О двух других Призраку доводилось слышать. Молодой парень по прозвищу Воробей казался человеком простым и честным. На Янтаре заходившие в научный лагерь по своим делам одиночки как-то раз его упоминали — толковый молодой сталкер с хорошей репутацией. Про Змея Призрак тоже знал — то ли одиночка, то ли еще кто, но ходили слухи, что у него какие-то терки с наемниками, а еще он опытный проводник, который никогда не использует молодых ребят в качестве отмычек. Вроде бы, ничего особенного.

Это было… странно. Призрак подписался на опасную работу, но в итоге Васильев бросил его умирать. Сталкер уже почти смирился с неизбежным, когда так неожиданно вовремя появился старый друг, от которого давно уже не было вестей. Но Игорь почти ничего не помнил, и его сопровождали трое неизвестных.

Как бы то ни было, Призрак был им благодарен — они спасли ему жизнь. Не бросили, несмотря на опасность — рисковали, но вытащили. И, кажется, никто из них не протестовал — даже и не обсуждали, спасать незнакомого им сталкера или нет. Приняли это, как нечто само собой разумеющееся. Наверно, подозрения действительно излишни, эти ребята — славные малые.

Сейчас вся команда расположилась в жилом отсеке научного лагеря, устроив «военный совет» и перекус заодно. Здесь же находился и Призрак, которому уже оказал помощь здешний врач. Очень кстати — сталкеры собирались расспросить спасенного.

С прорыва через кишащие зомби туннели прошло уже несколько часов, и за это время маленький отряд успел немного отдохнуть и привести себя в порядок. Профессор Сахаров был очень рад, увидев отправившихся в лабораторию людей живыми и невредимыми. Оказывается, это пожилой ученый на радостях вызвал вертолеты для зачистки местности сразу, как только пси-поле исчезло. Он был уверен, что толстый слой земли, металла и бетона защитит отряд от взрывов наверху, и якобы пришел в ужас, когда узнал об обрушении. В итоге Сахаров долго извинялся, божился компенсировать все расходы и моральный ущерб.

В заверения профессора, что он не знал о том, какой опасности подвергает нанятых для опасной работы людей, никто, естественно, не поверил, но вслух об этом не сказали ни слова. В конце концов, пока что хватит и компенсации — вместе с защитным устройством. Они, в конце концов, непривередливые и не жадные, а излишнее правдорубство в Зоне никого еще не доводило до добра.

— Чего замолчали? — поинтересовался Змей, даже не оборачиваясь. Сталкер расчленял на откидном столе артефакт «Капля» на маленькие кусочки. Как ни странно, он легко поддавался ножу. Рядом стояли штатив с несколькими пустыми пробирками и открытая банка со «Слизью» — артефактом «Холодца», выглядящего, как полупрозрачный студенистый комок. Тут же лежали несколько пинцетов, пробки от пробирок, пузырек с какой-то прозрачной жидкостью и побеги стеклоцвета.

Призрак сразу понял, чем был занят Змей, и уважительно хмыкнул: про создание оружия из даров Зоны он, конечно, знал, но сам не был силен в этой науке.

— В первый раз, — заговорил, наконец, Призрак, вновь глядя на Стрелка, — мы добрались до подземелий под четвертым блоком, наткнулись на закодированную дверь. Нас атаковали фанатики, и пришлось разделиться. Потом, после всей этой беготни, мы с Клыком нашли тебя в одном из коридоров — ты едва дышал, честно сказать, мы тогда уж подумали, что ты больше не жилец. Но как-то дотащили к Болотному Доктору, он поставил тебя на ноги.

— Вот это я уже припоминаю, — пробормотал Игорь, проведя ладонью по лицу. Призрак вновь бросил любопытный взгляд на Змея — тот надел защитные перчатки и придвинул штатив поближе. Затем аккуратно разложил куски артефакта по пробиркам.

— А вот теперь только попробуйте отвлечь! — сталкер с притворной суровостью зыркнул на товарищей и перешел к следующему этапу — добавил к осколкам «Капли» по побегу стеклоцвета.

