– Я очень долго ждала. Ты привез то, что обещал? Надеюсь, никто не видел еще этот товар? – слова вырывались из ее горла с придыханием, все ее движения были величественными и томными, но горделивыми и надменными в то же время.

– Никто. И сегодня я хочу уйти дальше, иначе рынок наводнят другие, - Зират то опускал, то поднимал глаза на нее. Я только что заметила ее рост. Она была выше своих девушек и даже Зирата.

– Покажи, - только сейчас она бросила взгляд на шеренгу похожих друг на друга барышень. Вид у них, скажем прямо, был не очень. Спутанные волосы, покрасневшие лица, мятая и снова грязная одежда. Ее лицо скривилось в гримасу брезгливости.

– Эти, - Зират очень быстро подошел к нам с Палией и подтолкнул в сторону Фалеи. Теперь ее лицо стало более заинтересованным.

Зират подтолкнул нас ближе, потом взял за плечи и развернул спинами. Начал крутить в разные стороны, но женщину, похоже, мы интересовали сзади, потому что она просила задержаться в этом положении. Покрывало, что висело на плечах Палии Зират снял, но она тут же велела ему снова накрыть ее с головой.

– Кали, выбери троих из этих. Нам нужны служанки, - обратилась Фалея к одной из своих девушек, указывая на шеренгу остальных, и пропала в дверном проеме следом за второй помощницей.

– Нас оставляют здесь? – шепнула я Палии, и та быстро мотнула головой соглашаясь.

Зират отвел нас обратно к скамье и подошел к Кали, которая с пристрастием выбирала троих. Она смотрела зубы, бесцеремонно засовывая свои пальцы им в рот, поднимала косички, рассматривая шею, смотрела руки, задирая рукава до локтя. С ногами было то же самое. Я молила Бога, чтобы с нами это не повторили. Палия, казалось, и вовсе перестала дышать.

Когда трое девушек, которым было теперь уже ясно, что станут они служанками стояли отдельно, остальных вывели на улицу. Мужчины вышли за ними. Зират остался с нами. Думаю, он чего-то ждал. Мне хотелось, чтобы все это быстрее закончилось и стала ясна наша дальнейшая судьба.

– Я буду смотреть этих сама, - голос Фалеи прозвучал неожиданно, и я поняла, что ее слова касаются именно нас. Она вышла с помощницей, но прежде чем направиться к нам, бросила в сторону Зирата весомый мешочек. Как только он поймал его, быстро поклонился женщине и направился к выходу. Без слов. На пару секунд я поймала его взгляд, брошенный на нас и чуть заметный кивок в момент, когда он прикрыл глаза. Казалось, он просил прощения.

– Разденьте их, - в голосе и взгляде Фалеи было и детское любопытство, которое свойственно всем перед открытием коробки с подарками, и власть. Она всем своим видом давала понять окружающим, что здесь нет никакой иерархии. Только хозяйка и ее имущество.

Глава 6

Что такое настоящее унижение я узнала только сегодня. Нас проверяли даже не как лошадей, а словно эксклюзивную вещицу: все ли у нас не так как у других, достаточно ли мы идеальны в этой своей неповторимости. Я выдохнула, когда не приказали снять сапоги. Что бы мне было за нож, я даже представить боялась. Теперь нужно было обдумать, куда его спрятать.

Нас впустили внутрь, где девушек, похожих на Кали, было восемь. Все они молчали, но двигались вдоль стен, стараясь не мешать, и в то же время внимательно рассматривали нас. Плотно занавешенные тонкие шторы создавали полумрак. Драпировка стен делала помещение похожим на шкатулку с побрякушками. Этими побрякушками теперь были и мы.

Несколько деревянных широких диванов с тьмой пухлых подушек, пара столиков и большое кресло, где уселась хозяйка заведения. Четыре столба, распределенные по комнате, видимо, поддерживали второй этаж. И это помещение занимало весь первый. Такой дом не мог быть чем угодно, а в голове стучало только одно название для всего, что меня окружало.

Я отгоняла дурные мысли, говорила себе, что я не знаю этого мира, и здесь может быть все что угодно, но кто-то внутри меня громко хохотал над каждым приличным вариантом.

Наш цвет кожи был основным показателем нашей ценности, и в этом плане мне повезло больше. Палии, судя по разговору, который Фалея вела исключительно со своей помощницей Кали, придется жить в специальной комнате без окон. Для меня это было бы подобно смерти, но моя подруга именно так и жила всю свою жизнь.

