— Это приятно, — сказал Трент, настолько сосредоточенный на Заке, что пропустил мое настроение. — Мне следовало бы все время завтракать здесь, внизу. В бассейне было достаточно тепло, Зак?

— Очень, спасибо, — сказал Зак, склонившись над своей миской и вдыхая запах хлопьев. — Я много плаваю в бассейне дьюара, но когда-нибудь я научусь серфингу. — Выражение его лица изменилось, частично от гнева, частично от предвкушения и ещё страха, что обеспокоило меня. — Теперь, когда я не собираюсь быть марионеткой дьюара, — добавил он. — Я жил над пляжем Блэка. Ты знал об этом? И мне никогда не разрешали окунуть в воду палец ноги, — сердито закончил он. — Ты знаешь, каково это — видеть половину Сан-Диего на пляже и не иметь права даже выходить на улицу, потому что какой-то старый пердун думает, что ты можешь получить солнечный ожог?

«Он был в тюрьме», подумала я, видя по замкнутому выражению лица Трента, что он чувствовал те же самые препятствия обстоятельств и ожиданий. Ему никогда не позволялось ничем рисковать в погоне за собой, никогда не позволялось быть нормальным: содрать кожу с колена, сломать кость, съесть слишком много шоколада. Я знала, каково это, но, должно быть, было хуже, когда не было медицинской причины для невидимых решеток.

— Я не плаваю. — Дженкс сел на край моей чашки, с двух палочек кленовой сахарной ваты в его руке капало. — Вода делает мои крылья тяжелыми. Кроме того, я бы отморозил там свои колокольчики.

Пристальный взгляд Зака метнулся ко мне.

— Рейчел говорит, что ты мог бы накрыть его.

Выражение лица Трента прояснилось, и он отхлебнул кофе.

— Мог бы. Все еще решаю. Водопад усложняет задачу, но если мы справимся с этим, то сможем сделать оконную стену более проницаемой и повысить влажность в главном доме. Знаю, все были бы признательны за это.

Зак поискал на дне миски, чтобы найти комок мокрых хлопьев.

— Почему бы не передвинуть защиту на окне? Если установишь якорь достаточно далеко, естественная дуга от верхнего этажа вниз должна охватить все.

— Возможно. — Трент пробежал взглядом по верхней части окна, поморщившись. — Я думал о чем-то более постоянном. — Зак заколебался, явно ожидая большего, и Трент добавил: — Нужен только тот, у кого есть правильные знания, чтобы поставить охрану.

— Ага, — фыркнул Дженкс. — В первый раз, когда Рейчел прикоснулась к нему, она превратила все это в золото.

— Дженкс, может быть, тебе стоит отнести эти палочки Джумоку и Иззи, пока они не закапали на стол Трента, — сказала я, и пикси поднялся, приветствуя меня одной рукой.

— Вернусь через секунду, — сказал он, жужжа крыльями и умчался.

Ошейник Бадди зазвенел, когда он посмотрел на Дженкса, затем собака медленно приблизилась к Заку, выпрашивая еду широко раскрытыми карими глазами. Я откинулась на спинку стула со своим кофе, думая, что защита — опасная тема. Зак, сидящий там и поедающий хлопья, как любой другой ребенок, был опасен. Все было опасно. У Трента была защита, но все могло рухнуть от правильного слова, и он знал это. Так почему же он был так свободен с самим собой?

Если только он не пытается втянуть Зака в ошибку? Еще более опасно, и я задумчиво посмотрела на Зака, когда он вытряхнул еще немного отрубей с изюмом в молоко.

— Рейчел… — протянул Трент, и я подпрыгнула, не осознавая, что смотрела на него. — Я немного подумал об этом.

— Что? — спросила я, сосредоточив внимание на хлопьях.

— Проклятие, которому тебя научил Ходин. То, которое разделяет ауру на составные части?

— Э, да? — сказала я, задаваясь вопросом, почему сейчас прозвучал этот вопрос, когда Зак замедлил движение ложки по пути ко рту.

— Как думаешь, баку мог оставить остаточную ауру на своих жертвах? — спросил Трент, держа чашку так, чтобы пар омывал лицо. — И если да, будет ли это заметно, если разделить их ауру?

Я заколебалась, вспомнив ту странную фиолетово-оранжевую ауру на мне, когда баку напал. Проклятия перед завтраком. Держу пари, что в дьюаре так не поступали. И я не была настолько невинна, чтобы не подозревать, что все, что мы сказали, может дойти до ушей Лэндона.