Это аномальное растение росло ближе к центру Зоны, самым южным его ареалом был север Армейских складов. Стеклоцвет представлял собой тонкие нити, будто сделанные из стекла или пластика переливчато-синего оттенка, оплетающие мертвые деревья, и этим он напоминал «Жгучий пух». Правда, тут же все сходство и заканчивалось: артефактов стеклоцвет не порождал, вредных свойств у него замечено пока что не было. Полезных, в общем-то, тоже.

Затем настал черед банки со «Слизью» — Змей сыпанул в нее чего-то белого, кажется, соли. Масса вспенилась, а затем опала, и в банке вместо студенистого комка оказалось прозрачное вещество кремообразной, судя по виду, консистенции.

Сталкер меж тем открыл пузырек. Пахнуло спиртом. Змей заполнил жидкостью одну из пробирок примерно наполовину, после чего ухватил пинцетом пробку, окунул ее в «Слизь» и тут же закупорил пробирку.

Вовремя — внутри словно вспыхнула сверхновая, Призрак даже непроизвольно зажмурился. Послышалось шипение — а спустя пару секунд яркое свечение исчезло, оставив после себя вспыхивающую в пробирке искру.

— Не знаю, — пояснил Змей, заметив четыре обращенных к нему заинтересованных взгляда, — что за реакция в таких условиях происходит, но получается аномалия в банке, а крышка приклеивается намертво. Потом, если разбить, аномалия высвобождается. Я под них специальное отделение в рюкзаке сделал, чтоб по дороге не расхреначить, — и принялся за следующую пробирку.

— И оно каждый раз так будет мигать? — Воробей покосился на штатив.

— Да, так что смирись.

— Так что было дальше? — напомнил Стрелок, вновь обернувшись к Призраку. Тот помедлил, и через несколько секунд продолжил:

— После этого жахнул такой выброс, что всю Зону перемешало. Некоторые территории оказались отрезаны от остального мира. Куда-то, наоборот, открылись дороги. Мы тогда отправлялись порознь, потому что на нас объявили охоту. Ты прошел… А вот мы с Клыком угодили в засаду. Я-то выбрался, а вот Клык… — мужчина замолчал и зыркнул на почти одновременно хмыкнувших Воробья и Когтя.

— Что? — Стрелок, видимо, тоже ничего не понял, и потому удивленно обернулся к товарищам.

— Клык этот ваш жив-живехонек, — сообщил Воробей. — Вот только пришлось ему смерть разыграть, с тех пор у нас и отсиживается. Наши ему тогда сделали предложение, от которого он не смог отказаться, — молодой сталкер снова хмыкнул, не став объяснять, у кого же имелся такой зуб на Клыка, раз тому оказалось безопаснее у преследователей.

— Сам его видел, — добавил Коготь. — Говорил с ним незадолго до того, как мы отправились на Кордон.

— Подождите, — остановил всех Стрелок. — Что было дальше?

Но Призрак лишь немного виновато развел руками:

— Я не знаю. После второго большого выброса ты исчез. Но за тобой тогда рванула погоня что надо. Полагаю, сейчас осталось немало тех, кто желает тебе смерти.

— Биография не убойнее моей, — вновь встрял Коготь. — Не дрейфь, Игорь, за мной вообще в свое время гонялась целая армия.

— Ты говорил, — Стрелок кивнул.

Призрак нахмурился:

— Странно. Я о тебе ничего не слышал, Коготь. Странная безвестность для того, за кем, по твоим словам, гонялась целая армия.

Снова вспыхнуло — пока шел разговор, Змей продолжал химичить с артефактами.

Коготь как-то странно улыбнулся.

— Ты слышал о случившемся несколько недель назад инциденте в Нью-Йорке? — спросил он вместо ответа.

— Да, кажется, там произошло какое-то заражение. Но к чему…

— А о мутанте по прозвищу Зевс? — перебил собеседник, повергая Призрака в еще большую растерянность.

— Только не говори, что ты…

— Да, это я. Удивлен? — он демонстративно поднял правую руку. Его лицо на миг исказила гримаса боли, а затем рука парня изменила вид — пальцы заменяли огромные кривые когти, больше похожие на лезвия, а сама рука казалась сплетенной из каких-то пульсирующих черных и багровых жгутов.

«По крайней мере, понятно, почему его назвали Коготь».

Впрочем, мутант почти сразу же вернул руке нормальный вид.

— Если научники прознают — разберут на составляющие части, — пробормотал он себе под нос.