Достала из ящика простое черное платье-футболку, сапоги до колена и, наконец, проклятое нижнее белье.

Ванная комната казалась чем-то из области грез. Она была темной и уютной, комфортной и чистой. Уже несколько месяцев подряд не принимала ванну, поэтому сразу же направилась к большой фаянсовой емкости в центре комнаты.

Скинув обувь и одежду, прошествовала по прохладному кафельному полу к трюмо, где в корзинке лежали пузырьки с жидкостью. Раньше никогда не купалась в пене. В ожидании, пока наберется вода, заглянула в одно из двойных зеркал, пытаясь сравнить то, кем была, и кем стала.

Проблема зеркал в том, что они отражали лишь то, что мы сами видели. Они не могли передать того, что находилось внутри каждого.

Прежде мне хотелось, чтобы люди верили, что во мне есть внутренний свет, и, поступая так, я опустошала себя.

Конечно же, знала, что женщина, уставившаяся на меня в ответ, очень далека от совершенства, но, по меньшей мере, я больше не враждовала с незнакомкой, которой когда-то была она.

Возможно, в ином мире, мне бы посчастливилось с самого начала прожить жизнь, полную любви и счастья, а руки, не запятнал бы красный цвет.

Однако этого не произошло, и я смирилась, поскольку в том мире, для меня не было места. Неважно, какой была моя мать, потому что никогда не знала ее, и ничто этого не изменит.

Меня не волновало, кто является моим отцом, у меня его никогда не было. Ничего не чувствовала, кроме облегчения от того, что перестала быть игрушкой кровосмесительного траха, хотя, то, что происходило ранее, не улучшало состояние.

Погрузившись в теплую воду с множеством пузырьков, откинула голову на бортик ванны и закрыла глаза. Было приятно, что теперь могу ясно думать, не впадая в отчаяние. Мысли уже не казались такой хаотичной зоной боевых действий, внутренний зверь во мне проснулся и учился справляться с жизнью, уже не будучи запертым в клетке. Я находилась именно там, где должна была быть. Пришлось заплатить множеством трупов, чтобы добраться сюда, но, если бы понадобилось, то сделала бы это вновь.

Рожденная уродом, теперь превратилась в девианта-дикаря.

Стала королевой Дьявола.

Дьявол — мой король.

Я обрела собственный покой в его темном мире.

***

Проснулась под теплым пледом в полумраке комнаты. Засыпать вовсе не хотела, лишь на пару минут присела, выбравшись из ванны.

Слышала голоса… множество голосов.

Подскочив с кровати, торопливо оделась в, оставшуюся в ванной комнате, одежду. От кожи исходил аромат разнообразных добавок, которые высыпала в воду. Быстренько почистив зубы и причесавшись, накрасила глаза черной подводкой и поспешила из комнаты.

Едва закрыв дверь, заметила Ромеро. Он стоял на лестнице, обращаясь к полному дому людей. На некоторых были надеты маски и мантии, на других — нет.

Стоя в сторонке, наблюдала, как он обращается с толпой. Совершенно очевидно, что эти люди просто боготворили его и все, что он собой являл. Если Ром говорил, они внимали, как завороженные, а когда двигался, то следовали, будто понукаемые. Прислонившись к двери, с удовольствием оставалась в своем маленьком мирке, еще несколько минут.

— Кали.

Моргнула, когда он возник передо мной.

— Ты полностью потерялась во мне, малышка.

Соединив наши руки, он повел меня к лестнице. Откуда-то доносилась музыка, а от запаха еды слабели колени.

— Я что-то пропустила?

— Лишь то, что все потеряли долбаный рассудок, поскольку ты дома и носишь моего ребенка.

— Я все это пропустила? — чтобы меня услышали, пришлось буквально кричать.

— Кали, твоя тощая задница должна лежать в постели и отъедаться. Ты истощена. И даже не пытайся меня на*бать, я все вижу.

Ублюдок.

Подведя к диванам, он усадил меня рядом с Арлен.

— Оставайтесь здесь, я вернусь, — растворился в общей толпе без объяснений.

