Саму Инну, как раз в январе достигшую шестнадцати, пока не трогали. Себе дороже. Но Наташка всего тринадцати с половиной лет от роду никак не имела права жить одна или с несовершеннолетней сестрой. Нет, детдом – и только детдом! Отныне и на ближайшие несколько лет. Чем ты младше, тем больше виновен. Дольше сидеть будешь.

Про это гостеприимное заведение – единственное в городе – Инна наслушалась всякого. История о живущих на соседних этажах девятилетней девочке и изнасиловавшем ее тринадцатилетнем брате – там чуть ли не рядовая.

И ведь Наташку даже удочерят вряд ли. Щенков, котят и детей предпочитают брать маленькими. Да и удочерить сразу чужим людям никто не позволит. Ведь сначала «изъятый» ребенок должен «адаптироваться» в гостеприимной атмосфере детдома хотя бы полгода. Чтобы уж нормальным не остался точно.

Сначала Инна еще сомневалась, понимает ли тупая тетка-визитерша, на что хочет обречь невиновную Наташку. Потом догадалась – въедливой тетке всё равно. Те, кто сворачивают тонкую шею безропотным курицам, тоже не вдумываются, живые они там или нет. Иначе ведь работать невозможно. И на жалобный детский плач подобные тетки реагируют примерно так же – как на надоедливое кудахтанье или доставшее за день мычанье. Как просто на раздражающий звук.

Усталые люди пытаются просто дотянуть до конца рабочего дня и всё сделать идеально по бумажке. И правильно вбить в компьютер! Потом представить начальству грамотный отчет (это важнее всего). Дотянуть до выходных. А тут какой-то «рабочий материал» еще и сопротивляется! Вот зараза упрямая!

И Инне всё сразу стало ясно. Жизнь превратилась в лихой роман о мушкетерах. В простую и открытую борьбу с откровенными сволочами. Отчаянные герои Дюма ведь тоже часто были не в ладах с французским правосудием. Плохо лишь, что рядом с Инной нет крутой группы верных товарищей. Желательно, еще и вооруженных. Но мушкетер – и в одиночку смелый, опасный боец. В отличие от подлых, трусливых шакалов, что сильны лишь стаей.

Забавно, ведь Инна никогда раньше особо не любила Наташку. (Как когда-то – и бедного папу!) Но то злобные, то вкрадчивые угрозы навязчивой тетки из опеки о «похищении» и грозящей за это колонии пропустила мимо ушей. Лучше уж в колонию саму Инну, чем почти туда же безропотно сдать Натку. Инна хоть старше. Да и жить дальше подлой предательницей – неохота. Всё равно не выдержишь.

Домой невезучую сестренку Инна привела после десяти. Но внизу всё равно подозрительно скрипнула дверь. Вредная бабка Тарасова – Тарасиха. Записная стерва.

Сдаст? Ну, пусть попробует. Утром Наты здесь уже не будет. Хуже, что новая четверть уже началась, а на уроки теперь бедолаге не сходить. Бедная бывшая хорошистка!

Увы. В прошлый раз сердобольная немолодая классная успела спрятать беглую ученицу в учительском туалете. Женском. Но больше так рисковать нельзя.

Разве что в следующий раз физкультурник спрячет в мужском – Артем Григорьевич там тоже, вроде, неплохой дядька. Но физра – всего раз в неделю, а опека шастает чаще.

Может, вместе удрать? В папину деревню? Ага, привет «Простоквашину». Где там обаятельные кот с собакой деньжата на прокорм брали – неизвестно, а вот Инне их взять негде. Работы в пьяном селе не будет точно. Даже мамину и отчима книжку в ближайшие полгода не обналичить. Да и потом – если и выдадут, то всё сразу. А для этого нужно предъявить живую Наташку. С заботливыми опекунами в лице государства и с соответствующими справками.

Инна же ни с какого боку тут не наследница. Отчим сам как-то чуть ли не тряс завещаниями. Своим и маминым.

Только бабушкину квартиру они с Натой вместе получат, потому что на нее завещания не было. Но и эту маленькую двушку в старой хрущовке сейчас не продашь. Без, опять же, живой Наташи. С опекунами…

На колу начало, начинай сначала. Законы, чтоб им!

