Если же она выводила меня из себя до такой степени, что хотелось сотворить с любимой женщиной то, что не мог даже помыслить себе мужчина, то трахал до крови ее задницу, добавляя очередную букву.

Потянувшись рукой под кровать, осторожно вытащил коробку, которую засунул туда. Прежде чем моя девочка успела повернуться, положил ящик прямо возле нее.

Почувствовав, как кровать слегка прогнулась под его весом, она взглянула, а потом завизжала, как настоящая девчонка.

Как только Кали вскочила на колени, мой взгляд сразу же устремился на небольшой выступ ее животика, который уже планировал сделать перманентно-постоянным.

Прижавшись к стеклу носиком, она сплющила его, как маленький ребенок.

— Тебе нравится? — снова засмеялся.

Теперь делал подобное дерьмо гораздо чаще, чем когда-либо в жизни.

— Ром, мне это чертовски нравится! Я люблю тебя!

Она набросилась на меня… в последнее время, кстати, трахалась гораздо чаще… на что я, как мужчина, никак не мог жаловаться, поскольку это всегда заканчивалось тем, что мой член оказывался в ее горле или в теле. Но порой мне было очень приятно быть просто любимым ею.

— Как давно это у тебя?

Кали опустила законсервированную голову Девида к себе на колени.

Я потратил чертову уйму времени, пытаясь найти того, кто мог бы это сделать. Он уже был красивого цвета древесного угля и обезображен; решил, что если сгниет, то, по крайней мере, любой сможет признать, что этот ублюдок некогда красовался на моем камине.

Сожжение его заживо — катарсис.

Конечно, отдал бы ей и Дал, но та не выдержала поездки домой позади джипа.

Снова потянувшись под кровать, достал другую коробочку.

Не задавая вопросов… поскольку, как уже говорил ранее, наши отношения — нечто значительно более глубокое, чем брак… Положил ее ладошку себе на колени и надел на безымянный пальчик квадратный рубин.

Казалось, моя девочка пялилась на него часами, и, наконец, по щеке скатилась единственная слезинка. Опередив ее, смахнул большим пальцем, а затем, облизал.

— Чертов засранец, ты довел меня до слез, — пробормотала она и обхватила руками, зарывшись лицом мне в шею.

— Люблю тебя до безумия, малышка, — поцеловал ее висок.

Да, я серьезно имел в виду это дерьмо. Эта, бл*ть, сумасбродная женщина — все для меня. Она — адское пламя и святая вода. Дикая королева для короля-девианта.

Я бы сделал все, чтобы удержать ее рядом, даже если это означало всегда держать в неведении, поскольку, если бы Кали имела хоть малейшее представление о том, что я на самом деле задумал, и обо всем, что скрывал, или никогда не рассказывал, мы бы развязали гребаную бесконечную войну.

И я бы обязательно выиграл, потому что всегда, бл*ть, побеждаю.

Калиста

Я сидела на балконе с Брайсом.

В последнее время, он был моим неизменным спутником. Парень почти ничего не говорил, но все же оставался хорошей компанией.

В лучах заходящего солнца сверкало мое колечко. Рассматривая, все еще не верила, что Ром действительно надел его. Не представляла, что у меня вообще будет темное венчание.

Потирая затылок, мысли переключались с того, что Гримм уехал на следующее утро, а я нашла единственного человека, близкого к определению «лучший друг», и заканчивая тем, что, черт побери, затевал Ромеро в последнее время.

Меня беспокоило, что он начал сотрудничать с Ноем из-за какой-то долбаной братской связи. Ноем, который все еще ежедневно помогал ему укреплять позиции, уничтожая отступающих делегатов, либо присылая наводки на источники ресурсов. Однако, насколько было известно, Ромеро так и не ответил.

У меня все еще оставалось так много вопросов. Внутри, по-прежнему, было столько ненависти, что, казалось, невозможно найти в себе силы простить тех, кто причинил нам зло.

Настало время двигаться дальше. Перерасти все это. Должна была. А вскоре, я понадоблюсь кое-кому еще.

Раздвижная стеклянная дверь открылась, мы уставились друг на друга, а его проницательный взгляд встретился с моим безучастным. Именно в этот момент подумала, как несправедливо, что единственный мужчина так чертовски великолепен. Дьявол явился под личиной всего, что когда-либо желала, прекрасный мираж, созданный, чтобы увлечь даже самого темного грешника.

Ромеро — мой единственный, моя вторая половинка. Он — мое отражение в зеркале, наполненном множеством трещин и недостающих осколков.

Да, его непроглядная тьма была смертельно страшна для большинства, но для меня — это потаенный рай. Его поступки — чудовищны и непростительны.

Он царствовал над сообществом дикарей, почитавших его, как Дьявола, а я просто любила эту психопатическую задницу каждой частичкой своей сути.

Мы обрели наш темный рай.

Именно так и заканчивается наша история… пока что…

Следующие на очереди Арлен и воплощение Смерти! В «Дикарях» и «Девиантах» я оставила

пасхалки, как подсказки к истории Арлен.

Ответы на все эти вопросы будут даны в «Изгоях».

Это будет полноценное самостоятельное произведение!

Ваша Натали.