В столице мы даже не стали укрепляться. Какой смысл? Нас возьмут в осаду и будут постоянно восполнять свою численность, уничтожив ближайшие поселения и подняв трупы. Поэтому закрепиться в Королевской Гавани — глупое решение. Поставлять провиант и людей морем — тоже, ведь Иные могут спокойно заморозить Черноводный залив, сковав его льдом.

Мы начали тотальную эвакуацию города. Был задействован весь королевский флот, все рыбацкие суда, а также флот Пентосса и Браавоса. В течение последующих нескольких дней нам удалось эвакуировать из города почти пятьсот тысяч человек. Судна забивались битком, переплывали Узкое море, где высаживали людей в Пентоссе и плыли обратно в столицу.

В окрестностях Пентосса на скорую руку был построен огромный палаточный лагерь, куда всем не удалось вместиться. Половина столичных беженцев ночевала под открытым небом. Люди побогаче за плату нашли комфортное съёмное жильё у местных жителей.

Все обязанности по приёму людей и их размещению и кормёжке ложились на вольный город Пентосс. Они были, разумеется, не рады такому подарочку. Не все были рады из своего кошелька обеспечивать беженцев, но, во-первых, я заверил, что они останутся тут на очень короткий срок, во-вторых, в Пентоссе стояла часть армии во главе с Рендиллом Тарли, который остужал горячие головы, которые заподозрили, что в присоединении к Семи Королевствам помимо преимуществ есть и недостатки. Но основная часть населения Пентосса была представлена бывшими рабами, освобожденными моим указом, поэтому особого недовольства не было. Они, напротив, были рады помочь нам в качестве благодарности за свободу.

События на Стене вновь повторялись. Снова мы отступаем. Эвакуация заканчивалась как раз тогда, когда поднялся сильный ветер и с неба посыпались снежные хлопья. Иные были уже совсем близко.

Мы закончили последние приготовления. Мне, моей семье и моему ближайшему окружению предстояло плыть на флагмане, который назывался «Пекод». На него было погружено всё королевское имущество и важные бумаги. Например, королевская сокровищница и черепа драконов.

Тяжело было покидать столицу, отдавая её врагу. Это было бегство с континента. Мы отступали за Узкое море, где оставалась значительная часть нашей армии, стоявшая гарнизоном в Пентоссе и Браавосе. Мои генералы уже разработали приблизительный план, который заключался в том, что мы отступим в Эссос, где перегрупируемся, мобилизуем лояльное нам население и дальше будем думать.

У меня вопрос «Что делать дальше?» не вызывал раздумий.

Что делать? Хватать монатки, друзей, отряд вернейших бойцов и под покровом ночи сбежать на Летние Острова. Там нет Иных, нет феодалов и, самое главное, там нет достойной силы, способной бросить нам вызов. Покорю весь континент и буду до конца жизни загорать на жарком пляже, лениво потягивая летнеостровское вино, с чернокожей наложницей под боком.

В принципе, ничего не мешает это сделать прямо сейчас. Приказать капитану флагмана сменить курс. На флагмане есть всё необходимое, включая отряд Серой Гвардии и оружие. А остальные пускай хоть Брана Старка коронуют и думают, как жить дальше.

Так что помешало мне приказать капитану взять курс на Летние Острова? Наверное, остатки чести и чувство ответственности за людей, которых я собираюсь обречь.

Мы погрузились на корабль. В последний раз я взглянул на Королевскую Гавань и Красный Замок, что виднелся вдали и возвышался над всем городом. Тяжело вздохнул и поднялся на борт корабля. Мы были последними людьми, оставшимися в городе. А вот нелюди сейчас приближаются к главным воротам по Королевскому тракту.

— Отчаливай! — крикнул Пёс, в числе последних поднимаясь по трапу. Он столкнул его ногой в воду и корабль медленно поплыл, покачиваясь на волнах.

С каждой минутой всё дальше и дальше город отдалялся от нас.

Когда мы находились на расстоянии, на котором было видно лишь смутные очертания домов и замка, я приказал бросить якорь.

