Медленно поднявшись с твёрдых половиц, на дрожащих ногах подошла к зеркалу. Слёзы огромными каплями стекали по щекам. Бережно собрав часть длинных волос, забросила их слева, а затем как-то неуверенно потянулась к оставшимся. Я даже не смогла положить их на плечо. Короткие пряди едва ли дотягивались до него, но всё же сзади были немного длиннее.

Будто отрезали часть меня. Вряд ли кто-то смог бы это понять. Мама всегда гордилась тем, какие красивые и густые были эти волосы. Она очень любила их заплетать и расчёсывать. Это последняя, одна из немногих крупиц, что осталась из моей прошлой жизни.

Виски жутко болели из-за недавней истерики. Такое чувство, будто голову сжимали огромные тиски.

Опустив взгляд на тумбу, подхватила ножницы и крепко намотала на кулак оставшиеся длинные пряди. Зажмурившись, сделала одно движение ножницами, чувствуя, будто отрезала своё прошлое, свои воспоминания.

Широко распахнув глаза, посмотрела на своё отражение. Красные и воспалённые глаза, мокрое лицо, алые щёки, прокушенная до крови губа.

Я никогда не была так зла. Ни на кого в своей жизни.

Русые локоны закрутились на концах, обрамляя лицо и делая его каким-то кругловатым. Отбросив в сторону волосы, стала внимательно всматриваться в такое непривычное отражение. Такое чувство, что и глаза теперь лучше видно. Какой ужас.

Мне хотелось не выходить из этой комнаты до скончания веков. Желала лишь одного — больше никогда не видеть эту неуравновешенную.

Опустившись на кровать, я беспрерывно вытирала слёзы, что катились по лицу, и смотрела в окно. Ровно до тех пор, пока солнце не стало опускаться за горизонт. В какие-то моменты проваливалась в сон из-за нарастающей головной боли.

Слышала, как приходила Зоэ, навязчиво призывая меня в столовую, но меня словно привязали к кровати. Глаза я открыла лишь тогда, когда высоко в небе стала видна огромная луна, что настойчиво светила на меня.

Стоило как можно скорее открыть окна, чтобы в комнату попал свежий воздух, иначе голова взорвётся, но есть одна проблема. В прошлом штабе окна были огромными, а на подоконниках можно было даже спать, здесь же они крайне малы, так же, как и форточки.

Набравшись духа, вновь подошла к зеркалу, стараясь не всматриваться в отражение, быстро провела расчёской по волосам и покинула темноту комнаты. В коридоре горели небольшие факелы, скудно освещающие помещение. Радовало то, что встретить кого-то в это время почти нереально, поэтому быстро направилась к выходу. Срочно был необходим свежий воздух.

К моему огромному счастью, во дворе было так же пусто, но, чтобы перестраховаться, я шла как можно дальше от выхода.

Под кроной огромного дерева оказалось куда лучше, чем в душной комнате, поэтому присела на землю, опираясь спиной о ствол, но, не успев толком примоститься, увидела манекенов посреди поля.

Вновь поднявшись на ноги, я направилась к соломенным куклам, представляя на их месте живого человека. Злость снова затопила моё сознание, и, сжав кулак, я изо всех сил ударила прямиком в импровизированное лицо. А затем ещё раз. И ещё, ещё… пока запястье не пронзила резкая боль.

— Что ты здесь делаешь?

Вздрогнула от чужого голоса, не желая оборачиваться.

— Я, кажется, задал вопрос, — начал злиться, да, этот человек не любит ситуации, когда его игнорируют, зато сам-то в этом хорош.

— Ничего такого, — мне не хотелось попадаться ему на глаза так быстро.

— Коинг? — на секунду в его голосе промелькнуло удивление.

Я медленно обернулась, держась за ноющее запястье, и взглянула в глаза капралу.

— Ты на вопрос собираешься отвечать?

Будто смутился или растерялся. Что вообще с ним такое? Совсем не похоже на нашего Аккермана.

— Говорю же, ничего такого, тренируюсь.

— Опять хочешь себе руки повредить? — мужчина немного нахмурился и стал приближаться.

— Глупые вопросы Вы задаёте, капрал.

Самая натянутая улыбка в моей жизни, кто бы мог подумать, что вообще на такое способна.

— Язвить нет смысла.

