Я боялась увидеть его маму после стольких лет. Ненавидела ли она меня так же, как Лиам, или будет счастлива тому, что Деклан счастлив? Возможно, она меня даже не узнает? Я сделала глубокий вдох и выдох, наблюдая в зеркале, как распрямляется и сжимается моя грудь. Это навсегда… он хотел, чтобы я была в его жизни, а его мама была её частью. Я на секунду закрыла глаза, а когда открыла их, уставилась на женщину в зеркале. Её изгибы все еще были минимальными, но уже угадывались, кости меньше выпирали из-под кожи. Лицо было довольным, губы естественного розового оттенка. Глаза, смотревшие на меня, изучавшие каждую деталь отражения, были живого голубого оттенка. Я, наконец, стала вновь видеть себя. Я узнавала женщину в зеркале — в отражение была потерявшаяся «я». Я снова её нашла.

Мой телефон завибрировал на комоде, напугав. Я подняла его, и мои губы приоткрылись в невольной улыбке при виде имени Деклана на экране.

Деклан: Я буду на месте через 15 минут, Киран меня подбросит и вернется обратно в салон. Ты всё ещё не возражаешь приехать на машине?

Я: Я нервничаю.

Я: Не-а.

Деклан: Не переживай, мама всегда тебя любила.

Он бы не солгал мне.

Я: Хорошо. Скоро увидимся, одеваюсь, люблю тебя.

Деклан: И я тебя.

Я бросила телефон на кровать к одежде, которую выложила перед душем. Скользнула в трусики и лифчик, затем потянулась к джинсам. Они снова подходили мне по размеру, и я улыбалась, пока натягивала их, виляя бедрами. Я позаимствовала изумрудно-зеленую толстовку Ланы, этот цвет подходил к моим светлым волосам, а кожа выглядела как сливки. Деклану больше всего нравилось, когда мои волосы после душа высыхали сами, поэтому оставила их распущенными. Поискала на комоде резинку для волос, вдруг понадобится позже, и не могла её найти. Я была уверена, что у меня их много в тумбочке. Открыла ящик и покопалась в нем. Нащупала резинку, когда мои пальцы коснулись прохладного металла моего обручального кольца. У меня перехватило дыхание. Я забыла, что бросила его в ящик в тот день, когда переехала сюда.

У меня затряслись руки, когда достала его и положила на ладонь левой руки. Простое обычное золотое колечко. Кларк сказал, что Иисусу не нужны сокровища или дорогие украшения, потому что у него была любовь Господа, и если я искренне желала искупить свои грехи, то должна поступить так же. В то время я находилась в такой депрессии, что на самом деле думала, будто он прав. Я думала, что Кларк хороший человек, и, возможно, когда-нибудь я заслужу Божье прощение.

Я бросила кольцо обратно в ящик тумбочки и захлопнула его. Закрыла глаза, пытаясь отбросить воспоминания. Я не хотела и не нуждалась в Боге в версии Кларка. Я снова обрела покой, все осознала и двинулась дальше, но Кларк то не исчез. Я была так поглощена Декланом, что так и не позвонила насчет бумаг. Легко было притвориться, что Кларка не существует, когда я была с Декланом.

В мою дверь легко постучали, и я открыла глаза.

— Да?

— Я ухожу, ты вернёшься или останешься с Декланом?

Голос Ланы приглушенно доносился через деревянную дверь.

— Ещё не знаю. Я тебе сообщу.

Я повысила голос, чтобы она услышала меня и чтобы скрыть дрожь в голосе. Это кольцо… Я всё ещё была замужем. Кларк был реальностью, от которой я не могла спрятаться. Больше нет. Если я хотела, на самом деле, покончить с ним и двигаться дальше с Декланом, пришла пора перестать прятаться.

— Окей, я вернусь поздно, просто пришли мне сообщение. — Она дважды стукнула в дверь. — Повеселись.

— Ты тоже.

Ответа не последовало, и я предположила, что она ушла или не услышала меня. Сердце забилось быстрее, пока обдумывала свой следующий шаг, который должна была сделать недели назад. Я взяла с кровати телефон липкими руками и набрала его номер.

После двух гудков он взял трубку.

