафара, рассказал ему о том, как можно вести бои, спросил его – было ли такое раньше, но он удивился.

— Шоаран, - выпалила я и тут же потупилась. – Ридган, я рассказывала лишь то, что было в моем прошлом, в прошлом моей души. Я помню это как во сне, и рассказывала все это только затем, чтобы вы не тронули меня тогда.

— Да видит мои намерения Даркан Вершитель, что знает воинов и направляет их как в боях, так и в жизни, я не желаю тебе зла, но и уйти не могу, словно что-то внутри держит меня, - он стукнул кулаком по груди.

Я заметила, что из чайника пошел пар, но кипятить его сейчас было нельзя, потому что настой уже был готов. Взяла две глиняные кружки, налила по половине, подала ему, не глядя в его мечущие молнии глаза, и быстро выпила отвар из своей. Потом долила из чайника еще и выпила залпом снова.

— Чем я могу вам помочь? – я, наконец, решилась посмотреть на него и увидела совсем не то, что ожидала. Вместо привычного уже волевого лица и выражения уверенности я натолкнулась на расстроенного, словно не понимающего, что делать дальше, человека. В нем было какое-то отчаяние или даже страх.

— Позвольте мне видеться с вами, - сказал он таким тоном, словно ридгандой была я. Он впервые назвал меня на «вы».