— Может отошёл отлить, — предположил Бартем, доедая куриную ножку.

— Нет, этот урод опять ищет проблемы. Не удивлюсь, если…

— А вот и я! — в таверну вернулся радостный Теодмер. — Ох, моя порция уже остыла. Какая досада!

— Где ты был?

— Да так… занимался всякими смертными делами, — уклончиво ответил лучник, садясь за стол.

— Какими делами?

— О, милосердный Аенор! Вильгельм, ты что, мне не доверяешь?

— Чем ты занимался?

— Друг мой, — Теодмер развернулся и посмотрел прямо в глаза рыцаря. — Я не занимался ничем противозаконным. Клянусь тебе в этом, что мои дела никаких не нарушают ни закона Брариндора, ни закона морали или нравственных устоев. Однако попрошу уважать мои личные дела. Я всё же не твой раб, чтобы ты меня так сильно контролировал. Я вольная птица и люблю свободу. Красивая вольная птица с перьями всех цветов радуги, что одаривает своим благословлением…

— Заткнись и жри. Но, клянусь всеми богами… Если ты там что-то…

— Друг, мы же команда, дружный отряд, брат за брата всегда, прикрываем друг другу спины, мы как славный орден Ароса, что стоит на защите этого мира. Я никогда не стал бы подставлять никого из вас. И пусть ты считаешь иначе из-за случая со степным городом… Но мои намерения были чисты и непорочны… ну, точнее порочны, ведь мы сразу договорились навестить прекрасных любовницы. Но я не это хотел сказать. Ну вы меня поняли. Вы мне дороже всего. Поэтому я и хотел вам показать этот степной город, где вы смогли наконец-то скинуть оковы грусти. Бартем, не плачь.

— Я не плачу, просто мошка в глаз попала.

— Ладно, ешь давай, — немного успокоился Вильгельм, но бдительности не потерял. — Нужно будет ещё новый контракт взять. Обстановка с чернокнижниками всё ещё не стабильная. Этой возможностью нужно пользоваться. Накопим на новое снаряжение, заработаем репутацию, может ещё кого-то возьмём в отряд. А там глядишь компанию соберём, тогда можно будет реальные деньги зарабатывать.

— Хороший план. Ты такой хороший лидер, Вильгельм. Всегда знаешь, что нам делать, — льстиво подметил Теодмер, уже что-то явно задумавший.

Вскоре лучник закончил трапезу, и отряд выдвинулся к ратуше. Людей здесь и сегодня было прилично. Многие сейчас работали без устали, пользуясь щедростью рода Плериантов. Ведь каждый контракт оплачивался сверху лично из кармана Алдиоса Плерианта Верного. И речь касалась не только наёмников, но и простых ремесленников. Множество заказов на мечи, перестройки зданий, вроде даже новую стену возводят.

— Хм… чтобы выбрать… — Озадаченным взглядом Вильгельм окинул огромную доску.

— Новые заказы! Посторонитесь! — прокричала работница, пробиваясь к доске.

Сразу же людей стало ещё больше, все начали пихаться и ругаться. Все хотели урвать задание получше.

— Эй! — раздался голос Готрика.

— Не мешайся под ногами, смертный!

— Да ты не старше меня!

— Ты видишь мой плащ? Я ученик магической школы!

— Можешь им подтереться.

— Что? Да ты… Да я…

Вот он, типичный юноша, который вдруг узнал, что у него есть дар к магии. Сразу ко всем возрастным проблемам ещё добавилась и неописуемая гордыня вместе с чувством непередаваемой исключительности. Хотя это юнец ещё на уровне неофита. Для защиты от его «могущественных» заклинаний достаточно просто лицо рукой закрыть, чтобы какая-нибудь сотворённая сосулька в глаз не попала.

— Так, что это тут? Зачем моего товарища пихнул? — рядом появился уже парень постарше, адепт. — Извинись.

Адепт уже был немного серьёзнее, тут сосулька может пробить руку. Так что лучше надеть стальной наруч или прикрыться щитом. Хотя опять же адепт, адепту рознь. Может он готовится к переходу на новую ступень.

— Не понял, какого хрена ты свой рот разеваешь, — развернулся Бартем, ложа руку на плечо оруженосца. — Этот клоун ряженый сам споткнулся и влетел в спину Готрика.