Иные приблизились к массивным воротам, обитым железом. Ничтожная преграда перед их силой. Они приложились руками к ним и ворота начали покрываться инеем ледяной корочки. Один мощный удар по заледеневшим вратам и они рассыпались в пыль.

Армия мёртвых входила в безлюдный и покинутый город, а впереди всех шагали Иные. Люди сдали город без боя, трусливо поджали хвост и бежали.

Улицы и дома Королевской Гавани медленно стало заметать снегом.

Белые Ходоки шли по главной улице к Красному Замку и от них в стороны расползалось влияние Зимы, превращая в лёд воду в колодцах и уничтожая всякую зелёную растительность.

Король Ночи торжественно вошёл в Тронный зал, желанная цель. Его морозная свита оставила его в одиночестве, остановившись перед входом в замок. Это не их час триумфа.

Он медленно шёл по мраморным плитам и звуки его шагов эхом отзывались от высоких сводов замка.

Массивные колонны с причудливыми узорами в форме цветов, покрывались инеем и трескались.

Если бы человек был здесь, то он бы закоченел от холода в считанные секунды. Но людей здесь не было, они сбежали.

Король Ночи подошёл к подножью Железного Трона. Медленно поднявшись по ступеням на середину лестницы, он обернулся и, словно обращаясь к невидимым слушателям, торжественно возгласил:

— Век людей закончился! Наше время снова настало!

Зима пришла.

И он поднялся к самому трону. Седалище сплавненное из мечей поверженных врагов Эйгона Завоевателя не покрылась морозной коркой. Эта сталь надолго сохранила в себе силу и жар драконьего огня.

Король Ночи торжественно сел на трон.

Настала новая Долгая Ночь.

Щёлк!

Это под предводителем Иных щёлкнула нажимная пластина, замаскированная под сиденье трона.

Он не успел осознать происходящее, прежде чем жгучее зелёное пламя объяло всё вокруг.

Несколько тонн дикого огня, находившиеся под городом, взорвались, приведённые в действие хитроумным механизмом за авторством Квиберна.

Взрыв невообразимой мощности расплавил, как сосульки, Короля Ночи и Иных, стёр в пыль армию мёртвых и полностью дотла испепелил Королевскую Гавань.

Звуковая волна дважды обогнула Планетос, и её эхо, по свидетельствам некоторых, дошло даже до Асшая, где местные колдуны знатно переполошились и посчитали это каким-то знаком.

Ударная волна от взрыва чуть не перевернула одинокий корабль, чьи пассажиры собрались на борту и в безмолвном шоке наблюдали за растущим вдали зелёным грибом из дыма и пепла.

— Надо же, — в полной тишине раздался удивлённый голос короля. — Уж такого я не ожидал. Около тринадцати килотонн в тротиловом эквиваленте. Почти что Хиросима.

— Что? — спросил шокированный Давос, не отрывая взгляда от остатков столицы, видневшихся далеко вдали.

— Ничего, — отмахнулся король Джоффри и ушел к себе в каюту.

Несколько лет назад в глубоких недрах Миэринских угольных шахт, среди рабов, трудящихся и умирающих там, зародилась идея. Идея, которая в будущем будет сотрясать устоявшиеся порядки множеств государств, появилась в голове одного раба. Его имени никто не знал, как и того, сколько ему лет на самом деле. Поговаривали, что ему всего двадцать пять лет. Все звали его по фамилии — просто Стоун, он носил эту бастардовскую фамилию, потому что родился в Долине. Его настоящее имя знали лишь несколько человек, и звучало оно как Роджер, но он старался никому не называть своё имя, так как оно напоминало ему об отце, который и дал ему его. Роджер был родом из Вестероса и рос бастардом в семье мелкого чиновника, промышлявшего казнокрадством. Когда того взяли с поличным, он продал всё своё имущество, чтобы накопить на взятку, в том числе он продал в рабство своего незаконнорожденного сына. Рабство в Вестеросе было запрещено, но если сильно постараться, то можно было выйти на связь с торговцами из Вольных Городов, которые могли купить раба. Именно так поступил, например, Джорах Мормонт.