Ана.

Ее пальцы на моей рубашке, она расстегивает пуговицы.

– Не бойся, – выдыхает она и осыпает поцелуями шрамы на груди, чуть выше колотящегося сердца. Больше мне не вынести. Я обхватываю ее лицо ладонями, прижимаюсь к губам и горячо и страстно целую. Она – пир для изголодавшегося мужчины. У нее вкус любви, вожделения и Аны.

– Поехали… прямо сейчас… в Вегас… поженимся, – умоляю я между поцелуями. – Скажем всем, что не могли ждать. – Она тихонько стонет, и я целую ее снова, беря все, что она дает, утопая в ее желании, утопая в ее любви, отчаянно, до боли желая ее.

Когда она отстраняется, мы оба тяжело дышим. Ее затуманенный взгляд устремлен на меня.

– Если ты этого хочешь, – говорит она с любовью и сочувствием.

Я с силой прижимаю ее к себе.

Она готова сделать это для меня.

Она не хочет подчиняться… но это сделать готова.

Проклятье.

И я понимаю, что у нее должна быть свадьба, которой она заслуживает. Не какой-нибудь поспешный обряд в часовенке в Вегасе. Моя девочка заслуживает самого лучшего.

– Идем в постель, – шепчу я ей на ушко, и она вплетает пальцы мне в волосы, когда я поднимаю ее на руки.

– Я думала, ты никогда не попросишь, – говорит она, и я несу ее в спальню.

– Просыпайся, соня. – Я легонько тяну зубами Ану за мочку ушка.

– М-м-м… – Она стонет и отказывается открывать глаза. Я тяну снова. – Ай! – ворчит она, и глаза ее распахиваются.

– Доброе утро, мисс Стил.

– Доброе утро. – Она протягивает руку, чтобы погладить меня по лицу. Я полностью одет и лежу, вытянувшись, рядом с ней.

– Хорошо спала? – Целую ее ладонь.

Она сонно кивает.

– У меня сюрприз.

– О?

– Подъем. – Я соскальзываю с кровати.

– Какой сюрприз?

– Если бы я тебе сказал…

Она поворачивает голову набок без всякого интереса. Ей нужен ответ.

– …что мы будем парить над Тихим океаном?

Она ахает и тут же садится.

– Парить? – переспрашивает она.

– Именно.

– Будем гоняться за… – Ана бросает взгляд в окно… – дождем? – Вид у нее удрученный.

– Там, куда мы едем, солнечно.

– Значит, будем гоняться за полуденным солнцем!

– Вполне возможно. Если ты встанешь!

Она взвизгивает от радости и поспешно выбирается из кровати, путаясь ногами в одеяле. Останавливается на секунду, чтобы быстро чмокнуть меня, потом бежит в ванную.

Я широко улыбаюсь. Кажется, она довольна.

Мы несемся по I-90 в моем «R-8», спасаясь от непогоды, я позволяю себе роскошь насладиться моментом. Моя девочка рядом со мной, из колонок доносится любимая музыка – «Killers», и мы едем кататься на моем новом планере. Жизнь прекрасна.

Флинн гордился бы.

Конечно, за нами следуют Сойер с Рейнольдсом, но нельзя же получить все.

– Куда мы едем? – спрашивает Ана, вглядываясь вперед сквозь моросящий дождь.

– В Эфрату.

Краем глаза я вижу, что она в недоумении.

– Это в двух с половиной часах езды. Там я держу свои планеры.

– У тебя их несколько?

– Два. Теперь.

– «Бланик»? – спрашивает она, а когда я хмурюсь, продолжает уже менее уверенно: – Ты упоминал о нем в разговоре с пилотом, когда мы ездили кататься в Джорджию. – Она опускает глаза на свои пальцы и начинает теребить свое кольцо. – Поэтому я и купила тебе его модель. – Голос ее понижается до шепота.

– Единственный мой «Бланик» – тот маленький планер. Он занимает почетное место у меня на рабочем столе. – Протянув руку, я стискиваю ее колено, вспоминая обстоятельства, при которых она подарила мне ту модель.

Не надо, Грей.

– Я учился летать на «Бланике». Сейчас у меня новый бренд, модель «АSH-30». Одна из первых в мире. Это будет мой – наш – первый полет на ней.

Лицо Аны расплывается в улыбке, и она с нежностью качает головой.

– Что? – спрашиваю я.

– Ты.

– Я?

– Да. Ты и твои игрушки.

