Прежде, чем заняться примеркой, коровка тщательно осмотрела металлическое плетение. Даже пальцем не поленилась протереть и на просвет изучить.

— Тут кольца стали меньше, но толще, а тут — больше, но тоньше, — все-таки натянув защиту поверх платья, последовательно себя ткнула в пояс и грудь супруга.

— Прочность и стойкость к ударам точно не упала, гарантирую, — похвалилась джинья. — Вот возрасти могла.

— Кстати, всегда хотел узнать, как так получается, — спросил у неё я, теперь уже сам проводя рукой по броне в месте, где металл должно было растянуть максимально… по внушительной звездочкиной груди, конечно же. Дураки все любители бронелифчиков, вот что скажу. Может, какая-то там эстетика в женском бронебелье и есть, но вот тактильные ощущения убивает полностью.

— Металл накапливает усталость, появляются микротрещины и зоны напряжения, сколы, — пояснила Вазира, явно вспоминая то, что ей самой в свое время говорили. — Потоки структурированной энергии, проходя по каждому элементу, гомогенизируют структуру…

Минотавр закатила глаза и беззвучно вздохнула.

— …Кроме того, сам процесс выстроен так, что при большом растяжении элементов по одному вектору, происходит сочетанное сужение по другому, не допуская дефицита материала…

— Грубо говоря, если кольчугу или панцирь приходится растянуть сильно вширь, то броня становится короче, — подсказал коровке я. — А у тебя на груди добавило, зато в плечах и на талии ужало, вот и получилось тож на тож по прочности. Еще и каждое колечко кольчуги, считай, дополнительно проковали.

— А-а, ну так бы сразу и сказали, — хмыкнула женщина-кузнец, с вернувшимся интересом рассматривая обновку. — А то магия-шмагия… Я пойду, ладно? Раз уж мы закончили. Дела, все такое…

— Иди, конечно, — отпустил рогатую я с твердой уверенностью, что сейчас она пойдет не шкурами заниматься и не тренироваться с хорошо проявившим себя кадилом, а пробовать по-своему разобраться с изменениями в кольчуге. И, может, еще и разберется — я отлично помню, что получилось из нашей с синенькой “квалифицированной” попытки сделает новую головку для боевого молота.

Кстати говоря, кольчуга с полным правом могла считаться трофеем Ули и Кирби — но, к счастью, мои супруги даже не попытались затеять спор что кому достанется. Все в дом, все в семью. Ну а то, чтобы никто не остался обделенным — моя забота проследить… Хм, проследить. Ну-ка.

— Слушай, Вазира, — я похлопал рукой по артефакту. — Раз алтарь джиннов работает с каждым элементом брони и всей броней разом, одновременно “понимая” стати будущего носителя — это значит, что структура вещи сначала целиком сканируется и его образ загоняется в резидентное заклинание трансформации как управляющий элемент?

— Э-э-э, да, — осторожно подтвердила не совсем понявшая мой интерес супруга. — А что?

— А то, что мы можем взять этот образ, притащить свой металл и по нему заставит алтарь отковать, то есть отлить, то есть… — я повертел следующий глагол на языке и понял, что он не совсем подходит. А вот термин из геймерского сленга — очень даже. — Скрафтить такой же доспех.

— Ну-у… — джинья сначала задумалась, потом решительно начала водить руками по интерфейсу управления. — Сейчас… Сейчас… Да, вот. Образ все еще остался в памяти! Его сотрет только загрузка нового… или прерывание потока маны.

Я было поморщился — тоже мне, компьютер с одной ячейкой памяти, но тут же понял, что подобрал не ту аналогию. Ну какой нафиг компьютер, заклинания же не цифруются. Правильное сравнение — аналоговая вычислительная машина! Про них почему-то мало кто знает, а ведь мы их используем повсеместно. Вот, например, кран для батареи отопления с термостатом: электричество ему не нужно, только магнитный клапан и пружинка из чувствительного к теплу металла.

Ни одной микросхемы — но ведь справляется же не хуже со своей узкой задачей. Довелось мне как-то разбираться с системами простейшей автоматики в прошлом мире. Кто б мог подумать, что те знания помогут тут? Кстати, я знаю, как решить проблемы памяти. Матрица. В смысле, сделать физический объект — кольчугу — по которой как по шаблону собирать другие такие же, каждый раз загружая с неё образ в алтарь.

