Мой глава разведки хохотнул.

— Фин-ан-сир-ован-ие! Ну и словцо! У вас, ваше величество, безусловно, талант придумывать новые слова, я даже уже удивляться перестал. Если вас свергнут в ходе этих войны, то вы сможете зарабатывать деньги, придумывая названия и обозначения для всего и вся. Но если серьезно, то сдается мне, что я до конца своих дней буду выжимать максимум из тех грошей, что идут мне из казны. — Он начал по-обыкновению ныть о недостатке финансирования.

— Угомонись, сказано же, я не особо могу финансами распоряжаться.

— Но ты же король! Ваше величество все в зад целовать, готовы, лишь бы вы бросили свой божественный взгляд в их сторону. — Сказал он и рассмеялся, довольный своей шуткой.

Этот хренов юморист не имеет понятия о реальном положении дел при дворе и всерьез полагает что король, цитируя Джоффри Баратеона, «Делает что хочет!». Как у него всё просто.

Но это далеко не так, король зависит от своих подданных, вассалов, многочисленной родни и много кого еще. Достаточно вспомнить Эйриса Безумного, который реально делал что хотел. И чем это обернулось? Страна погрузилась в кровопролитие и пучину гражданской войны. Древнейшая династия Таргариенов, правящая Семью Королевствами триста лет, была свергнута, а самого Эйриса зарезал как свинью собственный гвардеец.

Поэтому король делает далеко не всё то, что ему вздумается.

Даже тот же каноный Джоффри, несмотря на все свое ничтожество, не делал всё что хотел. Его выходки с Сансой, расстрелы шлюх из арбалетов и прочее — баловство и игры в песочнице. Поэтому на это все закрывали глаза. Потому что в остальных аспектах Джоффри был безвольной марионеткой, от имени, которого правила семья Ланнистеров. А то, что тот херней маялся, так это даже лучше, меньше мешать будет. Пусть беременных кошек вскрывает, главное чтобы не проявлял волю и не рыпался, не мешая дому Ланнистеров рулить страной.

Но я-то не канонный Джоффри, я собой управлять и манипулировать не позволю. Сам всех игроков сожру и переварю, пока они будут наивно полагать, что я фигура.

— Борнхольм, я тебе уже сказал, что у меня нет возможности для полноценного распоряжения казной. Когда она будет, тогда уже можно будет грезить о шпионской сети покрывающей весь Вестерос и Эссос. Прям как у покойного Вариса, да примут Семеро его душу. — Я мысленно ухмыльнулся. — А пока тебе, как главе моей разведки, нужен свой источник прибыли. Поэтому могу дать совет, скупай столько хлеба, сколько сможешь.

— А где деньжата-то взять? Хлеб пока что не особо дорого стоит, но уже не как раньше. «Финансирования» у нас нет. Только если ваш дед отвалит нам пару куч золотишка. — гоготнул Борнхольм, но было видно что он задумался над моими словами.

— Идиот, за такие шутки я могу отрезать тебе язык. — уверен оригинальный Джоффри так бы и сделал. — И однажды ты меня доведешь. Скоро к столице подойдет Станнис, начнется всеобщая паника и голод. Хлеб будет стоить дороже золота, а его не будет. Вот тогда ты должен будешь по завышенным ценам продать его, по определенным каналам сбыта. Деньги на это я выделю, если дело не прогорит, то троекратно возместится.

Двое каких-то оборванцев в очереди устроили драку за место в очереди. Никто не пытался их разнять, а лишь смотрели и смеялись.

— Самое главное это найти эти каналы сбыта. Ты должен завести знакомства на черном рынке, с подпольными торговцами. — Начал излагать свои мысли я.

Борнхольм внимательно слушал меня, оставив свои дурацкие шуточки.

— Я постараюсь, Ваше Величество. — Серьезно кивнул он.

— Да уж, постарайся. — Я окинул взглядом разношерстную толпу черни. — Вообще очень не помешали бы свои люди в криминальном мире Королевской Гавани.

— М’лорд, кажись, там кто-то идет! — солдат с гербом Ланнистеров обратился к Горе.

Григор Клиган всмотрелся туда, куда указывал солдат.

— Все по коням! Это лазутчики Старков. — приказал он своим спутникам, когда разглядел на людях вдали броню северян.