Мои волосы были чуть ниже плеч, и, как оказалось, совсем не интересовали Фалею, а вот волосы моей подруги, которые сейчас расплели, были просто волшебны. Они доставали до середины бедра, волнами мягко окутывали плечи и голые ягодицы. Девушка старалась прикрыться ими спереди, и у нее это неплохо получалось – густота позволяла ей укутаться в этом каскаде, как в плаще.

Палия навсегда останется в моей памяти такой вот: черные, как смоль волосы, белая, словно мел кожа, тонкие руки и ноги, поджарое без четкой талии тело и полная, как у кормящей матери грудь.

Моя смуглая кожа рядом с ней казалась шоколадной. Стараясь прикрыться руками, я ловила на себе взгляды тихих девушек, которые почти сливались со стенами.

– Я хочу поговорить с вами, - неожиданно громко сказала я в сторону хозяйки дома.

Тишина наступила такая, что можно было услышать колебание складок штор. Фалея резко повернулась ко мне. На ее лице было такое изумление, какое мог вызвать только заговоривший шкаф. Испуганные глаза смотрели на меня со всех сторон.

«Если побьют, заживет, если наорет, переживу, если убьют, значит такова судьба», - единственное, что я успела подумать до того, как Фалея встала, и с высоко поднятыми от удивления бровями подошла ко мне. Она была почти на голову выше меня, и сейчас, держа голову прямо, я смотрела прямо на ее губы.

– О чем же? – я заметила, как губы ее сложились в презрительную дугу.

– О нашем будущем, - я подняла глаза на нее. В этот момент мне стали безразличны и моя нагота, и то, что последует за этим разговором, потому что пребывать в неведении было много страшнее.

– Что? Будущее? Теперь ваше будущее решаю только я. И самое главное, вы должны вернуть и преумножить те деньги, которые я отдала за вас. На это у вас уйдет… - она подняла глаза, словно считала в уме, но потом резко посмотрела на меня, улыбка сошла с ее лица, и она прокричала прямо мне в глаза: - Вся! Ваша! Жизнь!

– Понятно, только вот, хочется знать, что мы здесь будем делать, - не меняя тона ответила я, и поняла, что это было лишним. Ярость Фалеи нарастала, и теперь она смотрела на меня с нескрываемой ненавистью. Да, она хотела быть здесь единственным голосом и законом. Чем и была до того, как я позволила себе говорить. Судя по всему, девушки в этом мире не знают, что жизнь может быть добра к ним. Сначала угнетают родители, готовя замуж или на продажу - это тоже может быть здесь нормой. Потом угнетают мужья или вот такие хозяева. Для некоторых из девочек такие заведения могли быть вполне себе даже лучшим сценарием жизни.

Фалея решила, что отвечать мне больше не станет. Я видела, как она хотела высказаться, но уронить лицо перед своими «вещами» она точно не планировала. Махнув ладонью от себя она дала знак увести нас. Мы подобрали одежду и пошли туда, куда нас вели девушки. Слава Богу, хоть они не смотрели на нас свысока. Но это еще ничего не значило. Женская дедовщина похуже мужской, а мое поведение может сделать их жизнь еще тяжелее. Кто не захочет отомстить за это?

Лестница, которую прикрывала драпировка, была узкой, и идти пришлось друг за другом. Я шла за Палией и в последнюю минуту, прежде чем моя голова поднялась выше первого этажа, я посмотрела на Фалею. Та смотрела на меня не отрывая взгляда. Так смотрят хищники, которые знают, что жертва уже никуда не денется.

Ее полная власть над всеми нами давала ей силы и, казалось, может заменить даже воду. Таких людей я считала страшными. Успокаивало лишь то, что убивать нас не собирались, а значит, шансы на побег, выкуп или обман были.

Второй этаж был поделен на шесть небольших комнат. Это я увидела сразу. Узкий коридор и маленькие клетушки по левую и правую руки. Дверей не было. Лишь те же тонкие занавески, похожие на сетку от комаров, только сильно сборенные. По левую сторону комнаты без окон, справа с окнами. Все полы завалены матрасами, подушками. Это походило на ночлежку и никак не вязалось с помещением на первом этаже. Никакой роскоши здесь не было.