— Пэйдж? — глубокий голос Кларка вибрировал в телефоне. Возможно, он стоял в нашей кухне… его кухне, всё ещё в своей рабочей одежде и в галстуке, темные волосы растрепались, а подбородок сжат от раздражения.

— Когда ты пришлешь документы?

Я удивилась, каким ровным был мой голос, почти холодным… сильным.

Это навсегда.

— Ты спешишь отправиться в ад?

Жестокая улыбка, к которой я так привыкла, слышалась в каждом слоге.

— Я просто хочу с этим покончить. — Молчание. — Ты не хочешь? — Я поморщилась. Этот вопрос звучал как мольба.

— Может, не хочу.

Я выдохнула в трубку и была готова поклясться, что слышала, как он рассмеялся.

— Прекрати, это не игра, Кларк. Давай покончим с этим.

— Пэйдж, ты знаешь, как я…

— У меня нет на это времени, — перебила я его и посмотрела на будильник у кровати. — Деклан… — я остановилась в середине предложения, осознав свою ошибку.

— Деклан? — он почти прорычал это имя, и из моего тела испарилось все тепло. — Ты вернулась к нему… после всего, что мы сделали, помогая тебе преодолеть твой грех, ты вернулась обратно к Дьяволу.

У меня в животе вскипел гнев, а глаза искрились негодованием, но я не позволила слезам пролиться, я не позволю ему узнать, как больно он мне сделал.

— Кто бы говорил, у тебя была любовница. Ты, возможно, всё ещё с ней. Держу пари, Церковному совету это понравится.

— Они изгнали её за то, что она разрушила наш брак, — самодовольно произнес он.

— Ты просто выбросил её, как меня, — возмутилась я.

— Нет, она всё ещё рядом. Она полезна ночами, когда я в ней нуждаюсь.

К горлу подступила желчь.

— Ты ужасный человек.

Он рассмеялся.

— А ты всё ещё замужем за мной в глазах Бога. Скажи мне, Пэйдж, один грех порождает другой… Я изменил, поэтому ты… ты отправилась из моей кровати прямиком к нему, так что не…

Я убрала телефон от уха и сжала его со всей силы, пока кричала про себя.

Я ненавижу его.

Я ненавижу его.

Я ненавижу его.

— Мы квиты, — сказал он, когда я поднесла телефон обратно к уху.

— Тогда дай мне развод.

Снова молчание. Я слышала лишь его дыхание, и оно становилось все быстрее с каждой секундой. Я достала его.

— Я привезу документы в среду. Мне не нужна шлюха-жена.

Связь оборвалась. Он думал, что его последние слова ранят меня, но я улыбалась, опуская телефон. Он даст мне развод. Ему надоело играть со мной.

Я выиграла.

Прежде чем убрать телефон в карман, я написала Кларку сообщение с адресом «Галереи», написав, что буду там весь день в среду. Я опустила руки по бокам и подняла подбородок.

Устремив глаза к небесам, я прошептала:

— Спасибо.

Дом мамы Деклана совсем не изменился. Это тепло, эти стойкие темно-коричневые выцветшие стены, истертый ковер… я была дома.

Деклан сжал мою руку, когда мы зашли в гостиную.

— Она ослабела после смерти отца, будь готова, — сказал он шёпотом, и я кивнула, глядя ему в глаза.

По дороге сюда я не рассказала ему о разговоре с Кларком, ведь Деклан был так рад снова привести меня домой. Я просто хотела жить моментом. Скажу ему позже.

— Деклан, это ты? Ты привел её, милый?

Голос его мамы был прежним, но в нём теперь слышалась некая одышка, появляющаяся с возрастом.

Деклан усмехнулся, когда она вышла в коридор и улыбнулась. Я взяла себя в руки, так как её вид поразил меня. Мой рот открылся, как у неё, пока она подходила ко мне. Её плечи так сильно ссутулились, будто она сжалась от того, что носила на себе огромную ношу всё это время. Волосы были седыми и короткими, кожа тонкой как пергамент, а голубые глаза были почти молочного цвета на свету. У неё поздно появились мальчики, но не настолько; если я правильно помню, ей всего семьдесят два.

— Ты не выглядишь ни на день старше семнадцати, Пэйдж, — она улыбнулась. — Как хорошо, что ты снова дома.