Это было похоже на рай. Разве могут убить в раю?

Красное и величественное здание переливалось в лучах солнца и ослепляло своей роскошью. Шпили тянулись вверх к кучевым облакам и терялись где-то в их белизне. Казалось, эти облака были повсюду: наверху, рядом с нами и даже внизу, если бежать долго-долго по бескрайнему полю и найти-таки его конец, заглянув туда, куда ещё не приходилось заглядывать человеку.

Мама посмотрела на замок взглядом приговорённой, и плечи её опустились. За время пути улыбка потихоньку исчезала с ее лица, а теперь она и вовсе жалась от страха. Все, как и говорили мужчины. Да и моя эйфория прошла, больше не было так светло на душе, то и дело вспоминался затравленный взгляд Рина и злющее лицо дракона. Мы идем к нему, сомнений не оставалось. Я плелась позади мамы и с опаской осматривалась вокруг. Увидеть собственными глазами Высший мир — чудо для любого человека. Пусть и перед казнью.

Портал вынес нас метрах в пятидесяти от замка. Видимо, дальше их создание было невозможным. До строения оставалось ещё несколько метров ходьбы, и я отсчитывала каждый шаг, мысленно прощаясь с жизнью. Пение птиц и насекомых вокруг, разноцветные бабочки… В своей деревушке я в жизни не видела столько красок! Ближе к замку расцветали цветы на ярко-зелёных пушистых кустах: жёлтые, розовые, даже голубые! Рину бы понравилось такое разнообразие. А вдруг он видел то же самое перед тем, как его казнили? Слезы снова стали собираться в глазах, и я сморгнула их.

Где-то справа от замка стоят лес. Вырастал прямо из голубоватого тумана по мере нашего приближения. Наша с мамой могила будет там? Где даже никто не придёт навестить.

— Что происходит? — голос мамы звучал настороженно и одновременно испуганно.

Это первое, что она сказала с момента нашей встречи.

Марта закудахтала в моих руках, когда нас подтолкнули к воротам замка. Я погладила курицу по спинке и зашептала успокаивающие слова. Ну Марту уж точно не казнят.

В этот момент ворота разошлись в разные стороны, и прямо к нам выплыла округлая женщина в пышном платье. На голове ее была чудаковатая диадема в форме сплетённых листьев и цветов с вкраплениями блестящих камней.

— Это теперь ваш дом, госпожа, — женщина сложила руки в полупрозрачных чёрных перчатках до локтя на передник и склонила голову. — Добро пожаловать.

Я осторожно повернулась назад, чтобы посмотреть, к кому обращается эта статная дама. И тут же икнула, когда она же подошла ближе и протянула руки к Марте:

— У вас есть какие-то пожелания к обеду? Не следует пачкать руки, госпожа.

Я медленно повернула голову к курице и так же медленно перевела взгляд обратно на женщину. Что здесь…

— Нет, боги, нет! — закричала я и в ужасе уставилась на женщину, а курица заголосила, когда была задвинута за мою спину. — Марту нельзя есть!

Кажется, эта курица — единственное, что было нормальным в моем перевернувшемся с ног на голову мире. Даже мама и та глупо хлопала глазами, так и не придя до конца в себя.

— Ох… — дама стушевалась и вопросительно приподняла брови. — Питомец?

— Д-да, — сглотнула я, выдыхая. — Вы же не убьете её? Это Марта, она дорога мне, — и прижала к сердцу дёргавшуюся курицу под странным взглядом женщины.

— Что вы, госпожа.

— А меня? — слезы собрались в глазах, непонимание происходящего всё множилось и наступало на меня с новой силой, смешиваясь с начинающейся тошнотой. Нет, это всё просто дурной сон. Я надышалась испарениями и пылью в мастерской с горшками. И Рин никакой не маг, разве могло это быть правдой?

— Вас? — в зелёных глазах женщины появилось неподдельное удивление, она отшатнулась и что-то зашептала, возводя глаза к небу. — Милостивая Праматерь, да разве можно, госпожа! Каждый в этом замке готов умереть за вас!

— З-за меня? — точно сон. — Умереть?

— Хозяин дал четкий приказ заботиться о вас и удовлетворять все нужды, — склонила голову женщина, сверкнув в лучах солнца своей диадемой. — О каком убийстве вы говорите?

Нужды, хозяин… Её слова сливались для меня в один сплошной шумовой поток, сердце билось уже где-то у горла, а ответов всё не было.