Вот уже целую неделю отряд Горы прочесывал подножья гор в поисках неких разведчиков северян. Не то чтобы Клиган верил в то, что северяне всерьез будут искать тропы в горах, сказать по правде до сегодняшнего дня думал, что это все полная чушь, но приказ есть приказ. Особенно когда его отдал Тайвин Ланнистер. К своему хозяину Григор всегда относился с искренним почтением и страхом.

Оседлав коней, их отряд понесся навстречу небольшой группке северян.

Те слишком поздно заметили их и были застигнуты врасплох.

Легковооруженные и пешие разведчики не представляли большой опасности для закованных в латы бойцов.

Но с ними был огромных размеров волк, который успел перегрызть глотки двум рыцарям и, набросившись на Амори Лорха, откусить ему пол-лица, прежде чем его подстрелили из арбалета. Лорх заверещал и упал на землю, забившись в судорогах, а волк, скалясь, рычал на подоспевших к бою и окруживших его солдат.

— Сир Григор, кажется это псина Старка! — закричал один из солдат, держа в руках копье, направленное на лютоволка.

Григор спешился и подошел к Серому Ветру, держась от него на расстоянии.

— Похож. Я слышал его шерсть серого цвета. Как у этого. — Медленно, словно туго соображая, произнес Гора.

Тут произошло то, чего никто не ожидал.

Серый Ветер, резко прыгнув на Гору, вмиг сократил расстояние между ними, и, вцепившись в его правую руку, оторвал её.

Гора громко взревел как раненый медведь. И схватив лютоволка за заднюю лапу, со всей силы размозжил его о ближайшее дерево.

Всё произошло так быстро, что никто и глазом не успел моргнуть, а лишь стояли, смотря на происходящее с открытыми ртами.

Клиган, подвывая и скрипя зубами, зажал культю.

— Что встали идиоты? Выживших добить, собираемся …Аргх! — он выругался и из-за всех сил сжал предплечье, чтобы остановить кровотечение.

Солдаты опомнились и сразу разбежались добивать выживших северян, стараясь не попадаться на глаза раненному Клигану.

Тихо поскуливая, Гора направился к своей лошади. Проходя мимо ещё живого Амори Лорха, он остановился.

— Гри-и-гор… — прохрипела одна вторая лица Лорха.

— Отправляйся в пекло. — Клиган без всякого сожаления занёс над бывшим товарищем сапог и с хрустом раздавил то, что осталось от его головы.

Пир, устроенный в честь победы в Шепчущем Лесу и снятия осады Риверрана, уже разошелся вовсю.

Несколько северян передрались между собой, не поделив выпивку. Речные лорды и леди увлеклись в пляске и уже забыли всякие правила танцев.

А Робб Старк, можно сказать виновник торжества, сидел во главе стола, и со смехом наблюдал за происходящим. Его мать, Кейтелин Старк, сидела рядом и осуждающе хмурилась, наблюдая происходящую вакханалию. Она прекрасно знала, как опасно погружаться в пиры и турниры, когда идет война.

Король Севера, уже изрядно захмелевший, отхлебнув эля, встал, чтобы произнести тост.

Пирующие обратили взгляды к нему и шум в зале постепенно стих.

— Я хочу поднять этот бокал за победу наших славных… — пьяный голос Робба вдруг резко прервался.

Кейтелин взволнованно посмотрела на сына и поразилась его бледности. А король Севера, закатив глаза, плашмя рухнул на стол, перевернув его со всеми блюдами.

— Робб, стой! — Кейтелин бежала следом за обезумившим сыном.

— Ланнистеры сдохнут суки! Они за все ответят! — истошно орал Старк.

— Ваша светлость! У вас припадок! Выпейте макового молока! — безуспешно кричал старенький мейстер Виман ему в след, пытаясь поспеть за королем Севера.

Почему же у холодного как лед северного короля вдруг случился нервный срыв и такое состояние?

Ответ прост.

Полчаса назад в Риверан прибыл разведчик из отряда отправленного искать козью тропу в горах на юге Западных Земель. Он был единственным уцелевшим из всего отряда и спасся чудом и то только потому, что вовремя отошел по нужде, а когда вернулся, то застал поле брани, усеянное трупами людей. Благодаря изуродованному телу ланнистерского рыцаря, в котором лазутчик признал Амори Лорха, он примерно понял что произошло.