Отвергая подачки на блюде,
презирая картинные позы,
повсеместно хорошие люди
вызывают горючие слёзы.
К личной выгоде глухи и слепы,
помогая в беде и в хворобе,
все они до смешного нелепы,
как подсолнух, цветущий в сугробе.
Злой пропойца, зверея от жажды,
им вменяет грехов половину
и рыдает, спасённый однажды,
перед тем как ударить их в спину.
Лишь священник, в душе просветлённый,
воздаёт им молитвою робкой,
чтоб заплакал поэт умилённый
над своей чечевичной похлёбкой.
Время тихо трясёт покрывало,
шелестя на могилах заросших:
умных много и честных немало,
но всегда не хватает хороших.
Не блистая в пикантных интригах,
принимая чужие заботы,
в интервью, в кинофильмах и в книгах
эти люди скучны до зевоты.
Потому-то (возможно, впервые),
чтоб сюжет получился горячий
и они воплотились живые,
нужен кто-нибудь дерзкий и зрячий.