Но затем Трент едва заметно кивнул Заку. Он хотел, чтобы Зак был вовлечен, хотел, чтобы он увидел, что наши цели были высокими, даже если наши методы включали демонов. Он хотел, чтобы Зак увидел, что можно добиться большего, делясь знаниями, чем скрывая их. Конечно, почему бы и нет?

Мое напряжение ослабло.

— Может быть. — Я повернулась к Заку. — Что ты думаешь, Зак? Ты сказал, что можешь видеть баку в ауре Лэндона. — Пожалуйста, не говори, что оно фиолетово-оранжевое, пожалуйста.

— Эм. — Зак заколебался, явно пораженный нашим разговором, из-за которого до недавнего времени тебя заклеймили бы черной ведьмой и бросили в Алькатрас. — Не то, что ты видишь в ауре Лэндона, указывает на то, что в нем есть баку. Это то, чего у тебя нет.

В этом не было особого смысла, и я наклонилась.

— Но ты же видишь разницу.

— О, да. Большую. — Зак посмотрел на коробку с хлопьями, и Трент придвинул ее ближе к нему.

— Тогда, может быть, я смогу оценить это количественно, как предлагает Трент, — размышляла я вслух, когда Зак наполнил свою миску в третий раз, на этот раз добавив больше молока. — Если мы сможем найти это у подозреваемых, то сможем доказать, что они были одержимы и не виноваты.

— Возможно. — Трент отхлебнул кофе. — ОВ, похоже, закрыло на это глаза, а у ФВБ нет нужных инструментов. Если не мы, то кто?

— Да-а-а, — сказала я, повторяя мысли Трента. Орден, вероятно, угрозами заставило ОВ отступить, и, учитывая, что ОВ, вероятно, так или иначе не волновало, это не было проблемой для них. То, что баку уничтожил живого вампира, не будет много значить для старой нежити. Но говорить об этом в присутствии Зака было не очень хорошей идеей. — Возможно, стоит попробовать, — добавила я. — Если мы сможем доказать, что их заставили напасть на кого-то во сне, ОВ придется отпустить подозреваемых.

Трент улыбнулся.

— Уверен, что они это оценят. Что мы можем сделать, чтобы помочь?

Мы? Я взглянула на Зака, задаваясь вопросом, хотел ли Трент, чтобы я развлекала / нянчила / анализировала.

— Э, я не уверена. Я должна изменить проклятие, чтобы показать внутренние оболочки. Это займет некоторое время.

— Почему? — спросил Зак.

— Потому что это новое проклятие, а изменение проклятий может убить тебя, если ты не будешь осторожен, — коротко ответила я. Мое беспокойство вылилось в гнев, и Зак вытер молоко с подбородка.

— Нет, — сказал он, его уши покраснели. — Я имел в виду, зачем тебе нужно смотреть на внутренние оболочки?

— Ой. — Я смущенно спряталась за глотком кофе. — Э, думаю, что баку напал на меня дважды, — сказала я, более решительная, чем когда-либо, сохранить в секрете нападение этим утром, когда Трент напрягся. — Один раз, когда я задремала возле церкви, а потом вчера утром. Если бы в моих внешних оболочках было что-то необычное, Бис сказал бы об этом вчера, когда Ходин сделал спектрограф. То, что мы ищем, должно быть во внутренних оболочках. Тех, которые мы еще не видели. Тех, которые окрашивают нашу личность прошлым опытом и делают нас по-настоящему индивидуальными.

— Рейчел…

Чувство вины сжало мой лоб, когда я скрыла от него правду.

— Я в порядке, — настаивала я, но Ходин сказал, что чем больше на тебя нападут, тем легче будет напасть на тебя снова. — В то время я думала, что это просто кошмары. Ничего не произошло. Я проснулась. Оно ушло. — Я слабо улыбнулась, прикрываясь глотком кофе. — Нужно позвонить Айви, — сказала я, игнорируя широко раскрытые глаза Зака. — Посмотрим, сможет ли она достать мне образцы крови подозреваемых. Вероятно, есть способ, которым я могу сохранить подготовку в коллективе, чтобы сделать ее быстрее.

— Мммм. — Трент подозрительно посмотрел на меня, беспокойство ясно читалось в его глазах. — Как ты думаешь, ты могла бы изменить проклятие, чтобы активно искать присутствие баку в ауре Лэндона?