Ривай подошёл вплотную, протянул свою руку, обхватывая моё запястье и медленно его прощупывая. Я же вспыхнула, как спичка. Словно зачарованная, стала рассматривать его лицо в лунном свете. Какие же у него длинные ресницы! И чёлка совсем отросла, скоро будет мешать, наверное. Плечи обтягивала белоснежная рубашка, рукава которой были закатаны до локтей. Скорее всего, с бумагами работал, вот и вышел проветриться.

— Такими ударами ты правда можешь её сломать. Сожми кулак, — не отрывая взора от моей руки, капрал дожидался моих действий. — Не так, большой палец при ударе должен быть поверх пальцев, а не под ними, иначе вывих обеспечен.

Лицо заливалось краской, а я стала как-то глупо улыбаться каждому его слову. Не могу оторвать глаз от моей руки в его ладонях. От того, как он перекладывает мой палец и что-то говорит.

— Эй, Коинг, вернись в сознание.

Я коротко кивнула, тряхнув головой.

Капрал уже развернулся, чтобы уйти, но почти сразу же обернулся, резко спросив:

— Вы опять пособачились с Рассел?

Всё бы ничего, если бы я не решила кинуть ему в спину:

— Ты обсуждал меня с этой стервой?

Кажется, я даже проглотила последние буквы своего предложения, ведь никак не ожидала от Аккермана подобного вопроса. Я и свой-то обдумать не успела. Разве ему есть дело до подобного?

— Почему я должен тебя с ней обсуждать? — в голосе было откровенное непонимание моего вопроса.

— Ну… — замялась, словно стесняясь заговорить.

— Смелее.

Капрал вновь начал приближаться, внимательно глядя мне в глаза.

— Потому что у вас отношения! — чуть громче, чем следовало. — И да… у нас есть разногласия.

— Ударь его, — Ривай указал взглядом на манекен позади меня.

— Зачем…

— Ну же, бей так, как я только что говорил.

Повернувшись всем корпусом, я нанесла удар по колючей соломе, не понимая, к чему всё это представление.

— Ещё раз.

Ударила, а потом снова, пока не почувствовала, что мужчина встал позади меня, схватив за локоть. После капрал обхватил мой кулак своим, делая медленно движение, имитацию удара. Грудью прижимаясь к моей спине, он снова и снова повторял свои действия. А я ощущала лишь то, как в моём теле напрягается каждая мышца от его прикосновений и близости.

— Согни немного колени и расслабь торс, двигайся более плавно, но резко.

Расслабь… да-а-а, как же. Что ещё сделать? Может, прилечь тут?

Он поставил свои ноги почти вплотную к моим, а вторую руку положил на талию, вновь повторяя удары, но на этот раз более резкие.

Я чувствовала, как плавлюсь в его руках, силясь не прикрыть глаза от удовольствия и ощущения тёплого дыхания на коже.

— Ну же, Риа, он тебя не покусает.

Мурашки пробежались по всему телу, будоража каждую клеточку. Он раньше называл меня по имени? Кажется, нет.

— Давай, бей, — полушёпотом, где-то на уровне уха.

Я ударила изо всех сил, стараясь делать так, как он сказал, повторяя всё точь-в-точь. Ривай отступил от меня на пару шагов и несколько минут наблюдал, а затем пошёл в сторону штаба. Но, пройдя пару метров, он остановился, я же обратила всё своё внимание на него.

— Волосы, — замолчал на секунду, а у меня внутри всё успело перевернуться. — Тебе идёт.

Утро оказалось весьма хорошим. Проснулась я довольно легко и была в крайне приподнятом настроении. В два счёта удалось уложить короткие волосы в ажурную косу, сделав её при этом визуально ещё объёмнее. Поэтому я с высоко поднятой головой, ровной осанкой и в превосходном расположении духа двинулась в сторону столовой, где ещё никого не было.

Не теряясь, стала помогать дежурным солдатам с подготовкой к завтраку и даже вызвалась приготовить на всех чай в большом чане. Было такое чувство, будто меня подменили. Я даже бездумно напевала вполголоса самые разные мотивы весёлых песенок, пока расставляла чистую посуду для входящих разведчиков, и приветливо улыбалась всем, кто подходил ко мне за своей порцией горячего утреннего напитка. Их ведь теперь можно называть сослуживцами? В конце концов, я теперь тоже часть разведки. Даже штаны больше не казались столь узкими, даже наоборот. А ещё в них моя фигура была куда более изящная.