— Да. Это тоже. Хотя подслушивать плохо.

— А я и не подслушивал. Очень сложно не слышать разговора во время приёма пищи, когда ты сидишь рядом и болтаешь.

— Ох. Ясно. Но ты почти прав. Меня учила бабушка, что не надо светить женщинами перед мужчиной. Особенно душами, которые могут вынашивать планы стать наложницами. Лай, ты же не хочешь, чтобы в нашем доме были скандалы, измены и ревность?

— Не хочу, — честно ответил я.

— Тогда выслушаешь меня. Ты должен к своему отъезду переженить всех либо изменить их статус так, чтобы даже теоретический доступ к ним пропал не только у отца, но и у Рифа или твоих возможных младших братишек.

— В смысле? — я вообще не понял последнего.

— В прямом смысле. Я не хочу, чтобы минутная слабость моего мужа или ребёнка привела к окукливанию, — заявила матушка и села напротив меня. — Так что до своего отъезда ты должен свести своих рабов в семьи, а если не будет хватать кого-то, то докупить им пару.

— Нет, я про «изменить их статус» не понял. Остальное мне пока понятно. И собственно создание семей и было моей целью, после твоей идеи о заселении деревни, — рассказал я матушке о своём мотиве. Но умолчал о попытке создания армии.

— Ох, а я думала, что ты просто увлёкся, а ты исполнял мою просьбу, — резко подобрело лицо женщины. — Ладно. Тогда можешь идти.

— Нет. Ты расскажи об изменении статуса. Что это значит? — повторил я вопрос.

— А, всё просто, если душа или кукла переведены в разряд «наложница», то к ней запрещено будет даже прикасаться другим мужчинам. Даже родственникам хозяина или вторичному владельцу.

— Не понял, а если не ввести этот статус то, что они могут творить всё, что захотят с рабами?

— Ох, рабы, независимо от пола и статуса, не смогут сопротивляться. Потом души могут подать на разрыв контракта арбитру, сказав в свой узел клейма секретную комбинацию слов. А вот куклы ничего не смогут сделать, а сообщить только первичному хозяину. А вот, если так пристать к наложнице, то она может и нанести увечья обидчику или даже убить, а потом будет оправдана, поэтому не каждый полезет к такой.

— Ясно. Тогда всё упрощается. Кому не найду пару из женщин, тех запишу в наложницы.

— Ой, я не этого добивалась! — промямлила матушка, а затем что-то подумала и увереннее добавила, — хотя как раз этого.

Я мысленно ухмыльнулся. Если бы я знал об этом статусе раньше больше информации, то некоторых покупок даже не совершал бы.

— И ещё одна просьба. Разреши брак Апаксы и Ланбана, перед самым твоим отъездом, им как раз обоим исполнится больше 18 лет. Но отдай перед этим право первой ночи Апаксы мне за день до заключения брака или в другой день после её совершеннолетия, мне надо научить её молитвам.

— Что? — тут я не понял и подвис.

— Ох. То, что услышал. А так же, когда Морагаланта получит второй уровень, то передай её контракт мне. Если ты согласен на эти условия, то я гарантирую тебе, что приложу максимум усилий по сохранности твоего имущества до твоего возвращения, а так же помогу им в развитии навыков, чем смогу. Например, принуждением твоего папы к их включению в экспедиции на монстров. Но тогда будет шанс их потери, но при его присутствии, не такой уж и высокий.

— Мам, что за молитвы, и что за право первой ночи? — имея опыт прошлой жизни, у меня есть некоторые догадки, но я, должно быть, ошибаюсь.

— Молитвы о многодетной беременности одной из богинь: Море. Это понятно? — спросила она, а я кивнул. — А право первой ночи, это власть первичного хозяина над душой или куклой, если у неё нет статуса наложницы, провести с ней ночь.

— Я понял эти ситуации по отдельности, но в целом я их не могу сложить, — я продолжал себя чувствовать так, словно только что очнулся после манодефицита.

— Ох, — матушка глубоко вздохнула, выдохнула, снова набрала воздух и начала говорить. — Мать передаёт молитвы Моры своим дочерям. Их нельзя писать и нельзя передавать чужим детям. Апакса не знает этих молитв, я у неё узнавала, когда она просила о свадьбе с Ланбаном. Но есть способ передать знание о молитве рабу…

— Магическим обучением? — попытался я догадаться.