Несколькими минутами позже, Ром вернулся с полной тарелкой вкуснятины и бутылкой воды. Присев рядом со мной, передал блюдо. Я вгрызлась в самый сочный бургер на свете и чуть ли не застонала. Даже внимания не обратила, что в нем был лук. В отличие от плоских таинственных гамбургеров, которые обычно ели в Ордене, мясо было жирным и приятным на вид.

Проглотив полный рот, оглянулась на него. Они с Гриммом беседовали, склонив головы. Стоило вернуться к своей тарелке, как взгляд зацепился за Дал. Эта цыпочка была со странностями… что о многом говорило, в моем понимании. Она притворилась, что не пялилась на нас с Арлен, сделав все гораздо более очевидным.

Закончив с едой и водой, поискала урну, но аколит забрал посуду. Он или она, слегка кивнув, попросту удалился.

— Хватит таращиться.

Ромеро, с мягким смешком, подтолкнул меня, от чего я мгновенно растаяла. Последнее время, он частенько так делал… то есть, смеялся. И мне это нравилось.

— Им приятно выполнять подобное дерьмо, — объяснил мужчина.

— Быть сборщиками мусора?

— Мне нужно посетить комнату с горшком, — сказала Арлен.

Она говорила конкретно со мной, но из-за громкого шума, Гримм услышал.

— Пойдем, — он встал и протянул руку, как благовоспитанный сопровождающий.

— Даже не собираюсь спорить с тобой о роли моей тени, поскольку не хочу наделать в штаны, — взяв его за руку, с досадой вздохнула.

Я уставилась им вслед, нахмурив брови.

— Это обязательно случится, — заявил Ромеро с чем-то сродни веселью.

Хотелось бы с ним согласиться, но ничего подобного не заметила.

— А разве вас ничего не связывало с ее сестрой?

— Имеешь в виду, не трахали ли мы все одновременно ее сучку-сестрицу?

— Ага, Ром, именно это и имелось в виду, — закатив глаза, толкнула его в плечо. — Что с ней произошло?

— Она будет оставаться в отеле, пока не наступит день стирки.

Хотелось бы узнать, что он имел в виду, но с этим придется подождать. Проследив за его взглядом, глазами прошлась по всей комнате до места, где Лютер стоял с Дал, и оба выжидающе смотрели в ответ.

— Я сейчас вернусь.

Поднявшись с дивана, целомудренно чмокнул меня в губы, прежде чем двинуться сквозь толпу. Неудивительно, что люди сразу же убирались с его пути, не проронив ни слова.

Не представляя, чем себя занять, просто сидела, удостаиваясь, более чем нескольких странных жестов руками, и искренних ухмылок, одна из них принадлежала рыжеволосой девице, которую помнила со дня посвящения.

— Не хочешь поболтать по-девичьи? — спросила Арлен, подбегая ко мне и шевеля бровями.

Не представляла, как это делается, но можно попытаться.

— Конечно, — усмехнувшись, позволила ей стащить себя с дивана, и пробиться сквозь толпу. Поразительно, но люди тоже быстро ретировались с моего пути.

Мы прошли мимо мужчины, у которого на коленях сидела женщина, поглаживающая свои волосы. Она была полностью обнажена, а горло порезано. Он улыбнулся мне, поэтому решила, что человек вменяем.

Арлен провела меня через заднюю дверь и вывела в теплую ночь. Пройдя на террасу, мы присели.

На противоположной стороне лужайки, виднелись пылающие шатры, внутри которых, корчась от боли, заживо горели некоторые делегаты и сестры Ордена. Их крики выражали мучительную агонию.

Многое из этого, уже наблюдала во время инициации, поэтому, на сей раз, было проще принять все, как должное. Потребовалась бы минута, чтобы полностью адаптироваться, но это, вполне осуществимо.

— Как ты со всем справляешься? — спросила девушка, оторвав взгляд от пожарищ.

— Ну, теперь знаю, что мой отец перевоплотился из главы дерьмового религиозного культа в каннибала, но… плевать. У меня никогда не было родителей. А этот парень, Брок, ничего не меняет.

— Абсолютно понимаю. Моему донору спермы скорее бы хотелось управлять Королевством, нежели быть отцом, — пожала она плечами.

— Управлять Королевством в качестве…?

— Он мэр, — спокойно ответила Арлен, словно, это общеизвестный факт.