И работу искать надо срочно – любую, а то сама еще и в антисоциальные элементы загремишь. Это только у взрослых есть полная свобода делать что хочешь, забыла? А ты еще два года – под подозрением. Ходят, присматривают. В порядке ли ты, не надоела ли воля вольная? Не пора ли всё же «закрыть» под надзором бдительного государства?

Да и питаться чем-то надо. Деньги из маминого кошелька кончатся уже вот-вот. Правда, есть еще недавно найденная заначка отчима – прятал от мамы на свои известные нужды. Значит, живем еще пару недель – если как следует растянуть. А это искусство Инна, еще живя с небогатой бабушкой, освоила.

Звонок в дверь посреди ночи застал опасную преступницу (и похитительницу детей) перебирающей остатки финансов. В безуспешных попытках понять, как вырваться из замкнутого круга…

– И тогда пришел один из них. Я испугалась – решила, что за нами следили те церберы. Чуть от облегчения не умерла, но Натку из-под кровати всё равно не достала. Чуть сердце не прихватило – в моем-то возрасте. А руки тряслись, как у конченой алкашки с перепою.

И зубы дробный колотун отбивали.

– И он предложил спасительную помощь? – Как получилось, что этот странный вампир уже сидит рядом? И его рука накрыла Иннину? Совершенно естественным жестом?

Кстати, не такая уж рука у него и холодная. Прохладнее ее собственной – только и всего.

– Да. Очень спасительную. И был подкупающе честен. Рассказал, что у моего отца были сверхспособности, и из-за этого – куча врагов.

– И в чём здесь честность? Это бы ты и без него поняла. Когда обнаружила бы собственные таланты. Рано или поздно.

– И скорее поздно. А ложка дорога именно к обеду. Но этот тип был честен и дальше. Сообщил, что я удачно унаследовала папин талант, но слишком осторожный отец до последнего боялся его использовать, потому и трагически погиб. А если я соглашусь, то и мне, и Наташке сейчас помогут – лучше не придумаешь. Он сам готов назваться моим родным дядей – и все нужные документы будут в порядке, комар носу не подточит. Наташку ему под опеку отдадут без малейших возражений.

– А ты? Поверила?

Не поверила. Что столько счастья – и сразу.

– А у меня было два варианта: или его органы опеки подослали, чтобы Натку выманить, или он нас в турецкий бордель продать хочет. Ну, или не в турецкий. И тогда этот тип продемонстрировал, что умеет. Так, по мелочи. Чашки летали, тарелки двигались, ложки в воздухе «Танец маленьких утят» сплясали. Чего лыбишься во все клыки?

– Представил.

– А вот мне не смешно было. Но я… поверила. Нет, ясно, что из мелкого возраста «Гарри Поттера» давно выросла и в счастливый билет в волшебный Хогвардс не верила. Ясно, что все щедрые благодеяния отработать придется. С лихвой. Ну и что? Магии я ни черта не боялась. Это же не менты и не органы опеки.

И никого предавать не нужно…

– И ты посчитала его честным?

Ладно, чужую руку пока сбрасывать не будем. Тем более… чужой она не кажется. И, если честно… Инна бы и на большее пошла. Но не самой же предлагать.

– Ты ему вот так, сразу, поверила? – повторил вампир… Ярослав.

– Конечно, – вздохнула девушка. – Честно обещал такую необходимую помощь, честно предупредил, что не за просто так. Мог ведь и без объяснений дядей назваться – и увезти, куда угодно. Натку бы забрал, а я б и сама следом рванула. А любую помощь я бы приняла тогда от кого угодно. От чужих тети, дяди, голодной Бабы Яги с уже подогретой лопатой – да хоть от Темного Властелина, если б он существовал. Боялась только одного – что это всё очень грамотная подстава, и Натку сейчас возьмут да и отнимут. И ведь всё висело на тонком волоске – эти гады из опеки упорно на «стандартной адаптации» настаивали. И тогда новый «дядя» попросту очередную крутую Магию применил. Быстро и эффективно. И мы вышли оттуда свободными! С чистыми документами на руках. Да я за одно это была его душой и телом.

– Преувеличиваешь.

– Естественно. Но если бы этот «дядя» только попросил – я бы тогда согласилась. Из одной лишь благодарности. Будь он хоть страшнее, чем вся моя жизнь.