— Нет. Причём тогда бы была ночь? Нет, тут дело в другом. Но в чём, не скажу. Но для этого мне будет нужно это право, нравится мне эта полукровка, но она росла без матушки. Поэтому хочу ей помочь, тем более её дети автоматически станут твоими душами по контракту с Апаксой.

— Я всё равно ничего не понимаю, но даю согласие. Кстати, Кю я уже дал разрешение на то, чтобы её дети стали моими душами.

— Ох. Это хорошо. Она сильно переживала по этому поводу. Ладно, можешь идти, куда ты там хотел.

Я хотел уже унестись, как вдруг кое-что понял. Я пока не видел отца.

— Мам, а где папа? — спросил я, выглядывая уже из дверного проёма.

— Он изучает книгу, которую написал Пьер, — сказала она. И добавила грустно, — мой милый толстячок хочет влезть в эти ржавые железяки. — А потом её глаза загорелись, и она добавила с возбуждённым лицом. — Бесит! Ничего, ничего, мы ещё поборемся.

Я аккуратно-аккуратно, чтобы не привлекать лишнего внимания, покинул матушку. Так можно нечаянно попасть под срыв и стать новой целью для откармливания, пока лучше унести свои ноги отсюда.

Срочно! Щит из Рифа!

Я нашёл Мору и Ао и покинул холм вместе с ними. В этот раз я снова призвал Хвою. Квас же вернулся к охоте в нейтральных землях, сбросив материалы, которые нашёл ранее. А их оказалось очень много, однако их ценность явно не фееричная, так как представляла собой неразделанные, а иногда и недобитые, а просто обескровленные, тушки Медных и Серебряных монстров.

Хотя основой добычей стали руды и драгоценности. Монстры же, наверно, часто поглощались Чуксом или самим Квасом. Растение согласно указанию вытаскивало ядра, а остальное становилось лакомством для одного из этой парочки.

Когда я давал приказ, то, как я понимаю сейчас, совершил ошибку. Квас не трогал особо слабых монстров, а вот Чукс как раз и делал акцент себе на них. При этом ядра они оставили в целости и сохранности. И самого ценного материала из монстров добыто множество.

У холма было бы слишком неудобно всё оставлять, да и отцовские кувшины до сих пор по большей части заняты, и поспел урожай сразу на нескольких аллеях. Поэтому заранее Квасу была указана площадь посреди деревни, куда ему надо было разгружать свою добычу.

Так что разгружать я приказал на территории деревни, и предсказуемо, что там сейчас кипела работа.

Ланбан, Осьминог и Гюрза распределяли добычу между собой. Но так как среди них только женщина обладала разумом, то самое ценное для переработки отошло именно к ней.

Когда я в поисках Яти пришёл на этот муравейник, то двухсотлетняя ведьма подлетела ко мне и заявила:

— Мальчик, я хочу эти две куклы себе в мужья!

— Здоровяк занят.

— А щуплый? — спросила она, указав пальцем на юно выглядевшую куклу-алхимика.

— Этот пока не занят. Но у тебя же есть муж, зачем тебе второй? — уточнил я.

— Мой муж — простая смазливая кукла. А эти двое на совершенно другом уровне. Я даже готова развестись и переподписать контракт на новых условиях.

— Тогда можно. Осьминог…

— Это Осьминожек? Да я даже куклой готова стать, если он станет моим мужем! А я-то думала, что он так знакомо выглядит? Ему сбрили бороду! — аж взвизгнула двухсотлетняя дама от восторга.

— Да, это он. Если нет религиозных ограничений, то будет два мужа у тебя. Но, если у меня перед Академией не будут сходиться пары, то с рыцарем первого ранга тебе придётся развестись или оформить более сложный брак с несколькими жёнами для какого-то из мужей. Устраивает такой вариант?

— Да, я уже состояла в таком в молодости, но тех уже нет в живых, — вздохнула грустно женщина, но глазами просто поедала Осьминога. А тот спокойно продолжал осматривать и отбирать материалы в завалах черепашьего хаоса. Интересно было бы узнать его реакцию на это, так как в досье было указано, что он ни разу не вступал в брак и не владел рабами-людьми.