— Я видела дракона! — зачем-то выкрикнула прямо ей в лицо и в панике обернулась назад, чтобы убедиться, что я всё ещё здесь. — Злого и жестокого! Он забрал Рина, чтобы убить! А потом солгал, что отпустит меня, но теперь я здесь! И мама… Марта… — слова застревала в горле, а эмоции уже били через край. — Я не понимаю!

Слёзы текли по щекам непрекращающимся потоком. Казалось, даже ворот платья должен быть уже насквозь пропитан ими. Женщина непонимающе захлопала глазами, а потом сложила на животе руки и наклонила голову.

— Должно быть, речь о господине Кайонеле… Он не желает вам зла, могу поклясться, — её голос стал тише и проникновеннее. — Здесь вам ничего не грозит, госпожа. Как будущая супруга и нэс Мэрион, вы будете жить в роскоши. Ни в чем не нуждаясь и…

Она говорила ещё. Говорила и говорила, перечисляя плюсы проживания в Парящей Сфере, рассказывая о таких благах, о которых я даже и не знала. Говорила с блеском в глазах и взмахивая полными руками в сетчатых перчатках, приковывая взгляд к сияющим на солнце перстням. Но я уже ничего не слышала. Лелеяла гул в ушах и будто со стороны смотрела, как мир закручивается в спираль и запутывает мои дрожащие ноги.

— Кто я… Будущая кто? — вопрос прозвучал так тихо, но она услышала. Посмотрела на мои сухие губы и нахмурилась.

— Будущая супруга господина Кайонела, конечно же.

— А, спасибо, — женщина побелела, когда я попыталась улыбнуться, моргнула и уставилась себе под ноги, следя за ходящей ходуном и темнеющей на глазах траве.

Сглотнула вязкую слюну, а в следующую секунду рухнула в кромешную тьму.

Стук. Непрерывный и размеренный, заставляющий голову загудеть, хоть она ещё даже и не оторвалась после сна от подушки. Я поморщилась, переворачиваясь на другой бок. Наверняка плотник опять что-то мастерил возле нашего дома. Эта мысль заставила меня мигом подскочить с кровати. Если плотник за работой, значит я проспала свою! Мама будет в ярости, если не продам хотя бы пятерку горшков. Ох, святейший Люциан…

Страх пробрал до такой степени, что первые две секунды я даже не поняла, что нахожусь не в своей комнате. Не в нашей убогой лачужке. И под попой проминалась совершенно невероятно мягкая перина. Я сглотнула и аккуратно осмотрелась по сторонам, все ещё с неверием сжимая руками мягкость ткани. Огромные покои, голубой балдахин над кроватью и изящный столик с зеркалом. Я поджала пальчики ног и попыталась зарыться ими в ворсистый ковёр. Да такой стирать, должно быть, целые сутки! Помотала головой, прогоняя глупые мысли. Мне здесь не место. Было преступлением лежать в простом рабочем платье на такой роскоши. Слова той женщины — бред. Все это вокруг — бред. Нужно выбираться.

Вдруг стук, пробудивший меня, прекратился, и дверь в покои устрашающе скрипнула. Я сглотнула и подтянула ноги к себе, зачем-то потянувшись за подушкой. Если там та статная дама с цветочной диадемой, то просто положу подушку на место. Если мерзавец-дракон — она полетит в него. А если мама — тоже полетит! Пора вернуть ей разум, хватит безумно улыбаться всему вокруг.

Я прищурилась и была готова рвануться в бой, но… На пороге возникла Марта! Клюнула напоследок деревянную дверь и величественно вошла в покои, цокая по полу, пока не дошла до ковра. Я ахнула, прижав подушку к себе. Моя Марта! С каким-то едва заметным украшением на худой шее и элегантным сверкающим венцом на голове вдоль гребня! С такими лоснящимися перышками и блестящим клювом, каких у неё с рождения не было!

— О небо, Марта… Кто сотворил это с тобой! — я бросилась к курице, но та просто увильнула. По всей видимости, украшения не доставляли ей ни малейшего дискомфорта.

Она лишь вальяжно бродила по комнате, как самая настоящая придворная курица, осваивая новую территорию, пока я сидела на полу и бездумно таращилась на неё. Пора бы разобраться. Я встала и отряхнула платье, оглянувшись напоследок на шикарные перины, на которых мне больше в жизни не оказаться даже по ошибке.