— Кого ты клоуном ряженным назвал, старик? Мы из магической школы…

— Да срать я хотел откуда ты, кусок лошадиного дерьма. У тебя ещё молоко на губах не обсохло, но стоишь тут и что-то вякаешь. Думаешь в школе своей какие-то фокусы выучил и теперь чего-то стоишь? Видел я подобных тебе. В бою под себя сразу ссытесь, теряете концентрацию и ни одного заклинания сотворить не можете. Ты, наверное, впервые на самостоятельное задание идёшь? До этого всё время сидел, книжки читал. Видно по лицу. Ты никого не убивал и ещё даже не понимаешь куда полез. Чистый плащ, сверкающие сапоги, уложенные волосы… Смешно. Но ещё смешнее твой показушный меч на поясе. Это не меч, а дерьмо. Сломается от первого удара. Но ты об этом не знаешь, ты же дебил и купил его покрасоваться. Продавец тебя развёл, продав подделку, а ты даже и не заметил. Ведь настоящего стального меча в глаза не видел. И бьюсь об заклад, ты пришёл в ратушу, потому что ваш наставник не разрешил тебе брать задания в их гильдии. Ведь каждая школа предоставляет свои задания для учеников. Однако там нужно пройти отбор, доказать свою готовность к серьёзным делам. Ты провалил этот тест, обиделся и решил попытать счастья здесь. Хочешь поиграться в героя, благородного авантюриста и убить дракона. Дурак. Тебе стоило сначала уважению к людям научится и перестать называть незнакомцев «стариками». Всё, скройтесь с моих глаз. Мы пришли сюда первыми, выберете задания после нас.

Маг потерял дар речи и начал стремительно краснеть. После чего проглотил свою гордость и убрался под смешки случайных зрителей. Подобные кадры не были редкостью как в Брариндоре, так и в Эримосе в целом.

Всё же магия имела куда более широкое применения, не обязательно боевое. Многие маги не в ладах с боевыми заклинаниями, зато сильны в чём-то другом. Правда по молодости все волшебники хотят горы силой воли сдвигать или огненные ураганы создавать.

Поэтому появляются такие вот кадры в ратушах. Молодые и желающие приключений. Они открыли в себе дар, но ещё не поняли, что результата нужно добиваться через скучные и рутинные тренировки. Они хотят всего и сразу, считают себя избранными, хотя таковыми не являются.

А потом они взрослеют. Кто-то находит своё призвание в теоретической магии, кто-то становится алхимиком, кому-то удаётся объединить кузнечное ремесло с магией. Они становятся мастерами, магистрами и архимагами. Боевой же магией занимаются далеко не все. Очевидно, что и почётные звания никак не отражают реальную силу волшебника.

Хотя также стоит понимать, что все маги обладают как минимум одним ядром, а максимум двумя. Так что даже если маг не умеет держать меч, он всё ещё будет выносливее, быстрее и сильнее обычного смертного. А если говорить о архимагах… то даже теоретик, никогда не дравшийся, сможет легко одолеть ветерана многих битв, только лишь благодаря физическим показателям.

— Выбрал! Как раз контракт в городе! В храме Ароса требуется помощь. Вроде там какая-то тёмная дрянь под землёй завелась. Паладинов дёргать лишний раз для такой мелочи не захотели, а сами послушницы всё же не воины света, а жрицы.

— Эх, а храм за всё это время ничуть не изменился… — с тёплой улыбкой произнёс Теодмер.

Могучие мраморные колонны держали на себе довольно древнее здание, где с первых времён Брариндора молились светлым богам. Огромная арка встречала путников, на которой мастера выгравировали самые распространённые учения Ароса. Сам Арос являлся Светом, однако смертные по-разному поклонялись одному и тому же. Кто-то видел Ароса в солнечных лучах, кто-то считал свет чем-то большим нежели свет звезды. Одни верили в чистоту и непорочность Ароса, а другие проводили параллели с рассекающим тьму светом. Были даже те, кто видел волю Ароса в обжигающих языках пламени.

На данный же момент пантеон Ароса возглавлял Владыка Света Аенор, которого изображали в сверкающим золотом доспехах. На щите его красовалось именно солнце, яркое и ослепительное, тёплое и мягкое, но в то же время чрезвычайно могучее.

Сам же Аенор считался в первую очередь именно милосердным. Во время жестокой Священной Войны он одержал сокрушительную победу над Владыкой Тьмы Мириосом, но вопреки всем ожиданиям, как врагов, так и союзников, Аенор вместо последнего удара, протянул руку своему поверженному врагу.