– Надо же мужчине расслабляться, Ана. – Я подмигиваю ей, и она краснеет.

– Ты теперь всю жизнь будешь мне это припоминать, да?

– Да, и еще твой вопрос: «Вы – гей?»

Ана смеется.

– Ты любишь дорогие увлечения.

– Это факт.

Она прячет улыбку и снова качает головой, и я не знаю, смеется она со мной или надо мной.

Мы сворачиваем на парковку муниципального аэропорта Эфраты около одиннадцати. Обещанное солнце показалось, рассеяв серые дождевые тучи, сменив их на белые кучевые облака, – идеальная погода для полета.

Мне не терпится увидеть мой новый планер и поднять его в воздух.

– Готова? – спрашиваю я.

– Да! – Глаза Аны сияют, ее возбуждение ощутимо. Как и мое.

– Солнце слепит, нам понадобятся темные очки. – Из бардачка я вытаскиваю свои «авиаторы» и протягиваю «вейфарерсы» Ане, затем достаю две бескозырки.

– Спасибо. Я забыла свои очки.

Когда мы выбираемся из машины, подъезжает Сойер и паркуется рядом с нами. Я машу ему, и он опускает стекло.

– Там есть комната отдыха для пилотов, вы можете подождать нас там, если хотите, – говорю я. – Идите за нами.

– Мистер Грей, пожалуйста. – Тон Сойера останавливает меня, и я понимаю, что он хочет проверить помещение, прежде чем мы с Аной туда войдем. Я отхожу в сторону, пропуская Рейнольдса и Сойера вперед.

Это начинает надоедать.

Я делаю глубокий вдох. Не позволю, чтобы его бдительность испортила мне настроение. В конце концов, за это я ему и плачу. Взяв Ану за руку, вхожу следом за нашей охраной в офис, где ждет Дариус Джексон.

– Кристиан Грей, – восклицает он и энергично трясет мою руку. Так здорово его видеть. Он крупный, высокий, но несколько округлившийся со времени нашей последней встречи.

– Отлично выглядишь, – замечает он.

– Как и ты, Дариус. Это моя невеста, Анастейша Стил.

– Мисс Стил. – Дариус расплывается в широкой сверкающей улыбке.

– Ана, – поправляет она нас обоих, но улыбается и пожимает протянутую руку.

– Дариус был моим летным инструктором, – объясняю я Ане.

– А ты был моим лучшим учеником, Кристиан, – отзывается он.

Ана смотрит на меня, и мне кажется, я замечаю на ее лице гордость.

– Поздравляю с помолвкой, – говорит Дариус.

– Спасибо. Он готов? – спрашиваю я, потому что обнаруживаю, что мне трудно поверить в гордость Аны, и, разумеется, мне не терпится увидеть свой новый планер.

– Само собой. Готов и ждет вас. Мой сын Марлон будет страховать.

– Вот это да! Марлон! – восклицаю я. Марлон стоит рядом – подросток лет шестнадцати, с коротко подстриженными волосами и отцовскими улыбкой и рукопожатием. – Как ты вырос!

– Дети. Они растут. – Черные глаза Дариуса переполнены родительской любовью.

– Спасибо за помощь, Марлон.

– Пожалуйста, мистер Грей.

На взлетной площадке ждет «N88765CG». Без сомнения, это самый грациозный планер на земле: «Шлейхер ASH 30», ослепительно-белый, с внушительным восьмидесятисемифутовым размахом крыльев и большой кабиной. Даже на расстоянии очевидно, что он – чудо инженерного искусства. И легок в управлении.

Пока мы втроем обходим вокруг планера, любуясь его красотой и элегантностью, Дариус дает мне детальный отчет о первом пробном полете, при этом лицо его заметно оживляется.

– В нем есть все, Кристиан. Это все равно что ходить по воздуху, – говорит он с благоговением.

– Выглядит потрясающе, – соглашаюсь я.

Я открываю кабину, и Дариус подробно рассказывает мне о каждом из рычагов управления.

– И я добавил балласта, – он бросает взгляд на Ану, – поскольку он вам понадобится.

– Понимаю.

– Принесу ваши парашюты.

– Ух ты, – восклицает Ана, заглядывая в кабину. – Там столько всяких индикаторов и технических штучек!

Я смеюсь.

– О да.

Дариус возвращается и вручает мне парашюты, после чего направляется назад в офис. Мы с Аной приседаем на корточки, и я помогаю ей надеть парашют, затягивая ремни на бедрах, потом подтягиваю застежки на плечах.