— Кажется, я понимаю, как хималийцы с анфиладовскими гномами техно-магический рывок с паровозами так запросто забацали, — сам себе сказал я, снова погладив алтарь. — С такими-то станками фабрикаторами. Странно, что остальные страны продолжают в средневековье с робкими и редкими элементами прогресса, вроде газовых фонарей, прозябать…

— Мой господин… — начала вдруг разводить официоз Вазира, пришлось перебить. — У вас…

— Талик!

— Извини, — послушно поправилась она. — Так вот, у тебя в башне алтарь того типа, что джинны чужакам в руки не отдают. Копия Эталона! Урезанная, наверняка, конечно — тут я не разбираюсь… Как, как тебе вообще удалось его для своего замка из моих сородичей выдурить?! Да я чуть с ума не сошла, увидев, что ты мне отдаешь под управление! Жрецу-адепту моей ступени даже посмотреть издали и на такую неполную копию дома бы не дали!

Явно имя собственное, и довольно говорящее. Эталон, значит? Я напряг память, пытаясь выцепить, что еще помню про игровые заморочки джиннов — но тщетно. Надо записи “свои” обязательно от корки до корки вызубрить, и срочно. И… так, подождите.

— Это получается, что у вас, у джиннов — культ Эталона? — дошло до меня. — Вы собственноручно изготовленным алтарям поклоняетесь?

— Не им, а Великому Магическому Наследию Предков, в Эталоне и его копиях сокрытому! — пафосно возразила Вазира. С таким апломбом, что сразу стало понятно: повторяет чужие слова, что ей самой с младых ногтей вдалбливали. — Не в каждом поколении рождается гений, что способен дополнить Эталон. Но с каждым гением, век от века, могущество джиннов неуклонно возрастает. Только потому мы еще живы и не загнаны поголовно чужаками в лампы бессловесными рабами!

Тут синенькая вспомнила, где она и перед кем вещает. Заодно, наверное, прикинула, как прозвучала её речь — и заметно посинела от стыда.

— Господин Башни, я… не… Я…

— Какая ж ты глупышка, — умилился я, подхватив на руки и посадив жену попой на так обожаемый ей алтарь. Заставляя откинуться, опираясь руками на магический монолит… и резко рванул рубашку на груди. — Как я просил себя называть? Напомнить?

— Талик! Ай!!! Тал… Ай! Ай!!! Та-а-али-и-и-ик!

Вот, всегда бы так.

С прочтением собственной историей заказа у джиннов алтаря в лакшери-комплектации решил не затягивать. Я почти сразу по приезду в замок понял, что она представляет из себя весьма ценный актив — уже говорил. Но не супер-ликвидный: размещение подкачало. Это как элитный коттедж со всеми удобствами, с бассейном, с полем для гольфа — построенный в Центральной Сибири близ полярного круга. Дорого-богато, и самому попользоваться хочется — а вот покупателя не вдруг найдешь. Да и живущих там своих женщин не хочется лишать комфортного привычного дома.

Теперь же оказалось, что актив состоит не только из роскошного жилища и системы охраны вокруг него, но и имеет подвал с заводской аддитивной сборочной роботизированной мульти-линией! Не очень производительной, зато — универсальной. Хочешь — лопатки турбин клепай, хочешь — часы из золота и алмазов. Теперь покупателя стало найти легче легкого, да только хрен им всем: такая корова, несущая золотые яйца, мне нужна самому. То есть курица. То есть… тьфу. Ну и так понятно, короче.

Ведь, если так прикинуть: у кого могут быть алтари-Эталоны кроме самих джиннов, которые к своему Наследию чужаков и на пушечный выстрел не подпустят? В смысле, кто мог эти стационарные артефакты до того, как игра стала реальностью? Только некоторые кланы. Из тех немногих, что снарягу делали по-настоящему массово на продажу и существенно экономили таким образом на подгонке. Потому что перед покупкой алтарного камня с нужной “прошивкой” нужно было репу с джиннами поднять, причем всем клану. После чего нанять жреца, то есть сразу подписаться на ежемесячные расходы к большому разовому траншу за алтарь.